– Все в порядке?

– Да, — кивнула она. — Простите. Не знаю: что это на меня нашло…

– Ничего, — Странник смотрел на нее внимательно, пристально, но… как бы, сдерживая себя. В полсилы, если можно, так выразиться. — Ничего… Так, вот: Хода… — Он закатал рукав черного своего балахона, и леди Кай увидела золотистую змейку, обвившую его руку чуть выше локтя, тремя такими знакомыми кольцами.

– Знакомьтесь, — улыбнулся Странник. Правда одними только уголками губ он это сделал, глаза же продолжали неотрывно следить за леди Кай. — Это — Хода.

Хода номер два развернула свои кольца, и так же точно звякнув, как та первая — до нее, — улеглась на скатерть.

Нос к носу.

Они лежали совершенно неподвижно и были абсолютно, — как две капли воды — одинаковы. Разве, что Оссина чуть постарее и потусклее выглядела. Хотя, может быть, это просто свет так падал.

– Ох, и не хрена себе… — хилависта, оторвавшись от рыбы, и, заглянув на стол одним глазком, тут же выразил общее мнение. Причем, сделал это как всегда очень кратко и емко. — Вот оно значит как…

– Именно так, — кивнул Странник. — Вот это я и хотел вам показать. Так что ты, дорогая моя не переживай, и за душевное свое равновесие не волнуйся. Все у тебя в порядке, а их действительно две, и потому они тебе обе и отвечали.

– Две? — Осси переводила взгляд с одной змейки на другую, но в голове это, похоже, все равно не укладывалось.

– Ну, строго говоря, не две, а одна, но на данный момент, перед нами, как бы, две.

– Что? — Застонал хилависта. — Так сколько их все-таки? Две или одна? Что по мне — так и одной через чур много было…

– Одна, — Ответил Странник. — Но в двух своих временных воплощениях. Вы помните, надеюсь, что Ступени…

– …затеряны во времени, — прошептала Осси.

– В самую точку, — кивнул Странник. — Именно так. А посему: обе они есть суть — одно и то же. С той лишь разницей, что та, которую ты сюда принесла — на тысячу шестьсот шестьдесят пять лет постарше моей.

– А как… А что… Ну, ничего себе! — У хилависты аж слова закончились. Да и у Осси, честно говоря, их тоже не сильно много было, да к тому же еще и дыхание перехватило, а потому она тупо хлопая глазами смотрела, смотрела, и смотрела на двух своих Ход, и, казалось, что конца и края этому ее ступору не будет.

– А чего они… какие-то… дохлые? — Хилависта все-таки первым оклемался. — Не шевелятся даже…

– Дохлые? — Странник потянулся за бокалом. — Это, наверное, оттого, что они обе тут одновременно оказались. И, тем самым, нарушили причинно-следственную зависимость. Но это мы сейчас поправим, — с этими словами он ловко подцепил свою змейку за хвост, и раньше чем Осси успела даже осознать, что он собирается делать, швырнул ее за перила, огораживающие террасу.

Прямо вниз.

В ночное небо, распростертое у них под ногами.

– Вот и все, — он улыбнулся и чокнулся со стоящим на столе бокалом леди Кай. — За Ходу! — После чего сделал большой-пребольшой глоток. С чувством и видимым удовольствием.

Хода шевельнулась, а потом повернула голову к леди Кай:

«Все в порядке?»

– Да, — шепнула Осси. — Все хорошо. — И накрыла Стража рукой.

Хилависта хмыкнул и вернулся к прерванной своей трапезе, справедливо рассудив, что фокусы закончились, и на ближайшее время ничего лично для него интересного не предвидится.

– А теперь, давай, я тебе расскажу, что дальше будет, — Странник вновь отставил бокал и принялся нарезать бледно-розовое мясо, утопающее в ярком желтом желе. — Кстати, попробуй, — обратился он к леди Кай. — Тебе должно понравиться. Необыкновенный вкус. Потрясающее сочетание невообразимо-острого и приторно-сладкого.

– Спасибо, — кивнула Осси. — Острого мне что-то сегодня не очень…

– Ну, как знаешь, — хмыкнул Странник, с удовольствием отправляя в рот небольшой кусочек. — Но зря, — много теряешь. Уж поверь.

Осси кивнула:

– Верю.

– Так, вот… Дальше… Дальше, через три дня Ходу найдет на отмели серого моря малыш по имени Хааль. Найдет и принесет домой. Семья у них очень бедная — концы с концами еле сводит, да и то не всегда, так что золотой браслет придется очень кстати, и отец мальчугана через несколько дней соберется в ближайший городок, где и продаст находку в одной из лавок за восемь золотых. То есть, в общем-то, за бесценок, но и тому будет безумно рад, потому что по их меркам восемь золотых это — целое состояние. И, кстати, говоря, с этого момента дела их потихонечку пойдут в гору…

Осси слушала, затаив дыхание, и глаз со Странника не сводила, а тот прервался на миг, чтобы хлебнуть вина и продолжил:

– Купец, купивший Ходу, и ничего о свойствах ее необычных естественно неподозревающий, распознает в ней вещь старинную и очень ценную и позже перепродаст караванщику, отправляющемуся в Таир. И понятно, что не за восемь даиров он ее уступит, а подороже…

– А за сколько? — Перебил его хилависта. Похоже, что вопрос ценности совершенно бессмысленной, с его точки зрения, Ходы, его вдруг сильно заинтересовал.

– За сто сорок шесть, если это так важно, — усмехнулся Странник, — и за три щепотки хастана[84]. Так что, не переживай: он не прогадает.

– А я и не переживаю. Понятно, что купец своего не упустит.

– Вот именно, — кивнул Странник. — В Таире Хода сменит еще несколько хозяев, и в конце концов попадет к послу мирийского халифата, который через полгода доставит ее к себе на родину и там преподнесет халифу Беш-Дорану в качестве дара, как редкую заморскую вещицу. Халиф подарок этот благосклонно примет, но посла это, правда, все равно от гнева его в дальнейшем не убережет, и через четыре года ему отрубят голову…

– За что? — Поинтересовался Ташур.

– Воровал, — усмехнулся Странник, — а может просто сказал чего не то.

– Как всегда… — хилависта понимающе вздохнул и вернулся к рыбе.

– В сокровищнице халифа Хода пробудет без малого двести лет. Периодически она будет извлекаться на свет, украшать собой смуглых мирийских наложниц, а потом снова пылиться в забвении в темных закрытых сундуках среди золотых монет, роскошных доспехов, кривых мечей с золочеными эфесами, усеянными драгоценными камнями, и, выточенных из яшмы фигурок древних богов.

«Бедненькая», — подумала Осси.

– Вовсе нет, — возразил Странник, для которого мысли леди Кай тайной никакой, похоже, не являлись. — Не бедненькая. Все это время Хода будет всего лишь обычным браслетом, никакими магическими свойствами не обладающим, а все ее способности будут спать, до той самой поры пока она не окажется у твоих предков.

– Ну, а дальше-то чего? — вопросил хилависта. — Ну, побудет она у наложниц… Ну, поваляется в сундуке… А потом?

– А потом потомок Беш-Дорана Светоносный халиф Асар-Салим отправит Ходу в числе прочих украшений и диковин в дар королю Гесету III, в надежде заключить с Гелриядом союз против все чаще поднимающего голову и набирающего все большую силу соседа — Симурской империи. Но корабль, перевозящий посольство и ценный груз, до цели так и не доберется, потому что на четвертый день плавания будет взят на абордаж пиратской шхуной. Союз с Гелриядом так и не будет заключен, а еще через двенадцать лет мирийский халифат покорится армии Фердиха VII и станет девятой провинцией империи, солнце которой, впрочем, тоже со временем закатится. Но это произойдет не скоро — еще лет эдак через четыреста с лишним…

– А Хода?

– Хода, как доля добычи, попадет в руки одного из пиратов, который через пару месяцев, спустит ее и все свои деньги в одном из кабаков Каниффа. А еще через полгода в одной из портовых лавок она будет выкуплена капитаном Зердом Кай Шареттом, направляющимся домой в Фероллу… Вот, собственно, и все. Дальше ты уже знаешь… — Странник замолчал и удовлетворенно откинулся на спинку кресла.

– Ничего себе… — Осси была потрясена. Да, и вправду, — кто бы подумать мог, что Хода когда-то принадлежала Страннику и, что у нее такая богатая история? А сколько еще недосказанного осталось…