– Эй, – произносит мужчина слева от меня. – Ты слишком молод, чтобы так напиваться.

– Ты слишком стар, чтобы так надоедать.

Он смеется, но это не смех из-за обиды. Это веселый смех. Я смотрю на него: твидовый

костюм покрывает достаточно крепкое тело. И я вспоминаю, что он шел за мной по тротуару. Он не

толстый, на самом деле совсем наоборот. У него широкие плечи и неплохие мышцы. Он сидит

идеально прямо, но расслабленно. Его правый указательный палец и сухожилия, переходящие из

него в руку довольно мощные – классический признак человека, имеющего дело с огнестрельным

оружием. Военный – несомненно. Его волосы седые и редкие, также как и усы, а темные глаза

блестят.

– Люди так напиваются только по двум причинам: чтобы что-то вспомнить или что-то забыть,

– говорит он.

– Да ты просто гений тавтологии, – усмехаюсь я. Джин и водка горят на моем языке.

Женщины начинают действовать, и я тщательно выбираю свою цель. Это должен быть кто-то

достаточно глупый, чтобы предположить обо мне самое худшее. А это означает, что подойдет любой

пьяный мужик.

– Это девушка, не так ли? – спрашивает военный. Я не удостаиваю его ответом. – Она

привлекательная?

Я молча вращаю оставшийся в стакане лед.

– Значит она некрасивая, – продолжает он. – Должно быть, совершенно омерзительна.

– Нет, – резко произношу я. – Не то, чтобы это имеет значение, но нет.

– Не то, чтобы это имеет значение? – давит он. Я молчу. Он хочет вывести меня на разговор,

но алкоголь быстро ударяет в голову, и мне больше нечего терять.

– Я считаю ее привлекательной, – морщусь я. – Не то, чтобы она симпатичная. Нет, она,

конечно, симпатичная, но это еще не все, кем она является.

– Конечно, нет. В противном случае ты не был бы здесь из-за нее, пьяный и с невнятной

речью.

Я отправляю стакан обратно бармену и смотрю на мужчину. Он слегка улыбается, обернув

пальцы вокруг стакана бурбона со льдом. Каким-то образом молчание мужчины раздражает гораздо

сильнее, чем его слова, так что я прерываю затянувшуюся паузу:

– Мужчины любят классифицировать женщин, – я презрительно кривлю губы. –

Расфасовывают их по маленьким, подходящим коробкам с надписями: «горячая», «милая» или

«красивая». Для них так легче, но не для меня.

– Значит, она особенная, – подводит он итог. – Она не относится ни к чему из этого?

– Она все это, – говорю я слишком быстро, что мне абсолютно не нравится. – Гораздо больше,

чем все это, и в то же время ничего из этого. Она именно та, кто она есть, ни больше и ни меньше. Но

говорить все это сейчас совершенно бессмысленно.

– Она тебя бросила?

– Она сказала не лезть в ее жизнь.

– И вот ты здесь, забрел в захолустный бар с целью подраться с кем-то лишь для того, чтобы

выпустить пар.

Я, прищурившись, смотрю на него.

– Я живу достаточно долго, чтобы узнать лицо того, кто ищет драку, – произносит он не

переставая улыбаться. – Также я знаю лицо того, кто знает, что значит драться, – при этих словах

темные глаза мужчины становятся нечитаемыми. – И я определенно знаю лица людей, которые в

глубине души, даже себе не признаваясь в этом, наслаждаются дракой.

67

LOVE IN BOOKS|ЛЮБОВЬ В КНИГАХ

Я впиваюсь взглядом в барную стойку, блестящая, деревянная поверхность отражает мое

лицо. Мужчина перестает мне улыбаться и делает глоток виски, прежде чем снова заговорить:

– Иногда ты можешь увидеть это в парнях. В армии большинству из нас не нравится то, что

мы делаем, веришь ты этому или нет. Мы объединяемся из-за товарищеских отношений, чувства

принадлежности, приказа. Не из-за крови. Но время от времени ты видишь, как проявляется

истинная суть людей. Им нравится кровь. Некоторые из них прячут это лучше, чем другие, но рано

или поздно правда все равно всплывает.

– Что ты говоришь? – рычу я.

– Я говорю, сынок, что ты монстр, – произносит он спокойно. – И ты ненавидишь себя за это.

Мой кулак соединяется с челюстью мужчины, прежде чем я успеваю его остановить. Лед

растаял. Самообладание и спокойное, разумное поведение, которое меня сдерживало, мгновенно

испаряется, и мужчина оттесняет меня наружу, толкая за плечи, бармен что-то кричит, а пьяные

идиоты улюлюкают и орут, делая ставки и следуя за нами, когда мы оказываемся на ночном воздухе.

Я наступаю в лужу, когда уворачиваюсь от хука справа. Он настолько мощный, что рассекая воздух,

издает слышимый «глухой звук». Мужчина просто огромный. Он выше и шире Лео, а у меня нет

биты. Он бросается на меня, и я опрокидываю между нами мусорный бак. Он пинает его в сторону, и

тот сминается об стену, словно консервная банка.

И впервые с тех пор, как я увидел Айсис на полу с пятном крови вокруг головы, я чувствую

страх. Реальный, настоящий, холодный страх, который проникает в мои легкие и вырывает их через

горло.

Я поднимаю кулаки и уворачиваюсь от еще одного хука справа, но он ударяет меня коленом в

грудь, и я не могу дышать, мир превращается в бело-красные вспышки и боль. Я едва могу

расслышать толпу, перекрикивающую звук моего бешеного сердцебиения. Кто-то пытается нас

разнять, но мужчина отталкивает их и бросается ко мне, а в следующую секунду мои ноги

отрываются от земли, он хватает меня за воротник и поднимает над цементом. На долю секунды

наши глаза встречаются, и, на удивление, его взгляд не выражает никаких эмоций, а затем он

отбрасывает меня в сторону. Перед глазами появляются звездочки, а моя спина с отвратительным

глухим стуком ударяется об кирпичную стену. Я пытаюсь подняться на ноги, но они напоминают

желе.

Мужчина наклоняется ко мне и произносит:

– Никто не сможет приручить монстра вместо тебя, сынок. Ни твои родители, ни девушка. Ни

колледж, ни институт. Только ты можешь это сделать.

Я сплевываю на его ботинки, слюна вся в крови.

– Да что ты вообще обо мне знаешь?

– Бланш мне многое о тебе рассказала.

– Я должен был догадаться, что ты один из ее головорезов.

– Ты заблуждаешься. Я не один из ее… и я доверяю ей достаточно для того, чтобы позволить

себе ее бросить. Что, видимо, скоро и произойдет, учитывая сколько в последнее время она

прибавляет в весе.

Я усмехаюсь. Мужчина отодвигается и предлагает мне руку. Толпа из бара давно разошлась,

поскольку шоу для них закончилось. Я бросаю взгляд на его ладонь и потихоньку самостоятельно

поднимаюсь на ноги. Каждая косточка в моем теле кричит, чтобы я перестал двигаться, просит

вколоть морфий, завернуться в бинты, просит чего угодно, что может остановить боль.

– Я слышал о том, что ты сделал для семьи Блейк. Информация в системе уголовного

правосудия распространяется очень быстро.

– И что?

Мужчина достает из своей куртки визитку и протягивает ее мне.

– Когда будешь готов использовать монстра конструктивно, а не деструктивно, приходи ко

мне.

Он уходит, прежде чем я смогу съязвить что-нибудь в ответ, и я остаюсь один в переулке, все

тело болит, а разум сбит с толку. Это самая простая визитка, которую я когда-либо видел, даже

проще карточек клуба «Роза». И благодаря ей, я понимаю, что это сомнительный, преступный

бизнес.

68

LOVE IN BOOKS|ЛЮБОВЬ В КНИГАХ

Грегори Каллан

«ВОРТЕКС энтерпрайзес»

Я достаточно долго залечиваю раны, чтобы набраться сил, вернуться в машину и свалиться.

Алкоголь попадает в кровь, и я приветствую теплое облегчение, когда он притупляет боль. Однако с

облегчением приходит и осознание того, что я сознательно искал драку. Я, Джек Хантер, активно