— Я подумаю о вашем предложении, сэр.

Хайт-Вайт широко улыбнулся.

— Уверен, ты примешь правильное решение, Эндрю.

Глава 10

— Так его светлость хочет подсунуть им снотворное?

Голод как ветром сдуло. Сэм резко остановился, ладонь замерла над ручкой двери на кухню. Сэм шел по коридорам спокойно, чтобы не привлечь к себе внимание слуг, что становилось с каждым разом все назойливее. Если б они хотя бы заподозрили, что Вернер голоден, они бы тут же настояли, чтобы принести все, что угодно в комнату, вместо того, чтобы позволить Сэму бродить по особняку. Такая забота слуг, поначалу приятная, начинала бесить так же, как заключение в четырех стенах. Сейчас Сэм обрадовался, что решил наведаться на кухню, чтобы никто не знал.

— Так сказал Норманн, — ответил слуга. — Я не знаю, зачем.

— Ты никогда ничего не знаешь, Чолли.

— Не приставай к нему, Берт. Эти двое янки, но мне лично не нравиться идея подсыпать им снотворное. Я хочу сказать — что будет дальше? Им разрежут горло, пока они будут спать?

— Пошляк! Ты такой нытик, Джорджи. И такой же тупой, как Чолли. С тем же успехом их можно отравить. Нам же дано задание просто усыпить их немного раньше, чем они обычно ложатся, и они ничего не запомнят.

— Откуда ты это знаешь, Берт? В этом флаконе запросто может оказаться яд, и мы узнаем об этом только после того, как янки умрут. Тогда мы станем убийцами.

— Здесь ничего подобного нет, Джорджи, можешь не волноваться. Я давал эту штуку своим последним трем женам.

— Берт, ты шутишь!

Слуги засмеялись, и самый громогласный хохот исходил от Берта.

— Когда мы добавим эту штуку в вино, они даже не почувствуют вкуса, . Пара глотков, через пятнадцать минут они уснут и проснутся только утром. Ну, может, завтрак покажется немного невкусным.

Чолли понемногу успокоился, после чего спросил:

— Берт, почему его светлость хочет, чтобы они спали?

— Ну и ну, Чолли, да ты и впрямь соображаешь слишком медленно. У его светлости ночью будут гости. Видимо, он хочет, чтобы янки в это время оставались в своей комнате и никуда не вышли.

— Почему он просто их об этом не попросит?

— Потому что они янки, а янки никогда не делают того, что им говорят.

Раздался новый взрыв смеха. Сэм тихо отступил от двери. Разговор продолжался и Вернер уже не мог разобрать подробностей. Он успел спрятаться в темном углу, где надеялся избежать случайного взгляда, когда дверь на кухню распахнулась, и оттуда вышел садовник Берт.

— Держите огонь горящим, мальчики. Я вернусь сразу, как сделаю обход.

Из кухни донеслись заверения, что все будет нормально, на что Берт отмахнулся и побрел по коридору, не обращая внимания на окружающую обстановку. Сэм не двигался до тех пор, пока не удостоверился в том, что Берт вышел из особняка. После этого тихо отправился наверх. Поход за едой отменялся.

Притвориться, что выпил вино со снотворным, оказалось легче, чем ждать прихода слуг для проверки результатов действия препарата. Ждать пришлось долго и когда, наконец, слуги явились и позвали Сэма, тот ничего не ответил. Это удовлетворило слуг, они удостоверились, что гости выпили вино со снотворным.

Особняк затих.

Сэм осторожно прокрался в комнату Додгера, избегая наступать на скрипучие доски, и уже вместе с эльфом стал ждать. Наконец, они услышали шаги, в которых узнали Гловера. Тот подошел к двери, открыл ее и приветствовал гостей. Когда хозяин особняка провел гостей куда-то вглубь дома и гомон затих, Сэм с Додгером решили прокрасться за ними. Гловер собрал гостей в гостиной, одной из комнат, куда Вернер не мог проникнуть в режиме астральной разведки. Вот и сейчас он быстро попробовал еще раз и удостоверился в наличии барьера. Тот никуда не делся, так что желающему проникнуть в секреты Эндрю Гловера нужно быть в этой комнате самому.

Сэм и Додгер спрятались в небольшой нише, откуда могли наблюдать за этой камерной встречей. Через открытые раздвижные двери виднелся камин, в котором горел огонь. Больше никакой мебели видно не было. Первой мыслью Сэма было, что Гловер сглупил, оставив двери открытыми, но потом вспомнил подслушанный разговор слуг. Никто из них не будет подкрадываться к гостиной и подслушивать разговор хозяина с гостями, да и решись кто спуститься со второго этажа, он тут же будет выдан скрипучими ступенями.

С места, где затаился Сэм, гостиная была видна частично. В центре, удобно расположившись в кресле, сидел сам Гловер. Справа от него, в таком же кресле уместился пожилой человек с седыми волосами и короткими, тоже седыми усами. Из-за уважения, проявляемого к этому человеку Гловером, Сэм распознал в нем Уинстона Невилла. К тому же это было единственное имя, в открытую упоминаемое хозяином дома при наемниках. Он выглядел величаво и, наверное, ожидал, что ему дадут более удобное и более подходящее к положению кресло. Позади Невилла стоял мужчина помоложе, чем-то на него похожий. Наверное, сын или племянник. Изредка Сэм мог видеть еще троих человек, бродящих по гостиной туда-сюда.

В следующий момент в коридоре появился большой, тучный человек. Он шел тяжело и, судя по всему, был не в духе, в том числе и от того, что приходилось просто идти, что для такого толстяка представляло определенные трудности. Тусклый свет луны, врывающийся в особняк, освещал капли пота, покрывающие его лицо. Он остановился у входа в гостиную.

— Хайт-Вайт, — произнес один из собравшихся, и все присутствующие тут же обратили внимание на вновь прибывшего.

Они обменялись несколькими фразами на незнакомом Сэму языке, хотя Вернер угадал в нем некое подобие английского. Похоже, это было некое ритуальное приветствие, после которого Гловер пригласил Хайт-Вайта присоединиться к ним.

Толстяк шагнул вперед. Когда он пересекал дверной проем, вокруг него замерцал и заискрился воздух. Вход в гостиную был закрыт колдовским барьером. Вот почему Вернер не мог астрально проникнуть туда. Как только толстяк оказался в комнате, воздух искрить перестал.

— Извиняюсь за опоздание, — сказал Хайт-Вайт. — Было несколько неотложных дел в офисе Азтлан, требующие личного присутствия. Надеюсь, вы не начали обсуждать важные дела без меня?

— Мы слушали Барнета о его последних приобретениях, — ответил седой мужчина.

— Извините, что пришлось прервать вас, сэр Уинстон. Господин Барнет, продолжайте, пожалуйста, — кивнул Хайт-Вайт, проходя глубже в комнату. — Уверен, ваш рассказ мне понравится.

Толстяк скрылся из поля зрения. Когда он уселся, Сэм почувствовал слабое дрожание перил. Щуплый мужчина, наверняка тот самый Барнет, сначала откашлялся, а потом продолжил.

— На самом деле я успел обо всем рассказать. Миссия прошла успешно и без проблем. Жаль, что не все могут похвастаться подобным. Что скажете, Гловер?

Эндрю Гловер все это время смотрел на огонь в камине и после вопроса Барнета повернулся к нему.

— Считаете, что я подвел круг, Барнет?

— Любой мог потерять такого ценного сотрудника в опасной операции. Хоть Берк и был нашим бесценным агентом, вряд ли я могу обвинить вас в его потере. Особенности войны, — фыркнул Барнет. — Я имею ввиду всего лишь посторонних.

— Кстати, да, Гловер, — обошел кресло младший Невилл. — Что произошло с теми «теневиками», которые помогали вам в Гонконге? Мы слышали, они еще где-то здесь.

Отвечая, Гловер обратился к старшему Невиллу, словно вопрос задал именно он:

— Они спят наверху.

— Почему вы не рассчитали и не отпустили их? Что, если они вдруг узнают о нашей встрече? Это было бы не кстати. Вам бы стоило оставить их в Гонконге.

Обвиняющий тон младшего Невилла вовсе не задел Гловера.

— Не думаю, что это удачная идея, сэр Уинстон. Я потерял Берка и посчитал, что они могли предложить мне защиту вместо него. Если бы я столкнулся с трудностями, перевозя Корби, они помогли бы защитить нас. Я отвечал за его безопасность. День приближается.

— Вы должны были избавиться от них, как только прибыли сюда, — не отступал молодой Невилл.