Правда, это только для лошадей - те, кто ходят на одном пальце очень его берегут, а вот со свиньями такое лучше не пробовать - не затопчут, так сожрут. Вот так-то, а уж если есть в руках клинок...
Словом, когда в глазах развиднелось, оставалось только рвануть побыстрее на крутой склон, пока никто из всадников не развернулся и не ударил в спину, на косогор им точно не забраться.
Короткий взгляд за спину - "время есть, немного", противник дезорганизован, а местные, наконец, начали сопротивляться. Так что рывком к оставленному в тайнике оружию и броне, удачно я его с противоположной стороны от точки своего захода прикопала...
Когда пришкандыбала назад с языком на плече, на последних каплях адреналина, то оказалось, что можно было не спешить - время сейчас неспешное и воюют также. Ну и отлично - меч острием в глину, цевье винтовки на его крестовину - "щелкаю" пальцем "фотографируя" мишени и отслеживая, чтобы система наведения взяла цели на сопровождение. Как там, в наставлении для снайперов - "первыми выбивать командиров", в местных условиях это те, кто побогаче одет с лучшим оружием, второе - "если командиров определить нельзя", то бьем "тех, кто больше всех машет руками".
Ну вот, они, наконец, решили повоевать, и двинулись на встречу лаве моего племени (я что - сказала "моего"?), и разгонный генератор как раз вышел на режим... проверить маркеры сопровождения... ОГОНЬ.
Всё, можно передохнуть...
И мне... - выныриваю на поверхность, хватая ртом воздух и пытаясь унять колотящееся сердце. Дети вокруг спят беспокойно, но никто вроде не проснулся, только прижимаются сильней. Оп, кажется, меня кто-то в ухо лизнул... приятно. И есть миг передохнуть - ПЕРВЫЙ КРУГ ПРОЙДЕН.
А вы что думали - это все? Это как раз была самая простая часть...
Еще успеваю почувствовать провал вниз и меня накрывает поновой. Если раньше я была сторонним наблюдателем, то теперь предстоит полной мерой прочувствовать все упущенное. Как поддается плоть под скользящим мечем, и вибрация оружия передает ужас осознавшего собственный конец человека. Хруст разрубаемых костей. Полные ужаса, а потом стекленеющие глаза. Ярость и боль.
И всесокрушающий запах крови и сырого мяса - такой желанный и вместе с тем вызывающий рвотные спазмы. И запах смерти - страх и экскременты. И все это каждый раз по-новой, с каждым новым убитым...
Где-то там, далеко, в другом мире, выгибается дугой прикусившее язык тело, а рядом скулит и воет от невыносимого ужаса некто, кто совсем недавно отстраненно наблюдал и оценивал "боевую эффективность". Ему сейчас не до отстраненных рассуждений - он чувствует, как расходятся скрепы психоблоков, наложенные годы назад в центре реабилитации после Кирны. Восемь месяцев реабилитации... Даже если выживу, то кошмарами я себя обеспечила... лет на двадцать вперед.
Одна надежда, что все же те коновалы были профи.
Тут, наверное, стоит объяснить - командир любого воинского подразделения, согласно устава, должен говорить о нем "Я". Для нас и фермиков этот ритуал имеет более глубокий смысл. Уж не знаю, что там чувствуют инсекты, но глава клана ощущает своих, как части собственного тела - пальцы там... или что еще. Это дает немалые преимущества в управлении, но вот когда приходится кем-то жертвовать...
Да, можно сравнительно легко вытерпеть потерю пальца, можно на адреналине прыгнуть на нагретую до красного броню или, перетянув по скорому жгутом культю руки, опять ринутся в бой, можно даже ползти вперед с перебитым хребтом - чтобы вцепится в чужое горло, но это совсем не значит, что потом, когда угар схлынет...
А самое страшное, начинается именно "потом", и любой вам скажет, что хуже всего, когда болит то, чего уже нет, потому что унять эту боль - нечем. Но это у тела, оно рано или поздно смирится или восстановит утерянное, а что делать, если болит душа? Точнее - те части, которых уже давно нет...
Из "моих" после Кирны осталось меньше десяти процентов первоначального состава. Уж не знаю, из чего там восстанавливали мою душу, но видать умельцы попались не из последних...
И если повезло - то там, под скрепами, успело нарасти новое, и оно удержит меня от проваливания в небытие. К тому же работа неведомых "психов" оказалось действительно крепкой - еще повоюем. Тем более, что сильнее их умений меня держит другой якорь - кольцо детских ручек. Потому что НЕЛЬЗЯ, нельзя выпустить когти и начать метаться безумным зверем, нельзя даже напугать вырвавшимся из глотки хрипом.
Вот и второй круг... или третий... не помню.
"Человек, возьми все что пожелаешь, но заплати за это настоящую цену" - хочешь убивать бесстрастно как машина, будь готов прочувствовать все, чего был лишен после - МНОГОКРАТНО.
***
Так, пациент скорее жив чем мертв - во всяком случае противится зову природы уже нет сил... Вставание растягивается минут на семь - надо не потревожить малышей, спасибо вам мои хорошие - благодаря вашей поддержке в этот раз выкарабкалась удивительно легко. Попутно чувствую, как промокает от корней наружу шерсть - организм старается избавиться от отравы всеми возможными способами. Значит, теперь действительно все, а мне очень быстро надо "на задний двор".
Вернувшись, тенью между спящими лавирую на вторую половину шатра. Удивительно, но раненым даже стало лучше, еще б немного "поработать" и можно будет не волноваться, да вот пуста я, как русло вади...
Секунд двадцать я колеблюсь, недопустимое промедление, но все же решаюсь – слишком по разному описан «ОН», есть и такое что очень «ревнив», вот сейчас и проверим… Левая рука ложится на колено ладонью вверх, правая замирает раскрытой ладонью в двадцати сантиметрах от свежего шва. Так, в случае чего, весь удар достанется только мене. Первые слова, как ни странно проще сказать, чем подумать - «Отче наш, иже еси…». К левой руке тянутся десятки резиновых ниточек, чтобы превратится в бурные потоки огня, катящиеся по внутренним каналам, не беря ни капли себе пропускаю все через сердце в другую руку. Неожиданно рывком меняется зрение – теперь я не только чувствую нити, вскользнувшие из пальцев вместо когтей, но и вижу их – как они упираются в защитный барьер, и почти не встречая сопротивления, проходят сквозь него, а потом и внутрь тела. Плавно «качаю» лапой от себя к себе возбуждая в теле медленно расходящиеся светящиеся волны, они катятся к пяткам и кистям, вспыхивая вторичными отражениями там, где есть какие-то проблемы. Но, пожалуй, хватит – все тело уже светится равномерно, а уши с носом слышат изменение ритма дыхания и сильный запах пота, обтираю лицо и все открытые участки и перехожу к следующему.
Вот и все, все что можно было сделать – сделано, остается только поблагодарить за то что тут помогают всем не делая исключений ни для неверующих, ни для «неверных». Неуклюже поворачиваюсь на восток, припоминая «как положено», но в голове почему-то нет ничего, кроме того, что главное – искренность. Потому просто бормочу первое что вспомнилось, просто повторяя это же мысленно, а вот с последним «амен» в меня бьет натуральная молния, отстраненно смотрю как во все стороны катится волна света, попросту выжигая все темное в округе и давая яркие вспышки там где она встречается с живым. За стенкой резко всхрапывают от удивления животные, слева от перегородки раздается восхищенное «Ой!», но ничего больше не происходит – только становится тепло и спокойно, куда-то девается ставшая привычной опустошенность… Да уж – «просите и обрящете, стучите и вам откроют», спасибо конечно, но получать больше чем просил – тоже ноша немалая, не знаю по силам ли она мне…
Поворачиваюсь, чтобы встретится взглядом с десятком бусинок, почти все кто толкал полночи меня в бока – здесь, спектр взглядов - от восхищенного, до непонимающе-нахмуренного. Почти все или трут глаза руками или тянутся ими ко мне. Их можно понять – я сейчас сияю как натертая фосфором, но ведь это не на физическом плане – в боку кофейника ничего не отражается кроме моих вытаращенных глаз – они что, меня ВИДЯТ?!