Всем пражским издателям

с бо-о-ольшой любовью!!!

Автор.

ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК 2000 ИЛИ «ЛАБИРИНТ».

МИКРО-РОМАН

Имена, фамилии, названия издательств, улиц

и прочая оставлены без каких-либо изменений.

Какие-либо претензии по поводу личного мнения

автора не принимаются и не обсуждаются.

Желающие могут обратиться в суд.

Пролетел год, еще один год моей жизни в этой стране, азила не видать, только продолжением срока балуют по почте полисы вонючие, но с другой стороны грех жаловаться – в прошедшем году книжечку мне издали, радуйся Борода! да ответ первой инстанции, отрицательный конечно, Сам Грулих отменил, так сказать с барского плеча в последний как бы свой день на посту министра МВД и подмахнул... Вернули упелно, как они говорят, чехи, на начало и сколько снова ждать?.. Хер его знает. Ну и конечно наша с П. свадьба, вылившаяся в демонстрацию, как у нас хипов бывает, с флагами, проходом через всю Прагу и так далее... Новый еженедельничек, черненький, угрюменький, пухленький, на одном форзац карта Чехии – что бы еще больше любил эту страну, которая тебя терпит, на другом – карта Европы, эт тоже понятно , мол если не нравится, убирайся к чертям собачьим... Сам бы я такую ерунду ни за что не догадался бы купить, прайсов нет, а тут такое говно – подарок. Прижал к груди, растянул рот в улыбке, усиленно делаю вид, что радуюсь, а как же! иначе обидится мама моей любимой жены, теща то есть, у нее это быстро. Накатили мне еженедельничек на Новый, 2000 бля! год, не захочешь, а ругнешься... 2000 год пошел, может в этом году, в связи с круглой датой, мне-то и дадут азил? Вроде бы мне как бы полагается?.. хотя у чешского сранного правительства свое мнение. И если бы к той изданной Матей книжке еще и не свадьба с моей П. – попытались бы меня депортировать, вот смеху бы было б! Россияне разок уже сказали в мой адрес – есть паспорт? наш гражданин! это в посольстве было, меня туда полисы отвезли из засквоченного нами магазина с моими когда-то детьми и той сукой, их ней мамой... Какой паспорт, какое гражданство – чужой я, на чистом великом и могучем заявил я им, а в ответ – покиньте помещение... Вот за это я их люблю, гадов!

ЯНВАРЬ.

3 января, понедельник.

Позвонить Павлу, Томковой, Данеку.

Пана Данека, по-русски пан Косуля, мне накатил пан Быстров, даже жаль человека, изо всех сил старается мне помочь, это пан Быстров, а не хера не выходит... Одни хотят издавать мои книги, но у них нет денежек, другие не хотят, а денежек у них просто навалом, и как из этой ситуации выйти с книгой, ума не приложу... Может банк ограбить или издателя какого-нибудь под ножом заставить мои книги издавать?.. Не знаю... Пан Быстров к тому же написал письмо МВД от своего имени, пана Странского, это председатель местного Пэн-клуба, тоже подвигнул на такой подвиг, мол просим решить ситуацию со мною как можно побыстрей и без крови, а лучше всего дайте ему, что он там у вас просит... Азил прошу, а не дают. Вот и пана Данека, морщинистого руссоведа, он, пан Быстров, мне и накатил... Но сначала Павлу. Звоню, договариваемся насчет встречи. Он разговаривает по-чешски, я стараюсь тоже, хотя П. утверждает, что ни чего подобного, но большинство окружающих меня почему-то понимают... Может боятся не понять? Договорились о встрече, Павел вроде нашел адвоката. Вроде бесплатно, так как ни у него, ни у меня на адвоката нет прайсов, прашулей, пенизе, прахи, как метко говорят местные. Сами себя туземцами обзывают, от смеха уссатся можно. Павел сам нашелся, книжечку мою прочитал, где я чешские лагеря для беженцев, морда наглая и неблагодарная, грязью поливаю, сразу сконтактировался с издательством Матя, и через пару дней поволок меня с П., тогда еще только подругою, в китайский ресторан.. Одним словом – друг. И сам нашелся... Ему бы только обрасти немного, ну как я, захиповать чуток, и цены бы ему не было... бы. Шутка. Павел и такой полный ништяк! Теперь слично Томковой, то есть незамужней девушке Томковой, это если на русский перевести, нас с нею связывают незабываемые минуты – она была редактором моей первой(!) изданной книги, от волнения в носу щиплет и ссать хочется, это просто на улице холодрыга, а я выскочил налегке, и конечно под штаны ни чего не пододел... С ее стороны отличный чешский, с моей... Ну что есть, то есть, где же я другой возьму? Не где. Желают меня видите ли видеть 10 января, то есть через неделю, есть серьезный разговор. Не уже ли еще что-нибудь предложат?! Ну Либор, ну Матя... Я ведь им после той книжечки, Нет героев, еще парочку приволакивал, но бесполезно... И эта продается не ахти, не получился бестселлер, а какого хрена он должен получиться, а?! Если не смотреть на несколько отличных рецензий и интервью в «Лидовках», Матя сам говно такое – ни халержа не дал на рекламу...А кто знает, что он издал, разве это реклама? в еженедельнике «Книги» малюсенькими буковками печатать в трех строчках о чем книженция, а какой плевок в морду местной популяции мог бы быть!.. Как могла бы залиться в ругательствах патриотическо-националистическая пресса!.. Мы его пригрели, не бьем, а он нам такое пишет!.. А как бы могли бы заступиться за мое право писать то, что я увидел и пережил, на страницах интеллектуальных изданий высоколобые чешские космополиты... Ни хера такого не было, несколько рецензий, интервью и все. А произведеньеце талантливое! на свеженькую тему нацарапано, можно даже сказать – крик души из-за ржавого забора... Только сильно в Чехии тот крик ни кто не пожелал услышать... Звоню пану Данеку, а у самого зуб на зуб уже не попадает, одна радость – язык ломать не надо, пан Данек видите ли по-русски умеет, правда с передышками, все же возраст, я его помню, нас пан Быстров познакомил, то есть меня и пана Данека, да где! В Пэн-клубе! Меня туда пан Быстров на показ водил, с председателем Пэн-клуба знакомить, ну и что бы я свою книжечку подписал и спасибо сказал, за поддержку в письменном виде моей просьбы об азиле... Я хоть и говно порядочное, хипарь сранный, но ножкой шаркнул, книжечку подписал и вообще – вел себя хорошо и от вина отказался, все больше на чай налегал. Корчил из себя интеллектуала, интеллигента, теперь почти стыдно. Берет пан Данек мою автобиографичную книгу об советских лагерях, где в яркой, эмоциональной и вместе с тем и художественной форме рассказывается об шести годах что я в лагерях потерял, берет на прочтение и еже ли того, талантишко имею, то и дальше куда-нибудь порекомендует... Может заплакать от счастья? Да ну, холодно, все, карту не забыть, и бегом, бегом, бегом по хрустящему снегу, ночью нападал, мимо гуляющих собак в сторону почти родной хрущобы... В тепло ательера, мастерской, где мы тайно, нелегально и в нарушении чешских законов – живем под усиленным изображением творческого процесса в рисовании картин... П. моя любимая и вправду рисует, и клево! А я то все на машинке стучу... Уф, добежал.

6 января, четверг.

АРГО.

Быстрым шагом проскочил вокзал, мимо сидящих на заснеженных скамейках то ли румынских цыган, то ли болгарских румын, мимо памятника целующимся геям, на трамвайную остановку. Холодно, серое небо, хмурые люди косятся на мою шляпу с ниткой бисера вокруг тульи, но молчат... Это не Москва, это Прага, культурный европейский город, поэтому только косятся... В Москве давно б какая-нибудь сволочь замечание сделала бы...Матом. Да и холодно в Москве в январе-то в шляпах разгуливать... Трамвай, номер нам любой пойдет, сворачивать некуда, контролеров совсем не боюсь, я еще на Качерове купил билет и пробил в компостере. А вот до Качерова зайцем, так как киоск, по туземному трафика, уже был закрыт, странно, еще утро, одиннадцати нет, а он... Стадион... Жижков это – район, костел подделка под старину, постарались, мне выходить. Так, глянуть на нарисованный дома планчик, ага, нам на другую сторону, пошли. Улица Миличова, интересно кто это был, дом 13, седьмой, одиннадцатый, на углу огороженное пространство железным забором, пустырь что ли какой-то, 13! ого, особнячок, новенький, видимо ремонт недавно был, домофон, звоню. -Добры ден, я списовател, хцел помловит не вем с кем...