- Вот что, мистер Маккензи, - с грубоватой фамильярностью сказал Понд, покуривая трубку и самодовольно посмеиваясь. - Вы мне сразу приглянулись, а уж если старина Пит говорит такое, то, значит, у него есть все основания для этого. Да, да! Старина Пит видит людей насквозь. Он прожил долгую жизнь и много видел на своем веку - и честность, и подлость, и верность, и предательство. И раз уж вы пришлись мне по душе, я расскажу вам все, что мне известно.
Он взял бутылку виски и плеснул себе в кружку изрядную порцию.
- О, не беспокойтесь, я никогда не пьянею, потому что знаю свою норму.
- Что вы, мистер Понд, - смущенно произнес Маккензи. - Вы неправильно истолковали мой взгляд. Я просто опасался, что вы и мне нальете.
- Ладно, ладно, парень, - добродушно усмехнулся Понд, переходя на "ты". - Ты не придавай всему этому значения, а только слушай старого Питера и наматывай на ус. - Он залпом осушил кружку, закусил вяленой медвежатиной и приступил к рассказу.
- Что и говорить, нелегкая дорога привела нас сюда, к озеру Атабаска. Двигаться приходилось только в летние месяцы на каноэ по рекам и озерам, преодолевая пороги и перекаты, а то и таща на себе и кладь, и челны в обход их или через водоразделы. От Саскачевана мы направились к верховьям реки Черчилл и там обнаружили много озер, одно из которых, - тут рассказчик приосанился и гордо взглянул на слушателя, - назвали Питер-Понд…
- Я поздравляю вас, мистер Понд, - с искренним восхищением воскликнул Маккензи, перебивая его, - это несомненно большая честь и свидетельство ваших бесспорных заслуг.
- Правда ваша, дружище, заслуги кое-какие есть, - без тени смущения сказал Понд, самодовольно посмеиваясь. - Вот этими самыми ногами исхожена не одна сотня миль. - Он притопнул сапогом как бы в подтверждение сказанному. - Смекаю я, что много лет спустя наши потомки будут ломать себе голову над тем, кто такой был Питер Понд, именем которого названо озеро, и за какие такие заслуги он удостоился столь великой чести. И никто не сможет им объяснить этого толком. Поэтому-то, мистер Маккензи, - Понд понизил голос, - я решил вести путевой дневник! И хоть в грамоте я не очень силен, все подробности записываю, как могу.
- Вы делаете важное дело, - одобрительно заметил Маккензи. - Я тоже непременно буду вести дневник, как только мы пустимся в плавание.
- Ну да ладно, - махнул рукой старый бродяга. - Хватит мне чесать языком попусту. Слушайте дальше. Были там озера и другие: Фробишер, Черчилл и помельче, названия которых не помню. Но из моего озера в северо-западном направлении брала начало река Мети. По ней-то мы и спустились до следующей реки, названной Клируотер, а по Клируотеру - до широкой полноводной реки Атабаски… По этой реке мы продолжали плыть вниз по течению, не затрачивая больших усилий, так как сама природа о нас заботилась - река несла столь стремительно, что мы не успели опомниться, как отмахали все расстояние, отделявшее нас от впадения реки в озеро. Чтобы не соврать, это составило никак не меньше ста пятидесяти миль.
- А индейцы? - поинтересовался Маккензи. - Они вам часто попадались? И как были настроены?
Понд презрительно пожал плечами:
- Мы не очень-то с ними считались, будучи хорошо вооружены и обеспечены продовольствием. А они следили за нашим продвижением издали, не рискуя начать военные действия и не решаясь вступить в переговоры. По совести говоря, они нас интересовали только в одном отношении…
- Разумеется, меха? - предположил Маккензи.
- Само собой, - подтвердил Понд. - И мы сами первые вынуждены были начать переговоры. В общем атабаски оказались такими же сговорчивыми, как и мы, - он хитро ухмыльнулся, - и нам удалось довольно быстро с ними поладить. Они стали часто наведываться в форт, который мы поставили на берегу озера в его юго-западной части, и приносить с собой связки шкурок.
- Вы имеете в виду форт, в котором мы сейчас с вами находимся? - уточнил Макензи.
- Да, его. Не скажу, чтобы форт был капитальным (мы его строили как временное сооружение), но он верно прослужил уже несколько лет и вполне оправдал себя.
- Слов нет, форт сослужил свою службу, - согласился Маккензи. - Но я намерен построить здесь новый форт, больше и надежнее прежнего.
- Помогай вам бог, Маккензи, - пробормотал Понд, раскуривая потухшую трубку. - Молодость приходит на смену старости, таков неизбежный закон жизни.
- Но мы отвлеклись, - спохватился Маккензи. - Прошу вас, мистер Понд, продолжайте ваш рассказ. Я чувствую, что мы приближаемся к самому главному.
- Хотел бы я знать, главное или не главное последует дальше, - ворчливо заметил Понд. - Может, вы и правы, мистер Маккензи, а может, и нет. Однако слушайте дальше. Построив временный форт, мы продолжали шарить в окрестностях озера и обнаружили, что вода изливалась из него через несколько протоков в другую реку, текущую строго на север и известную под именем Невольничьей. Александр Херни - вы наверняка слышали о нем, а мы с ним съели не один пуд соли - спустился по Невольничьей реке на некоторое расстояние и добрался до того места, где в нее с запада впадает какая-то крупная река. От встретившихся ему по пути атабасков он узнал, что они именуют ее рекой Мира и что берет начало эта река в Скалистых горах, лежащих поблизости от Соленой воды…
- Соленой воды? - переспросил Маккензи недоверчиво.
- Чтоб мне не сойти с этого места, если это не так! - вскричал Понд запальчиво. - Так эти краснокожие и сказали, точь-в-точь!
- Уж не океан ли они имели в виду? - предположил Маккензи.
- Разрази меня гром, если та же самая мыслишка не запала нам в голову, когда Херни привез эту весть, - громогласно заявил Понд, поглядывая с симпатией на своего собеседника и от полноты чувств снова переходя на "ты". - Ты, парень, имеешь голову на плечах и далеко пойдешь. У меня глаз наметанный. Но это еще не все, что надлежит тебе знать. Открою полностью свои карты. Если подниматься по этой реке Мира вверх по течению и перевалить через Скалистые горы, подумалось мне, то неизвестно еще, чем все это кончится. А что если избрать другой путь к морю? Не приведет ли
к цели река Невольничья, текущая на север? Не долго! думая, я послал людей вниз по реке Невольничьей, наказав им, чтобы они не возвращались до тех пор, пока не достигнут места ее впадения в озеро или море.
- Ну и что же? - с нетерпением спросил Маккензи, слушавший Понда все с большим вниманием по мере того, I как тот раскручивал свое повествование.
- Они вернулись через две недели с вестью, что Невольничья река впадает в Большое Невольничье озеро. Мне стало также известно о том, что из этого озера в западной его части вытекает крупная река. Люди, посланные мной, утверждали, что река эта течет строго на запад. Наверное, сказали они, река течет в Тихий океан. Сопоставив эти сведения с дошедшими до нас слухами о третьем плавании англичанина Джемса Кука и об открытии им на шестидесятой параллели северной широты большой реки, впадающей в Тихий океан, мы, то есть я, Хенри и Фробишер, предположили, что обнаруженная моими людьми река и открытая Куком - это одно и то же.
- Но пока это только предположение, не так ли? - сказал Маккензи с сомнением.
- Чтоб я провалился на месте, если это не так, - расхохотался Поид, подмигивая своему собеседнику самым добродушным образом. - От кого зависит, чтобы предположение перешло в уверенность? От молодого Александра Маккензи! Вот от кого! - Понд плеснул изрядную порцию виски в кружку и тут же опрокинул ее себе в горло. - Доброе зелье! Сожалею, дружище, что вы не разделяете со мною компанию. Торговец мехами должен уметь пить!
- Не стоит об этом говорить, мистер Понд, - тихо, но твердо сказал Маккензи. - Каждый вправе иметь свои убеждения и поступать так, как ему заблагорассудится. Вы вольны пить виски, и я никогда не скажу худого слова по этому поводу. Я предпочитаю употреблять чистую родниковую воду, и вы не судите меня за это.