Она осмотрела меня, особо, останавливаясь, на красной блузке.

«Хорошо, ну я имею в виду, разве вы не прелестны? Мистер Джуд, сказал, что вам идет этот цвет, и я понимаю, что он был прав.

— Спасибо — я села за стол, немного покраснев, и взяла ложку, которая лежала возле прекрасно пахнущей тарелки с супом, — это все мне?

Рози кивнула.

— Поймите, вы истощены и не говорите, что это не так. Я думаю, что у вас и мистера Джуда вчера была ужасная ночь.

— Не стоило, — сказала я, и принялась за суп. Это было восхитительно-совершенный сливочный вкус. В течение нескольких минут я полностью была поглощена едой, но когда я закончила, то поблагодарила Рози за ее кулинарные таланты.

— Это удовольствие, готовить для вас, мисс Лус, — серьезно сказала она, — я надеюсь, что теперь буду делать это часто. Вы же вернулись к мистеру Джуду?

— Я … я так не думаю, — я посмотрела вниз на полупустую тарелку, чувствуя, как аппетит резко пропал, — у нас, кажется, есть некоторые … разногласия.

— Что? То, что он вампир, а вы оборотень? Или то, что он белый, а ты латинка?

— Нет, вы что.

Я съела ложку супа, даже притом, что не хотела.

— Я … мне трудно все объяснить.

— Мистер Джуд говорил, что вы чувствуете себя обманутой, из-за того, что он не рассказал вам всего сразу. Я думаю, что он поступил так только из-за того, что боялся отпугнуть вас, — мягко сказала Рози.

Я бесцельно водила ложкой в тарелке с супом.

— Что вы знаете? Что он говорил?

— Никаких деталей, если вы переживаете из-за этого, мисси, — она не говорила едко, — но он одинок, и иногда нуждается в том, чтобы поговорить с кем-то. Кроме того мы достаточно близки после того, что он сделал для меня и моего семейства

— Что он сделал? — спросила я из любопытства. Я помнила, что-то неопределенное, что-то связанное с правосудием, которого никто больше не мог свершить, но я понятия не имела о чем шла речь.

Рози вздохнула.

— Ладно, это длинная история, и очень грустная, но я думаю, вы должны ее знать, как я влезла в дела своей стаи и мистера Джуда. У меня есть внучка, примерно вашего возраста, может немного моложе. Она очень независимая девочка и хотела жить самостоятельно. Вы знаете, выйти в мир и делать все, что захочется, а не найти себе альфу, сидеть дома и рожать детей.

— Очень храбрый поступок, — сказала я спокойно, — я знаю это из личного опыта, это достаточно трудно.

Роза кивнула.

— Да, в свое время это было не слыхано. Но на сегодняшний день это уже не новость. Ее родители не одобрили это конечно, но я сказала ей идти и немного развлечься. Но тогда… — её лицо стало мрачным, — тогда в стае появился новый вожак, а он был не очень приятным человеком. Ты понимаешь, о чем я?

— Да, любой альфа малоприятный человек, по крайней мере, которых я встречала, — сказала я, съедая ложку супа, — у многих уровень тестостерона намного больше, чем мозгов.

— Именно, только увеличьте вашу мысль, и вы представите себе этого клоуна, — Рози звучала сердито, — но так или иначе, каждый, кто находился на его территории, должен был показать ему, как его уважают. Моя внучка не хотела идти, но ее родители заставили, должно быть, они думали, что ему нужна его девственность, и затем все закончится.

Я с трудом сглотнула, и думала о церемонии становления вожака, которую вынесла я.

— И как… что случилось?

— Скажем так, все пошло не по плану. Новый вожак взял силой Белинду — это моя внучка. Затем приказал ей выйти замуж за него и бросить все. Конечно, она отказалась — у нее уже был свой бизнес, который она потихоньку поднимала, и не хотела бросать его.

— Я так думаю, что ему было все равно, что она ему ответила, — сухо сказала я.

Рози кивнула.

— Вы угадали, дитя. Он послал альфу, чтобы сжечь ее магазин и похитить ее. Тогда он запер ее в своем доме и держал ее привязанной, как преступницу! Я даже не буду говорить вам, что он с ней вытворял.

Я была расстроена, наблюдая, как меняется лицо Рози. Это было ярким примером злоупотребления власти вожака стаи, он имел слишком много власти и слишком мало законов ограничивали его. Действительно, все это походило на феодализм в средневековье. Вожак это король, альфы — рыцари, а все остальные рабы. А женщины всего лишь собственность, и вожак мог делать все, что ему захочется.

— Так или иначе, — продолжала Рози, прерывая мои мысли, — он держал ее три месяца и не давал ей уходить. Она звонила мне два или три раза, кричала и плакала. Но никто не мог ей помочь, все боялись проклятого вожака.

Она вздохнула и провела рукой по морщинистому лицу.

— Так, однажды ночью я сидела здесь на кухне, после того, как она мне позвонила и плакала. Белинда всегда была моей любимицей, моим маленьким ягненком, как я обычно ее называла. Я никак не могла свыкнуться с ее судьбой.

— Джуд услышал, как вы плачете? — спросила я

Она кивнула.

— Да. Он пришел, и я рассказала ему все, слова лились рекой, потому что я была очень расстроена. Он сказал, что пойдет и поговорит с вожаком стаи и заставит его отпустить Белинду, но я сказала, что этого недостаточно, что он должен быть наказан.

Ее глаза вспыхнули, мне стало не по себе, хорошо, что мы дружим, ведь она достаточно жестокая.

— Мистер Джуд спросил, как бы я хотела его наказать. Я была так сердита на него, за то, что он сделал с моим драгоценным маленьким ягненком, что я сказала „Я хочу, чтобы с него заживо сняли шкуру. И гвоздями прикололи к дереву!“ — она захихикала и покачала головой, — мне надо было думать, о чем я говорю, ведь вампиры понимают все буквально.

Я оцепенела.

— Рози, ваша внучка Белинда была членом стаи Кларка Вотера?

— Да, она там жила, — она кивнула, — так или иначе, когда я узнала, что мистер Джуд фактически выполнил мою просьбу, мне стало очень плохо.

— Из-за того, что вы сделали? — спросила я, — с вожаком стаи?

Рози нахмурилась.

— Конечно, нет! Тот противный человек получил по заслугам, и позвольте мне сказать, Белинда до сих пор оправляется после того, что он с ней сделал. Они говорят, что он не сможет изменяться снова, мне его немного жаль. Но мой маленький ягненок никогда не сможет быть самой собой».

Она вытерла слезы салфеткой.

— Нет, я чувствую себя плохо из-за мистера Джуда. Я не знаю, что вам именно известно, но он немного другой вампир. Он может укусить человека и узнать о нем все. Так, что когда он кусает человека, это влияет на него намного больше, чем на вас или меня. Не то чтобы, любому из нас понравилось убить вожака стаи, но вы понимаете, о чем я говорю?

— Я понимаю вас, — сказала я тихо, — так … вы думаете, что Джуд не получает удовольствия от, хм, вкуса чьих-то страданий, когда он причиняет боль?

Рози сильно покачала головой.

— О нет, дитя — это подобно ожесточенной медицине для него. Он сразу становиться больным и утомленным в течение долгого времени. Если бы я это знала, то попросила бы просто сделать что-нибудь быстро и все.

Я решила не думать, какие формы «быстрых» пыток имела она в виду для вожака стаи, но мое мнение не изменилось. Я помнила, как Джуд признался, что снял шкуру с Кларка Вотера и как уверил меня, что у него были на это причины. Хорошо, теперь я узнала эти причины, и это не имело никакого отношения к питанию болью. Это казалось слишком хорошо, чтобы быть правдой, но я должна была знать наверняка.

Я смотрела на Рози.

— Так вы уверены, что Джуд не любит, хм, вкус отрицательных эмоций?

— Когда он принимал меня на работу, то сказал, что ему нравится, что я постоянно счастлива, — улыбаясь, сказала она, — конечно, я не знала, о чем именно он говорит, пока не узнала его. Я думала, что он имеет в виду мое хорошее настроение, но потом я узнала, что он любит ощущать положительные эмоции.

— Так … он питается вами? — неопределенно спросила я. Это, конечно, объясняло потребность Джуда иметь домработницу, когда он живет один.

— Нет, так как вы думаете, — Рози поспешила уверить меня, — он не пьет мою кровь. Он не нуждается в ней постоянно, даже учитывая, что он вампир. Он просто сидит и разговаривает со мной, и когда я чувствую себя счастливой, довольной, его заполняют мои эмоции. Вы понимаете, о чем я говорю?