– Можно просто Слава.

– Георгий, Андрей. – Оперативники перешли на неофициальный тон.

Слава предложил кофе и, пока закипал чайник, изложил суть:

– Машинист заметил его в последний момент, произвёл экстренное торможение. Сразу доложил диспетчеру. Я первым прибыл на место. Этот Пашков лежал под платформой, отбойником поезда его отбросило с рельс. Сильно не помяло. Для опознания труп пригоден.

– Как установил личность? – Поинтересовался Борисов.

– В заднем кармане брюк паспорт находился. А удостоверение и нож в кармане куртки. Там же пакетик с остатками порошка. Пока то да сё, осматривали, разбирались, ориентировка по убийству сотрудника пришла. Сразу в Главк позвонил.

– Что-то ещё наработали? – спросил Сухов.

Слава отхлебнул кофе.

– Обход произвели, жителей опросили. Женщина одна рассказала, что приехала на последней электричке. Когда вышла из вагона, то увидела потерпевшего и ещё одного мужчину. Они были сильно пьяны и при выходе из вагона упали. Пашкова описала достаточно подробно, потому что крупный парень. Второй человек ей ничем не показался, поэтому приметы не запомнила. Но все в один голос твердят, что этого Пашкова в наших местах раньше не встречали. Вот и всё вроде.

Борисов закрыл блокнот.

– Не густо.

– Всё, что есть. На место поедем?

Вышли из здания. У входа их поджидал отделенческий уазик. Слава сам сел за руль. Минут через пять остановились около бетонной платформы.

Слава повёл рукой:

– Вот здесь всё и случилось. Смотрите.

Борисов и Сухов, пригнувшись, проникли под платформу. Причём Борисову пришлось передвигаться на четвереньках. Место, где находился труп, определили сразу по примятому песку и запёкшимся следам крови. Пошарив руками и ничего не обнаружив, вылезли наружу. Обошли платформу и стали осматривать с тыла, продираясь через разросшийся кустарник и приминая жухлую траву. Вдруг Андрей, двигавшийся сбоку и чуть впереди Борисова, остановился и присел на корточки.

– Жора, погляди-ка.

Тонкой хворостинкой он поддел с земли белый лоскут ткани.

При ближайшем рассмотрении лоскут оказался носовым платком. Явно просматривались бурые подтёки.

Борисов аккуратно поместил находку в пластиковый пакет, перегнул его пополам и положил в карман.

– Уже кое-что. Не зря приехали.

Полазав по кустам ещё немного, вышли к платформе, где их ждал Слава. Борисов отряхнул брюки от прилипших кусочков земли и обратился к Славе:

– Где все вещдоки?

– У меня в сейфе. Как положено, упакованы и опечатаны. Следак до понедельника оставил, торопился куда-то.

– Отдашь мне под расписку? Всё равно делом мы заниматься будем.

Слава пожал плечами:

– А мне без разницы. Ну что, на базу?

Возвратившись, Борисов за Славиным столом составил акт осмотра места происшествия, к коему приобщил носовой платок. Слава взял документ, сходил в дежурку и принёс обратно уже с подписями двух понятых. Получив от Борисова расписку, передал опечатанный конверт с вещественными доказательствами.

Георгий снял телефонную трубку и несколько минут говорил с Котовым. Закончив, вложил документы в чёрную, кожаную папку и вопросительно посмотрел на Славу:

– Ну, мы поехали?

– Понял, – мигом сориентировался заместитель начальника, – по-быстрому или с заходом?

– По-быстрому. С заходом в следующий раз.

– Тьфу, Тьфу… Не дай бог, с вами ещё встречаться. – Замахал руками Слава. Он открыл шкаф и выставил бутылку водки, банку маринованных огурчиков и минеральную воду. Разлил водку по стаканам.

– За победу.

Чтобы не звенеть стеклом, взяли стаканы специальным хватом, ладонью сверху, чокнулись:

– За победу.

Похрустев огурцами, допили водку. Потом тепло распрощались.

Лёху Перцева застали в обычном состоянии.

– Рота, подъём, – что есть мочи гаркнул Сухов.

Перцев не шелохнулся, лениво приоткрыл один глаз и посмотрел на Андрея:

– А если в ухо?

– Хорош хамить офицеру. Просыпайся и поехали, а то сам в ухо получишь, – назидательно пообещал Борисов.

– Куда прикажите, товарищ начальник?

– В морг! – Рявкнул Борисов.

Машина с пробуксовкой сорвалась с места.

Борисов раскрыл папку, ещё раз просмотрел документы.

– А зачем сейчас в морг? – Спросил Андрей.

– Указание Палыча, – отозвался Борисов, – Женька Левченко позвонил ему.

– Воробей на связь не выходил?

– Не выходил.

Когда подъехали к городскому моргу, уже начинало смеркаться.

Борисов толкнул Перцева в плечо:

– Пошли с нами.

– Это зачем ещё? – Удивился Лёха.

– Левченко просил помочь ему труп принести из холодильника, – с самым серьёзным видом блефовал Борисов, зная, что Перцев на дух не переносит и боится покойников.

– С какой стати. У меня машина. – Лёха стал испуганно оправдываться:

– Подвезти – всегда, пожалуйста, а к мертвецам… нет! Не пойду. Не моё это дело.

– А куда ты денешься с подводной лодки, Палыч приказал! Не веришь, позвони.

Перцев выскочил из машины:

– Вот и позвоню.

Зайдя в монументальное, из белого бетона здание морга, Борисов и Сухов проследовали в кабинет судебно-медицинских экспертов, а Перцев остался на вахте звонить шефу.

– А не влетит? – Поинтересовался Сухов, – Палыч, наверное, на взводе, а тут этот ему звонит и бред всякий несёт.

Борисов ухмыльнулся:

– Не боись, у Котова с чувством юмора всё в порядке. Увидишь, Лёха сейчас напросится. Палыч позвонит Левченко, а Женька, сам знаешь, только подскажи. Очень любит пошутить.

Судебно-медицинский эксперт Евгений Левченко находился в прекрасном расположении духа. Видимо, насчёт звонка Борисов оказался прав.

– Привет, бойцам невидимого фронта, – Левченко протянув руку для пожатия.

– Это не про нас, – поправил Сухов, – а про «старших братьев»-чекистов.

Евгений отмахнулся:

– Какая разница. Все одним миром мазаны и общее дело вершим. А где ваш брезгливый товарищ? Мне Котов сейчас позвонил. Попросил вводную лекцию ему прочить и практические занятия провести. Как раз на Пашкове и продемонстрирую. Там есть интересные моменты для вас.

В дверном проёме появилась лохматая голова Перцева:

– Разрешите.

Демонстративно раскрыв объятия, Левченко направился к Лёхе:

– Прошу, дорогой, заходи.

Настороженно озираясь, Перцев не стронулся с места. Тогда Женя обнял его за плечи и слегка подтолкнул в кабинет:

– Не стой в проходе, Алексей, только тебя ждём.

Левченко азартно потёр ладони:

– Теперь преступим к делу. Пошли за мной, – и первым покинул помещение. Следом из кабинета вышел Сухов. Борисов остановился у двери и пропустил вперёд окончательно растерянного Перцева.

Они прошли по длинному, ярко освещённому коридору мимо стоящих у стены металлических каталок. Перцев, смотря перед собой, плёлся позади, прижимая к лицу носовой платок. Левченко открыл дверь и зашёл в прозекторскую. Там остановился у секционного стола, на котором находилось тело, накрытое простынёй.

– Прошу сюда.

Он надел резиновые перчатки и откинул покрывало.

– Буду говорить только про то, что увидел, – начал Левченко, – а именно, повреждения на трупе, причинённые в результате наезда, носят посмертный характер. Это значит, что потерпевший упал на рельсы или каким-то другим образом очутился под поездом уже будучи мёртвым. Предварительное заключение – смерть наступила от остановки сердца. Процент алкоголя в крови значительный. Кроме того, в крови обнаружены следы наркотического вещества опиумной группы. Если наложить одно на другое, то получится адский коктейль, что мы и имеем. Никаких следов от инъекций я не обнаружил. Заключение развёрнутого химического исследования будет позже, но думаю, оно подтвердит моё суждение.

– А когда наступила смерть? – Спросил Борисов.

– Время наезда определено точно? – и, не дожидаясь ответа, пояснил, – Смерть наступила примерно тогда же.

Борисов почесал затылок: