Глава 3. Стапельный период
§ 10. Начало постройки и закладка „Очакова”
Поступающая из Мариуполя сталь укладывалась „почертежно” на специально построенные стеллажи вблизи стапеля. Тем временем на плазе заканчивали кропотливую работу по разбивке основных корпусных чертежей и подготовке комплекта необходимых для сборки корпуса плазовых реек, шаблонов и т. п.
27 февраля 1901 г. на кильблоки, выставленные на еще удлинявшемся стапеле, уложили первый лист обшивки — лист горизонтального киля в средней по длине корабля части корпуса. Это и был момент фактической закладки „Очакова” на стапеле.
К первой закладной детали пристыковали такие же листы горизонтального киля, идущие в нос и в корму от нее. Сразу после этого началась установка листов первых поясьев с бортов. Так, разрастаясь вширь и вдоль корпуса, началась сборка наружной обшивки. Каждый устанавливаемый лист после тщательной проверки его положения крепился к ранее установленным деталям сборочными болтами через несколько маломерных отверстий. Затем производилась разметка, сверловка и зенковка полноразмерных заклепочных отверстий, лист снимался для зачистки зоны перекроя от стружки и установки прокладки (прокрашенная полоса парусины). После этого можно было ставить лист окончательно и „обжимать” его болтами под клепку, приступать к установке днищевого набора — вертикального киля и стрингеров, флоров и бракет шпангоутов.
Стоит добавить, что перетаскивали детали корпуса по территории верфи — волоком, иногда на катках, подавали наверх — при помощи наклонных помостов, талей и лебедок, реже — при помощи стрел и легких подъемных кранов.
Традиционное со времен деревянного судостроения формирование клепаного стального корпуса из одиночных, россыпью поступающих на стапель деталей было естественным и понятным для того периода развития судостроения с его мелкосерийным производством, широко развитым ручным трудом и крайне ограниченной (особенно в казенном судостроении) мощностью грузоподъемных средств.
Точно так же без малого 20 лет назад на этом и соседнем стапелях строились первенцы броненосного флота на Черном море — „Чесма” и „Синоп”. Но тогда выполнявшее свой первый заказ частное адмиралтейство РОПиТа практически заново создавало свою верфь на развалинах прежнего, составлявшего гордость парусного флота Лазаревского адмиралтейства. Для нее приобреталась новейшая техника по последним английским образцам. Именно это позволило частному адмиралтейству не имевшему никакого опыта, успешно справиться с созданием оригинальных, поразивших мир трехбашенных броненосцев. Теперь же, с переходом в казну, то же адмиралтейство, не завершившее еще и организационной перестройки, обладало в значительной мере изношенным станочным парком. Устаревшее оборудование уже далеко не соответствовало объему и уровню выполняемых работ. Все это самым непосредственным образом должно было сказаться на ходе постройки „Очакова”.
Еще в начале февраля 1901 г. строитель докладывал портовому начальству, что из-за недостаточного числа прессов для проколки отверстий могут произойти „большие стеснения в развитии работ”. Оказалось, что пять из имевшихся семи разнокалиберных прессов „не могли брать толщину” более 9,5-12,7 мм.
Строитель предлагал немедленно приобрести хотя бы два более мощных пресса (их предлагала техническая контора Ф. М. Розенталь) в сборе с приводной паровой машиной, так как имеющаяся в адмиралтействе машина была слишком слаба и новые прессы работали бы недопустимо медленно.
Наконец, в июле Янковский уже прямо предупреждал, что „имеемые станки и машины, приходя от времени в ветхость и будучи устарелой конструкции”, не в состоянии обеспечить необходимые темпы работ. В результате решительных действий строителя было решено заказать в Германии „электрическую дыропробивательную машину”, а затем и ручные переносные станки для вырезания в листах круглых и овальных отверстий радиусом до 345 мм. Удалось убедить капитана над Севастопольским портом и в необходимости приобретения пневматических машинок, которые при выполнении рубки и чеканки обеспечивали „значительную экономию как рабочей силы, так и времени” и были бы особенно полезны при пригонке тяжелых плит палубной брони. Этот вопрос, поднятый в апреле, решился лишь на исходе августа, когда вице-адмирал В. П. Верховский поручил „Товариществу пневматических машин” (Петербург) доставить 8 пневматических молотков системы Джона Ленке со шлангами и комплектами зубил и чеканов. В качестве компрессора приспособили полученный от главного минера порта капитана 2 ранга Д. А. Хрущева большой воздухонагнетательный насос для торпед Уайтхеда старого образца. Насос поставили в судостроительной мастерской и, не имея, видимо, средств для прокладки магистрали сжатого воздуха (как это было при постройке „Варяга” на заводе Крампа в Америке) решили использовать взятые в минной мастерской восемь переносных баллонов-„воздухохранителей”, чтобы можно было „работать пневматическими зубилами и чеканками на самой постройке крейсера”.
Для подъема деталей корпуса выше броневой палубы отремонтировали найденные в хозяйстве РОПиТа старые лебедки и заказали в Харькове несколько новых ручных лебедок. У фирмы „Гулье- Бланшар” заказали винтовые сверла для электрических сверлильных машинок. Долго, как говорят нынче, пробивали заказ на металлообрабатывающие станки. Их заказали на внесенную в смету министерства на 1902 г. сумму 65 тыс. руб. правлению „Русского паровозостроительного общества” в Харькове, „Товариществу машиностроительного завода „Феникс” в Петербурге”, акционерному обществу машиностроительных заводов „Атлас” в Риге и акционерному обществу машиностроительного завода „Герлях и Пульст”.
Особенно срочно, как о том строитель напоминал начальству, требовалось доставить и пустить в работу строгательный и два радиально-сверлильных станка, предназначенных для обработки палубной брони, большой кромкострогательный станок приобрели в слесарно-сборочной мастерской адмиралтейства: он с согласия главного командира „был уступлен строению крейсера”, взамен чего за счет кредитов на постройку „Очакова” адмиралтейство заказало для себя ряд мелких, но нужных ему станков на Черноморском заводе в Николаеве.
Результаты такого усиления станочного оборудования строения крейсера, а заодно и ощутимого технического перевооружения мастерских Лазаревского адмиралтейства могли сказаться, в лучшем случае, лишь к середине будущего 1902 г. Пока же строитель должен был разворачивать постройку крейсера, имея явно недостаточные для того средства.
Недоставало и квалифицированных рабочих, особенно — корабельных кузнецов. Вряд ли известная современному читателю эта профессия в описываемые времена была на стапеле одной из самых уважаемых. От сноровки корабельных кузнецов прямо, зависели сроки постройки корпуса, особенно — в начальной ее стадии. Дело в том, что способом кузнечной сварки выполнялись стыковые соединения огромного количества „заварных рамок” из вспомогательных, присоединительных деталей — обделочных угольников. В наш век электросварки немногие знают, что это такое. А в клепаном судостроении эта промежуточная деталь была необходима в любом угловом соединении: одна полка угольника приклепывалась к одной соединяемой детали, вторая — к другой.
Обделочные угольники, образуя цельные „заварные рамки”, ставились по периметру (и с обеих сторон) всех основных деталей днищевого набора, образующих клетки междудонного пространства. Эти „заварные рамки”, порой довольно сложные по форме, обеспечивали прочное, а во многих случаях и герметичное клепаное соединение элементов продольного и поперечного набора между собой, присоединение их к наружной обшивке (внизу) и к настилу внутреннего дна (наверху).
О количестве рамок, требуемых для постройки корпуса „Очакова”, можно судить хотя бы по тому, что для установки шести водонепроницаемых флоров на каждый борт их пошло 180 штук. Только после установки этих рамок можно было продолжать сборку обшивки — „развивать ее вверх”.