По радиосвязи Панин ввёл ребят в курс дела; «Недалеко от аэродрома, едва взлетев, вертушка была сбита и упала в зелёнке. Часовой на вышке у края взлётки видел несколько парашютов, значит, есть вероятность, что погибли не все. Звено „Крокодилов“ уже облетело зелёнку, но активных действий в ней не обнаружило. Мы заходим в зелёнку с трёх сторон и гоним духов в сторону аэродрома, там их встретят пулемётным огнём с вышек».
Зелёнка, окружающая дальние подступы к аэродрому, представляла собой почти правильную окружность диаметром около 4х км. Где-то ближе к её центру догорала вертушка, примерно в том же районе находилось большое минное поле.
Двигаясь на предельной скорости «БМП» уже через 15 минут были на исходной позиции. Боевые задачи были поставлены ещё во время марша по радио. 103я занимает позицию на дороге входящей в зелёнку с севера, 102я должна обогнуть зелёнку по дуге и зайти с востока, 101я ушла в сторону ещё до подъезда к аэродрому, её задача заблокировать дорогу с юга.
Получив по радио подтверждение от всех групп о занятии исходных позиций, Панин дал команду «Цепью в перёд».
Растянувшись в цепь с интервалами в 10-15 метров, разведчики двинулись в глубь зарослей. Зелёнка была не особенно густой и визуальный контакт, между отдельными бойцами поддерживался хорошо. Все три группы постоянно поддерживали радиосвязь между собой.
Углубившись в зелёнку, метров на 250 Малыш получил сигнал по радио «Замри и смотри». Условным жестом он передал команду своим бойцам, в мгновение ока все они словно растворились в воздухе, на самом же деле каждый выбрал себе укрытие по близости и затаился. Минуты через три — четыре впереди послышался шум, продирающихся сквозь заросли людей и снова ожила рация — «По возможности возьми пленных». Вновь условными знаками он передал команды своим бойцам и приготовил группу к бою. Вот уже видна группа из пяти человек, двое из них с оружием. Подгоняемые страхом они даже не заметили присутствия засады на своём пути. Короткая схватка, несколько выстрелов и вот результат; трое убиты, а двое изрядно помятых, взяты живыми. Белый повёл их к «БМП», а Малыш с остальными двинулся дальше, на ходу докладывая о проведённом захвате по радио. Уничтоженная группа не очень была похожа на диверсантов сбивших вертолёт, поэтому командир приказал всем быть на чеку.
Пройдя еще метров, 150 все услышали мощный взрыв с южной стороны зелёнки, там должна была действовать группа Швеца. По радио тут же поступил доклад — «101я непонятным пока образом привела в действие мину направленного действия, осколками легко ранен оператор — наводчик, но группа продолжает движение».
Группа Иссы уже в плотную приблизилась к месту падения вертушки, поражала царящая вокруг тишина, ведь духи должны были искать тех, кто выжил и спрыгнул с парашютом из падающего вертолёта, а те в свою очередь должны отбиваться от врага. Ничего подобного не происходило и это очень не нравилось Панину. Малыш дал команду ускорить движение, и его группа почти бегом направилась к месту сбора. Неожиданно Серёга крикнул — «Один есть» и указал рукой на одно из деревьев. Там, в переплетении ветвей, виднелось белое полотнище парашюта. По радио доложили о своей находке и поспешили на выручку. На высоте полутора метров от земли висел запутавшийся в стропах солдат без явных признаков жизни. Обрезав стропы, ребята осторожно опустили его на землю, парень был жив, но в бессознательном состоянии. Видимо удар о ветви был очень сильным и имелись какие-то внутренние повреждения. Из двух срезанных жердей и пары курток соорудили носилки для раненого и поспешили к месту сбора. По пути наткнулись ещё на двоих выпрыгнувших с парашютами. Им не повезло, купола парашютов загорелись от попавшего на них горящего топлива из вертолёта. Ребята погибли не от ранений, а от страшного удара о землю.
Таковы превратности судьбы, вроде бы спаслись из горящего вертолёта, но смерть всё равно не выпустила их из своих костлявых рук.
Малыш вызвал броню по радио, нести раненого и погибших, да ещё и одновременно заниматься прочёской зелёнки было просто не возможно. Вскоре все услышали приближение своей машины. Словно дикий слон прокладывал себе дорогу продираясь сквозь заросли, подминая под гусеницы кустарник и мелкие деревца. Как лыжник слаломист механик- водитель лавировал между более толстыми стволами деревьев. Упаковав погибших в плащ-палатки и загрузив их в десантное отделение «БМП», двинулись дальше.
К месту падения вертушки группа Малыша добралась последней, остановки в пути сделали своё дело. При первом же взгляде на останки «МИ- 8» стало ясно, что духи всадили в неё две ракеты.
В перерыве между первым и вторым выстрелами оставшиеся в живых и выпрыгнули из горящего вертолёта. Обгоревшие трупы членов экипажа и пассажиров были уже упакованы и загружены в 101ю и 103ю. Осталась не прочёсанной ещё узкая, шириной около 50ти метров, полоса зелёнки идущая по самой кромке минного поля. Объединенный взвод растянутой цепью двинулся на завершение прочёски. Выйдя к крайней точке у минного поля, заметили лежащего на земле человека в обгоревшей одежде, примерно в 20ти метрах вглубь минных заграждений. Услышав шаги приближающихся солдат, человек поднял чёрное от сажи лицо и, выставив в перёд руку с пистолетом закричал — «Если свои, стой.» Получив ответ он вновь уронил голову на землю и замер.
Более двадцати минут Малыш с Иссой добирались до раненого, ощупывая ножами каждый сантиметр земли перед собой. Такие меры предосторожности были просто необходимы, кроме простых противопехотных мин-растяжек здесь были установлены ещё два других вида мин. Присыпанные тонким слоем песка ожидали своего часа; «банка» и прыгающая мина «лягушка». Если наступить на «банку» то пострадает только тот, кто на неё наступил, а «лягушка» выпрыгивает из земли на высоту до полутора метра и взрывается в воздухе, разбрасывая во все стороны картечь, спасения от неё не было.
Когда ребята всё же добрались до раненного то не сразу его узнали, хотя ранее чуть ли не каждый день встречали его в штабе части. Это был начальник секретной службы майор Пинчук. На половину сгоревшая одежда, покрытое сажей и волдырями от ожогов лицо, отсутствие волос на голове делали человека похожим на сказочного монстра. Вероятнее всего он выпрыгнул одним из первых и его парашют загорелся уже у самой земли. Так, что, не смотря на сломанную ногу и множественные ожоги открытых частей тела, горящий купол парашюта накрыл его сверху, он ещё легко отделался. Всего в 40ка сантиметрах от его ног ребята откопали «лягуху», а чуть поодаль стояли две растяжки.
Майор находился в шоковом состоянии и часто терял сознание. Малыш еле-еле вытащил пистолет из обожженных пальцев, вторая рука лежала с зажатой в кулаке гранатой на портфеле с документами. В любой момент майор мог разжать пальцы и взорвать всех вместе с секретными документами. Исса бережно забрал гранату и отшвырнул её как можно дальше. Ребята подняли Пинчука и вынесли его с минного поля, осторожно ступая по своим следам. Пока проводили перевязку ран майора, Панин доложил о завершении операции и её итогах по радио.
Оставалось только выяснить, каким образом 101я вызвала взрыв мины. Спустя пять минут после доклада колонна «БМП» двинулась в обратный путь к месту подрыва 101й.
Внимательно обследовав место происшествия, быстро установили все причины и следствия. Духи применили новую тактику постановки мины: американка направленного действия (осколки этой мины летят в одном направлении) привязывалась к дереву на высоте бортов «БМП», тонкая проволочка растяжки натягивалась на уровне антенны бортовой радиостанции «БМП». При прохождении мимо антенна задевает растяжку, срабатывает взрыватель, и осколки волной должны были снести пехоту с брони. В этот раз ребятам повезло, ведь они шли развернутой цепью впереди «БМП», лишь наводчика, сидевшего на башне, слегка задело отрикошетившим от фальшборта осколком.