Иван Захарович Суриков (1841–1880)
Рябина
«Что шумишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Низко наклоняясь
Головою к тыну?»
– «С ветром речь веду я
О своей невзгоде,
Что одна расту я
В этом огороде.
Грустно, сиротинка,
Я стою, качаюсь,
Что к земле былинка,
К тыну нагибаюсь.
Там, за тыном, в поле,
Над рекой глубокой,
На просторе, в воле,
Дуб растет высокой.
Как бы я желала
К дубу перебраться;
Я б тогда не стала
Гнуться да качаться.
Близко бы ветвями
Я к нему прижалась
И с его листами
День и ночь шепталась.
Нет, нельзя рябинке
К дубу перебраться!
Знать, мне, сиротинке,
Век одной качаться».
В степи
Кони мчат-несут,
Степь всё вдаль бежит;
Вьюга снежная
На степи гудит.
Снег да снег кругом;
Сердце грусть берет;
Про моздокскую
Степь ямщик поет…
Как простор степной
Широко-велик;
Как в степи глухой
Умирал ямщик;
Как в последний свой
Передсмертный час
Он товарищу
Отдавал приказ:
«Вижу, смерть меня
Здесь, в степи, сразит, —
Не попомни, друг,
Злых моих обид.
Злых моих обид,
Да и глупостей,
Неразумных слов,
Прежней грубости.
Схорони меня
Здесь, в степи глухой;
Вороных коней
Отведи домой.
Отведи домой,
Сдай их батюшке;
Отнеси поклон
Старой матушке.
Молодой жене
Ты скажи, друг мой,
Чтоб меня она
Не ждала домой…
Кстати, ей еще
Не забудь сказать:
Тяжело вдовой
Мне ее кидать!
Передай словцо
Ей прощальное
И отдай кольцо
Обручальное.
Пусть о мне она
Не печалится;
С тем, кто по сердцу,
Обвенчается!»
Замолчал ямщик.
Слеза катится…
А в степи глухой
Вьюга плачется.
Голосит она,
В степи стон стоит,
Та же песня в ней
Ямщика звучит;
Как простор степной
Широко-велик;
Как в степи глухой
Умирал ямщик.
«Занялася заря…»
Занялася заря —
Скоро солнце взойдет.
Слышишь… чу… соловей
Щелкнул где-то, поет.
И всё ярче, светлей
Переливы зари;
Словно пар над рекой
Поднялся, посмотри.
От цветов на полях
Льется запах кругом.
И сияет роса
На траве серебром.
Над рекой наклонясь,
Что-то шепчет камыш:
А кругом, на полях,
Непробудная тишь.
Как отрадно, легко,
Широко дышит грудь!
Ну, молись же скорей!
Ну, молись, да и в путь!
«Солнце утомилось…»
Солнце утомилось,
Ходя день-деньской;
Тихо догорая,
Гаснет за рекой.
Край далекий неба
Весь зарей облит,
Заревом пожара
Блещет и горит.
Ходят огневые
Полосы в реке;
Грустно где-то песня
Льется вдалеке.
«Засветилась вдали, загорелась заря…»
Засветилась вдали, загорелась заря,
Ярко пышет она, разливается;
В поле грустная песня звенит косаря;
Над заливом тростник колыхается.
От дерев и кустов полем тени ползут.
Полем тени ползут и сливаются;
В темном небе, вверху, поглядишь – там и тут
Звезды яркие в мгле разгораются.
Алексей Константинович Толстой (1817–1875)
Благовест
Среди дубравы
Блестит крестами
Храм пятиглавый
С колоколами.
Их звон призывный
Через могилы
Гудит так дивно
И так уныло!
К себе он тянет
Неодолимо,
Зовет и манит
Он в край родимый,
В край благодатный,
Забытый мною, —
И, непонятной
Томим тоскою,
Молюсь и каюсь я,
И плачу снова,
И отрекаюсь я
От дела злого;
Далеко странствуя
Мечтой чудесною,
Через пространства я
Лечу небесные,
И сердце радостно
Дрожит и тает,
Пока звон благостный
Не замирает…