— Чего хотите братцы-кровопийцы, опять таверну мне разнести собрались? — она притворно нахмурилась.

— Прости нас Марта, — Большой ничуть не смутился, — мы же вроде заплатили, правда Малыш?

Малыш утвердительно кивнул.

— Десять Серебряков за такой урон? Да я вообще вас разбойников видеть больше не хочу, одно разорение с вами…

— Ну Марточка, ну прости родная, мы тебе все столы новые сделаем, только не сердись…

— А Мила тоже сердится? — встрял в разговор Малыш.

— Мила про тебя и слышать не хочет…

Лехе надоело выслушивать пустые препирательства, если сразу не выгнали, значит ни кто их выгонять и не собирается, а это все так для вида, он сунул руку в кошель и на стол плюхнулась золотая монета.

— Надеюсь этого хватит за все прошлые и будущее прегрешения?

Марта удивленно проследовала взглядом по траектории движения золотого, при этом ловким отточенным движением моментально схватила и сунула ее в вырез платья, открывающий пышную грудь. И наконец обратила внимание на Алексея.

— За прошлые хватит, — девушка запоздало поправила прическу, — а вот про будущие даже не знаю…

При этом ее глаза заинтересованно разглядывали гостя.

— Что благородный господин кушать изволит?

— Эй, Марта, да ты чего это же… — Большой не успел договорить, когда Леха взглянул на него как на врага народа, точнее гном не знал, что такое "враг народа", но… все понял и так, — Все лучшее и побыстрее…

Глава 2

Гномы громко чавкали в перерывах между питьем и болтовней. Пиво лилось рекой, кислое вино впрочем тоже.

— Ну и что с ними всеми делать окаянными, — разглагольствовал какой-то крестьянин, подсевший под шумок. — Посевы потоптали, девок попортили, весь урожай, что спрятать не сумели уволокли заразы…

Крестьянин обхватил голову руками.

— О-хо-хох…

— А чего вы их побить не можете? — Большой разбавлял пиво самогонкой, видать батяня научил, протянул кружку местному колхознику, — Собрались бы толпой, копьями, вилами да косами на худой конец … Всех положили бы.

— Да куда же их положишь, они же рыт-ца-ри все эти. Соседнего барона дружина…

Горестно вздохнув колхозник приник к кружке.

— Значит, говоришь ваш барон как помер, так на ваших землях ни кто и не властвует?

Крестьянин кивнул не отрываясь от кружки, он мог бы добавить что власти хватает за глаза. Тут и разбойники и старейшины и все кому не лень, что посильнее да понаглее, но ничего не сказал, оторваться от такого забористого пива не было сил.

— И ты, со всеми даже никого для защиты нанять не пытался? — Леха пытался выглядеть грозно, но у него не получалось, он хоть и пил не крепкое яблочное вино, а чуток захмелел.

— Да помилуй господин, откуда такие деньжищи то взять? Да и что делать коли наемники уйдут, тут-то мы за все обиды и ответим. Нет, господин…

Колхозник скосил глаза когда рядом прошествовала Мила, сестра

Марты, она несла на руках блюдо с запеченным целиком кабанчиком и бедный крестьянин не мог сфокусировать взгляд на чем то одном, потому что один глаз его следил за блюдом, а второй за колыхающимся в такт движениям бюстом.

Девушка демонстративно пронесла кабанчика чуть ли не вокруг стола и водрузила напротив Алексея, при этом как бы невзначай подвела свою пышную грудь прямо Лехе под нос.

Он такого конечно не ожидал, поскольку был непривычен и иммунитета соответствующего не имел. Леха повел голову в сторону…

Тут бюст, а соответственно и Мила резко отдалилась. Это Малыш, ухватив девушку спереди за грудь, а сзади за то, что чуть пониже спины, попытался усадить к себе на колени.

Ловким, отточенным долгой практикой движением Мила извернулась и влепила гному пощечину.

— Ты опять за свое Малыш? — голос ее был строг, — Ты нам еще столы не сделал, а все туда же…

— Да ладно тебе Милочка, сделаю я тебе столы, да такие, — при этом гном попытался повторить попытку, но тщетно, девица покинула зону поражения и уже от другого края стола показала ему язык.

— Вот когда столы сделаешь, тогда и поговорим, — Мила покачивая кормой удалилась, негромко приговаривая, — Нам еще и крышу подлатать надо, да и хлев подправить…

Немного придя в себя Леха ощутил настойчивую потребность прогуляться.

— Где тут нужник ребята?

Гномы оторвались от еды, переглянулись.

— Там, — неопределенно махнул рукой Малыш в сторону где по идее должна была находиться конюшня.

— Только ты туда не ходи, мы его еще с прошлого раза не сделали,

— предупредил Большой.

Леха вышел во двор ничего толком не разобрав, не мудрствуя лукаво выскользнул за калитку и пристроился справлять малую нужду вполне традиционным способом, — у забора.

Уже стоя на крыльце, достал кисет с табаком.

— А почему бы и нет? — пробурчал Леха выуживая трубку.

— Такой благородный господин, и в наших краях. — Из темноты выскользнула фигура закутанная в серо-синий балахон.

— Пути судьбы неисповедимы….

— Да еще вы и философ? Позвольте представиться Адилл, местный служитель Единого. — фигура в рясе-балахоне слегка поклонилась.

— Алексей,…- Леха протянул руку.

Служитель этот жест проигнорировал и руки не пожал.

— Позвольте поинтересоваться, что такой богатый и молодой господин забыл в нашей дыре? — и он медленно пошел вдоль дороги, как бы приглашая следовать за ним.

Леха немного смутился по поводу "богатости", но потом сообразил, что кто-то наверняка уже пустил слух, что некто, в компании гномов транжирит деньги в трактире.

— Ну не столь богатый и не такой молодой. — принимая правила игры

Леха пошел рядом.

— Тем не менее, я не поверю что вы приехали, просто повеселиться в таверне у всеми любимых Милы и Марты.

— Конечно нет, — по поводу "всеми любимых" он не сомневался.

— Кстати на чем вы приехали? Я не видел ни коней, ни чего-либо еще. Или вы пришли с гномами?

Леха слегка нахмурился.

— Собственно с ними и пришел. Пешком.

— Пешком с гномами и вероятно от гномов, — констатировал служитель.

— Ну типа того…

— Ах да, — Адилл пересек узкую улочку, — На моей памяти вы первый человек ведущий дела с гномами непосредственно в их пещерах. И эти дела зачем-то привели вас сюда…

Леха хотел, было запротестовать, но Адилл прервал его еще не начавшуюся тираду.

— Не надо возражать, молодой человек. Если бы вы приходили к гномам просто "по делам" то привели бы с собой как минимум караван, путь, знаете ли тут не близкий… А если вас привели от гномов дела сюда, то вам не помешало бы кое что знать и об этих местах…

Собственно весь этот монолог сводился к тому, что когда-то лет десять-двенадцать назад эти земли принадлежали некому барону, который заботился о них, делал всякие положительные вещи и бла, бла, бла…

И вот этот барон помер, родственников у него было достаточно

(законных детей своих этот барон как-то не настругал), но осерчал он на них за что-то и от наследства отстранил. А чтобы те не передрались и не превратили его землю в безлюдную выжженную степь, повелел верным слугам на пиру по поводу его кончины, то есть на тризне, их всех отравить. Добрый, блин барон, называется, укокошил всех родственничков ради народного блага, — мастный адепт французской революции, мать его так, выискался.

Однако не все так просто, оказалось, что один из племянничков на тот пир не попал, потому как болел. И вот, через некоторое время предъявил свои, как выяснилось, законные права. Но завещания баронского не нашел, а без завещания коллеги феодалы никогда его власть над этими землями законной не признают, с горя со своими войнами кучу народа порубил в капусту и убрался восвояси и до сих пор от него ни слуху ни духу…

Жрец незаметно для Алексея привел его к небольшому дому с низкой колокольней, наверняка выполняющего здесь роль часовни.

Адилл отворил двери и посторонился пропуская вперед.