Марк Томпсон, стоя рядом с Джо Сольдо, наклонился к его уху:

— Да, черт возьми, может она говорить! Знает, как подать себя!

Сольдо с улыбкой кивал головой.

Зал громыхал аплодисментами, восхищенными криками и одобрительным свистом. Сара говорила больше часа и полностью загипнотизировала зал.

Она покидала собрание победительницей. Еще не остывшая и не пришедшая в себя, откинувшись на спинку сиденья, молча поглаживала руку Джо Сольдо. Он тоже молчал, понимая, что Саре надо прийти в себя.

Прошло не менее десяти минут достаточно быстрой езды, пока она не нарушила молчание:

— Джо, ты уверен, что у моего дома нас не поджидает засада?

— Гарантирую, что все в порядке. Я вчера вечером направил к твоему дому шестеро моих парней. Они обследовали всю прилегающую территорию и обнаружили тройку репортеров. Мои ребята круто разобрались с ними и проследили, чтобы те убрались не только от твоего дома, но и из Нью-Йорка. Сегодня целый день мои люди периодически обследовали всю прилегающую территорию, и у меня нет никаких сомнений в том, что нам ничто не грозит.

— И поэтому ты предложил, чтобы мы ехали только на двух машинах?

— Лучше бы ехали на одной, но твои охранники, как верные псы, не оставят тебя.

— А где твоя машина?

— Я направил к твоему дому потрепанный «пикап», на которых обычно возят мелкие грузы. Шофер — преданный мне человек, он великолепный повар, и я уверен, что нас ждет прекрасный ужин.

— Я немного устала, но нам надо обязательно поговорить, и думаю, что ты прав, организовав ужин. Мы сможем и побеседовать.

— Да, дорогая, — и Джо несильно пожал ее руку.

Вскоре машины прибыли к уютному дому. Лимузин миссис Макоули въехал во встроенный гараж, а охранники, выйдя из своей машины, сразу же начали осматривать двор и беседовать с теми, кто охранял дом.

Сара поднялась в свою спальню, расположенную на втором этаже, где приняла душ и переоделась в легкое удобное платье.

В другом крыле второго этажа в уютной комнате был накрыт стол, горели свечи, и их неяркий свет придавал комнате, обставленной старинной мебелью, таинственность и особую привлекательность. Джо уже был здесь и не скрывал своего возбуждения.

Сара с легкой улыбкой на губах подумала: «Для Джо сейчас самое главное — попасть в постель. Сможет ли он оценить все то, что я расскажу? Но и откладывать разговор на потом нельзя. Завтра с утра опять встречи, затем праздничный обед. Нет, надо поговорить с ним сегодня, сейчас же».

Они устроились за столом напротив друг друга. Джо налил вино и вопросительно посмотрел на хозяйку.

— Ты хочешь, чтобы я предложила тост?

— Да, дорогая.

— А можно, мы выпьем молча, а затем честно признаемся друг другу, о чем думаем в этот момент?

— О’кей.

Они молча осушили бокалы. Джо нетерпеливо спросил:

— Ну, за что же ты выпила?

— Сначала ты скажи о своем желании.

— Хорошо. Я выпил за нашу встречу и за то, чтобы эта ночь принесла нам любовь.

— А я выпила за этот дом, где водопад удовольствий, кажется, впадает в океан страстей.

— И мы — ты и я — в одной лодке понесемся по бурным волнам любви этого бушующего океана.

— Да, милый.

Джо мгновенно снова наполнил бокалы и громко произнес:

— За нас!

— Да, за нас! — согласилась Сара и подумала: «Господи, я же хочу его, кажется не менее, чем он меня!»

А Джо в третий раз стал наполнять вином бокалы. Сара усмехнулась:

— Ты хочешь меня споить?

— Я хочу, чтобы ты почувствовала себя в плывущей по бурным волнам лодке.

Не успела Сара, отпив несколько глотков, поставить бокал на стол, как Джо тут же оказался рядом. Он взял ее за руку и молча увлек к дивану. Она не противилась, только тихо спросила:

— Что, здесь?

— Сначала — здесь, а потом — где угодно!

«Ну что ж, придется разговор отложить», — подумала Сара и покорно начала раздеваться.

Прошел почти час, прежде чем Сара наконец смогла рассказать о Хаммере. Конечно же, о своей любовной связи с чиновником из Белого дома она не стала говорить, да и зачем это знать горячему и темпераментному итальянцу?

Сольдо был вне себя. Он вскочил на ноги и еле сдерживался, чтобы не перейти на крик, говорил:

— Подонок! Гад ползучий!! Да я из него лапшу сделаю! — Он вдруг остановился напротив Сары: — Разреши, я убью его? Я с большим удовольствием набью ему морду и собственными руками убью! Разреши, дорогая?

— Нет, Джо, нельзя этого делать. Слишком много людей знают о его угрозах, и многие из них сразу же станут подозревать меня и моего мужа. Мы дадим нашим политическим противникам возможность направить свои ядовитые стрелы против Президента и его супруги. Кстати, это может серьезно помешать мне в предвыборной борьбе.

— Но все равно мне надо с ним встретиться! Он же и мою честь затрагивает…

— Пока не надо. Я попытаюсь с ним уладить эту проблему мирно. Но если он не пожелает…

— Я готов! Ты только скажи мне по телефону одно слово, а остальное я сделаю сам.

— Хорошо. Запиши на всякий случай его данные. Возможно, если он будет продолжать терроризировать меня, тебе придется им заняться.

Сара достала из сумочки записную книжку и продиктовала сведения о Хаммере. Положила книжку обратно и предупредила:

— Джо, запомни, без моего разрешения ты не должен ничего предпринимать, даже пытаться с ним говорить. Договорились?

На следующий день в Центре исполнительного искусства имени Форда состоялась очередная встреча Сары Макоули с избирателями. И опять речь претендентки на кресло сенатора от штата была принята с восторгом. А затем состоялась вторая часть праздника. В ресторане Джо Сольдо собралось не менее двух тысяч человек. В честь именинницы был испечен торт полутораметровой высоты. Он был украшен кремами национальных цветов США — красным, белым и синим. Артисты, все участники представления вовсю старались подчеркнуть, что Сара здесь своя. Одна из танцовщиц изображала саму именинницу в окружении мужского кордебалета, одетую в форму нью-йоркской бейсбольной команды «Янкиз». Исполнив танец, танцовщица подошла к столику, за которым находилась Сара, и спросила:

— Что бы вы пожелали себе на день рождения?

Сара встала, взяла из рук танцовщицы микрофон и ответила:

— Для меня самое важное в жизни — это семья и друзья, а самая большая мечта — Америка самая могущественная, а американцы — самые счастливые в мире и среди них нет бедных!

Зал взорвался аплодисментами. В этот момент к столику виновницы торжества приблизился Марк Томпсон:

— Поздравляю, Сара. Это мероприятие принесло в твой фонд миллион четыреста пятьдесят тысяч долларов.

— Ничего себе — семейное торжество! — тихо воскликнула Сара.

При этих словах она умудрилась дотянуться ногой до ноги Сольдо и одновременно обратиться к Томпсону:

— Марк, сколько людей в этом зале?

— Две тысячи сто пятьдесят два, не считая тех, кто обслуживает.

— Не мало. А артисты дорого нам обойдутся?

— Сегодня будут выступать звезды самой большой величины, и их участие является актом политического пожертвования. Ты же знаешь, многие крупные деятели американского театра и кино традиционно благоволят к демократам.

— Да, да, но, по-моему, это заслуга Джона, — рассмеялась Сара и за руку притянула к соседнему креслу Томпсона: — Садись, Марк, ты же еще даже не выпил.

Томпсон устроился за столом и поднял бокал:

— За самую большую звезду Нью-Йорка.

— И за будущую самую большую звезду Америки! — добавил Сольдо.

Роскошное и пышное представление в Центре Форда набирало обороты. Актеры и актрисы не жалели себя. Они пели и говорили о том, что Сара завоюет все районы Нью-Йорка: и Манхэттен, и Бронкс, и Стейтен-Айленд, сыпали остротами в адрес ее соперников.

Празднество продолжалось далеко за полночь. В три часа Сара, усталая и счастливая, направилась в свой дом. Она знала: не пройдет и получаса, как вслед за ней примчится и Джо. И они продолжат свое бурное плавание по океану любви.