— Нет смысла, — согласилась Кайла.

— Кроме того, на мансарде лежит предсказывающий будущее шар, — добавила Блу.

Ее мать всмотрелась в гадальную.

— Нет, не лежит.

Блу настаивала:

— Кто-то им пользуется.

— Нет, никто.

На краю своего голоса Блу продолжала:

— Ты не можешь просто сказать, что его там нет, и никто его не использует. Потому что я не младенец, и я пользуюсь собственными глазами и мозгом все время.

— Тогда что, ты хочешь, чтобы я тебе сказала? — спросила Мора.

— Правду. Я только что сказала тебе правду.

— Она сказала! — вмешался Гэнси из кухни.

— Заткнись! — одновременно сказали Блу и Кайла.

Мора подняла руку.

— Прекрасно. Я его использую.

— Для чего?

Кайла помогла:

— Для поиска Тыковки[13].

«Мой отец!» Блу, вероятно, не должна была быть удивлена: Нив просили разыскать ее отца, и, несмотря на то, что Нив исчезла, тайна местонахождения ее отца осталась.

— Я думала, ты говорила, что гадание на магическом шаре — плохая идея.

— Это как водка, — объясняла Кайла. — Оно действительно зависит от того, кто этим занимается.

И с торчащей из пудинга ложкой она посмотрела в сторону другой комнаты, как и Мора.

Блу вытянула шею, чтобы поглядеть в ту же сторону, куда пялились они. Там был просто Адам. Он один сидел в гадальной, рассеянный утренний свет делал его мягким и пыльным. Он вынул один из столиков для карт таро из их сумки и выложил в три ряда все карты лицом вверх. Теперь он облокотился на стол и изучал изображение на каждой, одну за раз, перемещая локти к следующей, когда заканчивал с предыдущей. Он совсем не походил на Адама, который потерял самоконтроль, но очень был похож на Адама, которого она впервые встретила. Хотя именно это пугало — не было никакого предупреждения.

Мора нахмурилась. Тихим голосом она сказала:

— Думаю, мне нужно побеседовать с этим мальчиком.

— Кому-то надо, — ответила Кайла, поднимаясь по лестнице. Каждая ступенька стонала в протесте, за который наказывалась следующим шагом. — Не мне. Я переросла ходячие катастрофы.

Блу встревоженно уточнила:

— Он ходячая катастрофа?

Ее мать прикусила язык.

— Кайла любит драматизировать. Ходячая катастрофа! Поезду нужно много времени, чтобы сойти с пути, и мне не нравится называть это катастрофой. Мне нравится называть это сходом с рельсов.

Сверху до Блу донеслось радостное хихиканье Кайлы.

— Я ненавижу вас обеих, — сказала Блу, а ее мать поскакала наверх присоединиться к Кайле. — Предполагается использовать свои силы для добра, знаешь ли!

Спустя мгновение Адам обратился к ней, не поднимая глаз:

— Я могу всех вас слышать, если что.

Блу горячо надеялась, что он говорит только про Мору и Кайлу, а не о кухонной беседе с Гэнси.

— Думаешь, ты ходячая катастрофа?

— Для начала это означало бы, что я иду, — ответил он. — Мы направляемся в Энергетический пузырь, когда освободится Ронан?

Гэнси появился рядом с Блу в дверях. Он покачал пустой бутылкой в ее сторону.

— Натур продукт, — сказал он ей таким образом, который показывал, что он безоговорочно выбрал кофейный напиток, чтобы сказать Блу, что он выбрал натур продуктом кофейный напиток, а она могла ему ответить: «Заканчивай с порчей окружающей среды и всей этой ерундой».

Блу заметила:

— Лучше выброси бутылку.

Он ослепил ее улыбкой, прежде чем стукнуть дверной косяк кулаком.

— Да, Перриш. Мы идем в Энергетический пузырь.

Глава 14

Спросите кого угодно. Вирджиния, Генриетта, Фокс Вей 300 было тем самым местом, куда непременно следует сходить за спиритическим, духовным, загадочным и тем-что-будет. За вполне умеренную плату любая из женщин под крышей этого дома (кроме Блу) прочитает по ладони, погадает по картам, очистит вашу энергию, свяжет вас с умершими родственниками или выслушает ваш рассказ об ужасной неделе, которую вам пришлось пережить. Ясновидение часто было работой в течение буднего дня.

Но в выходные, когда появлялись коктейли, это часто превращалось в игру. Мора, Кайла и Персефона очищали дом от журналов, книг, коробок с хлопьями, старых колод карт Таро — всего, что имело слова и изображения. Одна женщина выбирала картинку и прятала её от остальных, и другие две экспериментировали, насколько точны были их предположения. Они делали предсказания спинами друг к другу, с картами веером, с различным числом свечей на столе, стоя в ведрах с водой, выкрикивая вверх и вниз с третьей или седьмой ступенек в прихожей. Мора называла это продолжением образования. Кайла называла это фокусами. Персефона называла это тем, чем приходится заниматься, если нет ничего по телеку.

В тот день, когда Блу с Гэнси и Адамом уже ушли, у них не было никакой работы, которую нужно было сделать. Воскресенье выдалось тихим, даже для регулярных неприхожан. Не то чтобы у женщин с Фокс Вей 300 не было спиритизма по воскресеньям. Они занимались спиритизмом каждый день, и поэтому воскресенье особенно ничем не выделялось. После того, как подростки ушли из дома, женщины отказались работать и настроились на игру в потертой, но уютной гостиной.

— Я уже довольно пьяна, чтобы воспарить, — сказала Кайла, спустя время. Она была не просто выпивающим экстрасенсом, а еще и самой близкой к сверхпознанию.

Персефона с сомнением глянула на дно своего стакана. И очень тоненьким голоском (её голосок всегда был тоненьким) грустно выдала:

— А я совсем трезвая.

Мора предположила:

— Сказываются русские корни?

— Эстонские, — поправила Персефона.

И в этот момент раздался звонок в дверь. Мора деликатно выругалась очень хорошо подобранным и крайне конкретным словом. Кайла выругалась менее деликатно: большим количеством слов с наименьшим количеством слогов. А потом Мора вышла ко входной двери и снова появилась в гостиной с высоким мужчиной.

Он был очень… сер. Одет в темно-серую футболку с V-образным вырезом, который подчеркивал мускулистый покат его плеч. Его брюки были насыщенно-серые. Волосы — пепельно-белокурые, лишенные цвета, и, ко всему прочему, вокруг рта была модная щетина недельной давности. Даже его радужка была серой. Но ни от одной из женщин в этой комнате не ускользнуло, что он красив.

— Это мистер…?

Он понимающе улыбнулся.

— Грей.

Губы всех женщин искривились в собственных понимающих улыбках.

Мора вздохнула:

— Он хочет предсказания.

— Мы закрыты, — сказал Кайла совершенно безразлично.

— Кайла, это грубо, — добавила Персефона своим кукольным голоском. — Мы не закрыты, но мы заняты?

Это было сказано вопросительно, и на Мору был брошен обеспокоенный взгляд.

— Я ему так и сказала, — подтвердила Мора. — Однако, как выяснилось, мистеру… Грею… не очень-то нужно предсказание. Он писатель, исследующий экстрасенсов. Он просто хочет понаблюдать.

Кайла загремела кубиками льда в своем стакане. Одна из её бровей выглядела исключительно скептически.

— Что пишете, мистер Грей?

Он легко ей улыбнулся. Они обратили внимание, что у него были необыкновенно ровные зубы.

— Триллеры. Много читаете?

Она едва шикнула и опрокинула бокал перед ним, оставив сливовый отпечаток помады.

— Тебя волнует, если он останется? — поинтересовалась Мора. — Он знает поэзию.

Кайла усмехнулась:

— Дайте мне строфу, и я принесу вам выпить.

Без малейшего колебания или неловкости Серый Человек засунул руки в карманы темно-серых штанов и выдал:

— Куда пропал конь?

Куда пропала юность?

Куда пропал дарующий богатство?

Где билеты на пир, проводящийся в зале?

Увы, яркий кубок; увы, воин в кольчуге; увы, слава принца!

Как только то время пройдет, в тени под короной ночи,

Как будто его не бывало.

Кайла вытянула губы вперед.