Игорь уверял, что уже сейчас в городе может поселиться еще добрая тысяча человек, и только упрямство некоторых кабинетных деятелей с Земли мешает начать массовое переселение. Он был глубоко убежден, что никакой проблемы отношений с туземцами не существует. На Авроре всем места хватит, и осваивать ее надо как можно быстрее.
Борис заметил, что его новый знакомый не всегда последователен в своих суждениях. Он то иронизировал над неведомыми оппонентами с Земли, то восхищался ими. Пожалуй, журналисту надо мыслить более категорично. Но когда он сказал об этом Новикову, тот простодушно рассмеялся.
- А я всего начинающий в журналистике! Сам вообще-то физик, а газета - лишь увлечение. Меня к тебе потому и прикрепили, чтобы дать возможность отличиться…
И тут же Борис получил еще одно подтверждение, что Игорь только новичок в газетных делах и информирован далеко не обо всем. Из столовой вышли Тучек и Луби, и инспектор, проходя мимо, сказал:
- Вы, товарищ Ковалев, не обижайтесь, что до сих пор я не встретился с вами. Хотел, чтобы вы осмотрелись, привыкли здесь немного. А вечерком посидим, побеседуем обо всем. Кстати, и товарищ ваш должен появиться. Договорились?
Потом Борис не раз усмехался, вспоминая, как вытянулось при этих словах лицо у Игоря. Оказывается, гость не так уж плохо осведомлен!
Подошел автокар. Это была четырехместная машина, и ее пришлось галантно уступить девушкам, которые такой же шумной группой вышли из здания.
- Плохо еще у нас с внутренним транспортом, - обиженно сказал Новиков. - Когда надо, никак не уедешь. Не понимает наше начальство, что позади то время, когда всю зону за пять минут можно было обойти.
- Мы могли бы и пешком, - заметил Борис. - Не так уж далеко…
Над небольшой рощицей возвышался сверкающий на солнце купол массивной башни. Вчера они были неподалеку от нее, когда осматривали автоматический завод и парк роботов. Казалось просто невероятным, что отсюда можно свободно поговорить с бесконечно далекой Землей. Правда, сеансы устраивались не часто - каждый отнимал годовой запас энергии планеты. Но ради такого события, как прилет «Мирного», передачу решено было ускорить - об этом вчера сообщил Дюбуа.
Но Борис так и не попал в этот день на Станцию дальней связи. Он уже садился в автокар, когда позади раздались громкие тревожные голоса. Ковалев обернулся. В глаза бросилось растерянное лицо девушки - той, с бровями вразлет. Но тут же он перевел взгляд на небо, куда смотрели все. И сразу же забылась Станция, отодвинулось в сторону все окружающее. Прямо над площадью висел в знойной вышине большой Черный Шар. Не умом - сердцем понял Борис, что в его жизнь снова вошло Неожиданное…
9. Сеанс односторонней связи
- Недаром я всегда ненавидел трескотню наших антропоцентристов. Как они ни изощрялись: человек - царь Вселенной! Человек - покоритель природы! А природа взяла да и выкинула штучку. И уважаемый Гомо Сапиенс ткнулся в грязь физиономией.
- Верно, старина. Уж очень любим мы себя возвеличивать. Хотя, если разобраться, эти восторженные охи хороши лишь для приготовишек. Нам-то, физикам и биологам, пора смотреть на мир более трезво. И все-таки иногда поддаемся иллюзиям. А расплачиваться неприятно…
- Интересно, где сейчас Тучек?
- У Мориса: там, говорят, весь Совет собрался. Обсуждают, что делать.
- А что они могут решить? Шли бы сюда лучше.
- Думаешь, от этого что изменится?
- Да, чертовски неприятное положение…
- Но почему он там застрял? Вот что я хотел бы узнать.
- И всем того хочется, дорогой. Только еще вопрос, что он станет делать. А вдруг чем-нибудь стукнет сверху - вроде нейтронной бомбы?
- Надоело это пустое ожидание - сил нет. И ведь не уйдешь никуда.
- А может, и в самом деле лучше уйти? Как в старину говорили - от греха подальше.
- Ну, друг, ты уже начал трусить.
- Ничего подобного - просто проявляю разумную осторожность.
- Вот и проявляй на здоровье. А я останусь.
Борис рассеянно слушал эти разговоры. Несколько молодых людей за его спиной негромко обменивались короткими фразами, полными тревожного ожидания. Забыв о работе, о самых неотложных делах, они стояли на площади. Новиков куда-то исчез. Кажется, сказал, что пойдет к себе в редакцию. Чудак - и без него о случившемся известно всем.
Прошло почти полчаса с той минуты, как был замечен Черный Шар. И все это время он оставался без движения. Висел, как привязанный, на высоте примерно двухсот метров.
Кто-то рассказывал, что контрольные приборы не зарегистрировали нарушения границы - никто не прорвался сквозь защитное поле, которое в полном порядке. Значит, Шар либо поднялся где-то внутри зоны, либо прилетел сверху - из космоса. Но первое предположение исключалось. Оставалось одно…
Причину аварии «Мирного» знали немногие. Но те, кто слышал о ней, невольно насторожились. Там ведь тоже фигурировал Черный Шар, который стал причиной страшной катастрофы. И сейчас появилась точная его копия - только в сотни раз больше.
- …верно, что вы тогда зафиксировали аннигиляционный взрыв?
Борис не расслышал начало вопроса и не сразу понял, что обращаются к нему - настолько был погружен в свои мысли. Рядом стояла девушка - та, большеглазая, которую он приметил. До чего же она все-таки похожа на Валю! А еще точнее - на Наташку, Валину сестру. Когда они улетали, ей было десять лет. Неужели…
- Да, - ответил он. - Тот шарик был из антивещества. У которого вокруг ядер из антипротонов и антинейтронов крутятся позитроны.
Девушка удивленно взглянула на него.
- Я знаю, - сказала она. - Это мы изучали еще в школе.
«Нехорошо, - подумал Борис. - Дивчина, видно, серьезная, а я с ней, будто с младенцем. Не виновата же она, что так напоминает Наташку…»
- Скажите, - вдруг спросил он. - Вы не знали на Земле Наташу Андрееву?
- Знала, - просто ответила девушка. - Это моя мама. А вы мне приходитесь родным дядей. Только пока не рассказывайте об этом никому. Не хочу выделяться… Я знала, что вы сами заговорите - на фотокарточках нас с мамой всегда путают. А интересно, что мы встретились, правда?
- Да, мир тесен… - рассеянно сказал Борис. Ему никак не верилось, что здесь, на далекой планете, вдруг оказалась близкая его родственница, которой и на свете не было, когда он покидал Землю. Он вдруг остро пожалел, что у него не осталось на родине сына или дочери - в полет отбирали бездетные пары, чтобы легче переносилась разлука. А сейчас приходится лишь горько вздыхать.
- Что же вы не спросите, как меня зовут? - чуть обиженно спросила девушка. - Вам сейчас не до меня, верно?
- Извините. Этот Шар, видно, совсем выбил из колеи… Не сердитесь.
- Я не сержусь. А зовут меня Римма. Фамилия - Сизова. Не забудете?
- Нет, конечно!
- Работаю я учительницей. У меня пятеро прелестных мальчишек… Вы что так смотрите - не своих, конечно! Сама я даже не замужем. У нас учебные группы такие маленькие. Учитель одновременно и воспитатель, наставник. Между прочим, самая почетная и самая распространенная на Земле профессия! Вы сегодня, кажется, собирались побывать в нашей школе - вот и познакомимся поближе. А вечером…
Она не договорила. «Опускается!» - громко закричал кто-то. Все головы разом повернулись в одну сторону. Шар быстро приближался к площади. Сначала он стремительно падал, потом скорость замедлилась. И вот он опять повис неподвижно - но на этот раз совсем невысоко, на уровне верхнего, десятого этажа. Казалось, до него можно дотронуться рукой, если подняться на крышу.
Шар был сплошной и гладкий, будто выточенный из одного куска черной пластмассы. Он матово отсвечивал на солнце. От того, виновника трагедии, его отличали лишь размеры - в поперечнике не менее тридцати метров. «Поздравь нас, Боренька, с уловом!» - вдруг совершенно отчетливо услышал Ковалев. Он даже зажмурился, словно ожидал такой же сокрушительной вспышки. «Но сейчас взрыв будет посильнее, - вяло подумал он. - От города не останется и воспоминания. Да что от города - от всей планеты. Эм це квадрат… А масса у этой махины немалая - не воздухом же надут Шар…»