Виновником оказался огромный — поистине огромный — парень с розовыми волосами и татуировкой в виде кровавой слезы под одним глазом. Он стоял у входа в пещеру.

Его бандитские глаза пылали ненавистью.

— Как тебе бой без правил? — прорычал он.

Парис дернул Сиенну за своё тело. Она споткнулась из-за той силы, с которой он это сделал, и упала в воду. Её сердце бешено колотилось, когда два мужчины сверлили друг друга взглядами. Несомненно, за этим последует и физический контакт. Они оба были знакомы с танцем смерти — неоспоримая истина, ведь оба приняли боевую стойку.

— Как ты меня нашёл? А знаешь, не бери в голову. Мне всё равно. Ты кинул кинжал в мою женщину, и за это я оторву тебе руку, которой ты это сделал. — С рывком и гримасой на лице, Парис выдернул клинок из своей груди. Его глаза сияли ярко-красным. Их малиновый взгляд был направлен на парня, которого, очевидно, Парис желал видеть распростёртым на плахе.

— Твою женщину? — Фырканье, усмешка. Вновь прибывший протянул руку и обнажил два зазубренных клинка из ножен, скрещенных на спине. — Какую женщину? Здесь только ты и я, демон.

— Я не сделаю скидку на то, что ты не можешь её видеть. — Слова вырвались рычанием, больше животным, чем человеческим. — Она моя, а ты проявил жестокость по отношению к ней. Поэтому, готовься потерять свои яйца.

— Неужели? Ну, скажу следующее: ты причинил мне боль через мою женщину, значит, теперь я причиню боль тебе через твою. — Он улыбнулся, но в этой улыбке не было веселья. Металл клинков поблескивал и посвистывал, когда он вращал их за рукояти.

— Сомневаюсь. — Парис вытащил свой кристаллический клинок.

Ещё одна усмешка.

— Если хочешь выбраться отсюда живым, придётся рассказать, где моя богиня.

— Ты же из тех, кому нравится больше боли и меньше разговоров, так ведь? — спросил Парис. — Тогда действуй. Причиняй боль.

И после этого они накинулись друг на друга, ринувшись в драку быстрее, чем она смогла проследить. То, что могла уловить Сиенна, было подобно щелчкам затвора фотоаппарата: пауза, когда Парис пригвоздил громилу к земле и наступил ногой ему на горло. Ужасная пауза, когда нож проводит разрез на теле Париса. Остановка сердца, когда Парис опустился на колено, собираясь с силами. Момент ужаса, когда Парис рухнул на землю, а его противник, нависая над ним, зарычал.

А дальше последовал танец из молотящих кулаков и ударов ногами с достаточной силой, чтобы сломать кости. Колени, устремляющиеся в чувствительные места. Вонзающиеся зубы. Рвущие когти. Металлический лязг. Они врезались в стены, катались по полу, кромсали друг друга. Кровь брызгала во все стороны. Никогда ещё Сиенна не видела ничего более зверского.

Они ужасающе красиво владели своими кинжалами. Иииии, да, как и обещано, рука громилы была отрезана и выброшена. Но это не остановило его от нападения на Париса, и начался второй раунд "Бойцовского клуба".

Поэтому Сиенне ужасно захотелось вытащить свой новый пистолет и открыть огонь, но эти двое были сплетены вместе, и она боялась, что стреляя, попадёт в Париса. Шутка о выстреле в спину теперь становилась очень реальной возможностью, а Сиенна не могла рисковать им. Более того, пуля, вероятно, не причинила бы громиле вреда, а скорее всего, пролетела бы сквозь него тем же способом, как и его нож, прошёл сквозь неё.

Поэтому… что она могла сделать? Неуверенная, но понимающая, что её текущее положение никому не поможет, она начала выбираться из воды и встала. В неё ударил холодный порыв воздуха, заставляя задрожать до клацанья зубов и образовав лёд на коже. Секунду спустя перед ней появился ангел Захариил.

— Останови их, — умоляла Сиенна.

Взгляд его зелёных глаз был твёрд, непоколебим и полностью сосредоточен на ней.

— Пойдём. Оставим их, пока они дерутся.

Должно быть, при импровизированном плавании в уши попала вода, и она неправильно его расслышала.

— Пойти с тобой и оставить Париса?

Неужели они были друзьями?

— Да. — Захариил махнул ей с явным нетерпением. — Ты правильно уловила смысл моих слов. Уверен, что Парис предпочёл бы, чтобы ты держалась подальше от этой жестокости.

— Мне всё равно. Я остаюсь. — Сиенна уяснила, что воины вроде этого и Париса были незнакомы с отказом и принимали все меры сопротивления, как вызов. Прежде чем Захариил смог накинуться на неё, она подняла руки и попятилась от него.

Возможно, трусливо, но эффективно. Он нахмурился, глядя на неё.

— Я остаюсь, и точка, — сказала Сиенна.

Парис ощутил новую угрозу и издал злобный рёв. Он бросился на Захариила и сбил воина с ног. Ангел не оттолкнул его, вообще не прикоснулся к Парису, но тот, пролетев через всю пещеру, врезался в противоположную стену.

В ту же секунду на нём оказался розововолосый громила. Борьба перешла на новый уровень жестокости. Но даже во всём этом, Парис ни разу не уронил свой клинок, вонзив его в сердце парня, воткнув сначала кончик, а затем, вогнав оружие по рукоять, добравшись до тех мягких тканей в боку и животе парня, как и показывал Сиенне.

Ворчание, наполненное болью, ругательство. Затем парень снова упал, а Парис поднялся, снова устремив малиновый взгляд на Захариила… который теперь стоял рядом с Сиенной.

Ахнув, она оббежала водоём, создавая между ними как можно большее расстояние.

— Назад, ангелочек.

Чёрные брови взметнулись к линии волос.

— Не мечтай, демоница. Я делаю это, чтобы спасти тебя, чтобы спасти тысячи других.

Гм… и что теперь?

— Сиенна, иди ко мне. — Парис тяжело дышал, истекал кровью, и его ещё не покинул тот безумный, зверский взгляд. — Живо.

Всеми фибрами своего существа, Сиенна хотела бежать, а не идти к нему. И она бы так и сделала, если бы ангел не сказал:

— Я не могу позволить ей сделать это, демон. — Он появился рядом с ней, схватил за руку и удержал.

Глава 29

"Вот чёрт, нет", — подумал Парис.

Два крылатых педика, один из которых действующий ангел, а другой — падший, не собирались его бить. Он не убил падшего, пока, а всего лишь слегка его ранил. Или не слегка. Плевать. Сейчас он хотел, чтобы ублюдок страдал чертовски долгое время.

Потребность защитить Сиенну жгла его огнём. Тот факт, что падший прервал их любовную прелюдию, что видел изящные черты её лица, охваченные желанием, был достаточной причиной для убийства. Жестокого убийства.

Захариил-то на самом деле ему нравился, но это не означало, что Парис потерпит вмешательство в эту ситуацию. Единственное, что радовало его в этот момент, что демон Разврата либо спал, либо прятался, и слава богу не высказывал своего мнения.

— Отпусти её, — прорычал Парис. Он быстро терял кровь, его грудь была как водосточная труба, которая дала течь. Чертовски сильно раненый, он понимал, что рано или поздно свалится, и был полон решимости сделать это, как можно позднее, когда Сиенна будет в безопасности.

Ангел покачал головой.

— Ты сейчас находишься в слишком взбешённом состоянии.

"Ну и что, чёрт подери, в этом такого?"

— Я себя контролирую.

— В самом деле?

"Нет".

— Я же сказал да, чего тут не понятно? Поэтому отпусти её, пока я не заставил тебя это сделать.

— Оторвав мне руку? Или яйца, как ты сказал падшему? — Последовала многозначительная пауза, в которой гнев боролся за освобождение с мужчиной, который подавлял свои эмоции… но не мог полностью совладать с ними. Нет сомнений, что однажды он сорвётся. — А что ты сделаешь с собой, когда случайно причинишь боль своей женщине?

Один шаг, затем ещё один.

— Отойди. Живо.

Тьма внутри Париса так сильно пустила корни, что он понимал, что эта штуковина переехала к нему внутрь и уже распаковала вещи, и ему никогда от неё не избавиться, даже если он расстанется с Сиенной. Особенно, когда они расстанутся. Он уже собирался впасть в отчаяние, потеряв её, и если бы Парис позволил себе расслабиться с ней, полюбить Сиенну ещё больше, он бы просто утянул её за собой. Именно поэтому он так сильно боролся со своими эмоциями после того, как занимался с Сиенной сексом.