– Дело в том, что из-за всех этих споров мы почти упустили время, – сказала мисс Дункан. – Месячный номер уже отпечатан, его надо рассылать подписчикам… Крайний срок, когда мы должны получить это приложение, – завтра к полудню. Типография «Фергюсон и Ко» в принципе обещала успеть к этому времени, так что, если названный срок для вас слишком мал, пожалуйста, скажите нам об этом прямо сейчас, чтобы мы могли сразу же поспешить к ним.
Мистер Помрей развернул первый из листов. Его взгляд скользнул по ровным машинописным строкам, на миг зацепился за оборот «…наш высокочтимый викарий, мистер О. Б. Дури…», за фразу о каких-то проблемах, встающих в последнее время перед епархиальным сообществом…
– В работу, – коротко распорядился он, через стол передав лист Картоффли.
– Мы хотели бы заплатить аванс сразу, – юная леди раскрыла сумочку. – Вот пять фунтов наличными, потом вычтете их, когда пошлете нам счет. Конечно, мы с вами не знакомы и вы не имеете оснований нам доверять…
– Хорош бы я был, – улыбнулся мистер Помрей, – не доверяя издателям церковно-приходского журнала!
– Воистину так! – пылко воскликнул молодой джентльмен и тут же чопорно склонил голову. – Тем не менее я настаиваю, чтобы вы приняли от нас эту частичную предоплату. Тираж пришлите мне по адресу Колгроув-роуд, 16. Записали? К завтрашнему дню, не позже двенадцати часов. Устраивает? Успеете?
– Завтра в полдень они будут там, – уверенно заявил Помрей.
Сделка была заключена, и заказчики встали, чтобы покинуть типографию. Уже в дверях девушка обернулась.
– Надеюсь, вы не забудете указать в выходных данных название типографии и свою фамилию? – спросила она. – Закон требует этого, и не церковному изданию нарушать закон. Кстати, не желаете ли вы в дальнейшем стать получателем нашего журнала?
– Конечно. Мы всегда помещаем название нашей фирмы в колонтитуле, – аккуратно ответил Помрей на первую половину вопроса.
Он уже не увидел, как, едва оказавшись на улице, заказчики, более не сдерживая восторга, буквально кинулись в объятия друг другу.
– Кажется, у нас получилось! – воскликнул юноша.
– Изумительно! – согласилась с ним девушка.
– Дать пятерку вперед – это была моя идея! – уточнил он.
– Потрясающе! – воскликнула она. – Этот тип сразу ее сцапал! Теперь он наш!
– Воистину так! – произнесли они одновременно. После чего звонко рассмеялись – и канули в вечернюю тьму, уже плотно окутавшую зимние улицы.
Если Картоффли и имел какое-то мнение по поводу того материала, набором которого он сейчас занимался, то оставил это мнение при себе. Равно как и по поводу необходимости трудиться во внеурочные часы. Впрочем, такое в «Помрей-Пресс» временами случалось.
Работа была достаточно тяжела, да и заняла она очень даже немалое время – тем не менее на полном, округлом лице Картоффли временами появлялась странная улыбка, надолго изгонявшая обычное выражение бесстрастной угрюмоcти.
Да, это был воистину необычный заказ. Никогда прежде он не читал чего-либо подобного! Может быть, все же стóит…
Но Картоффли, молодой человек и младший работник в типографии, отлично знал, за что именно его ценят. И раз уж для мистера Помрея столь важно, чтобы его помощник выполнял порученную ему работу точно, добросовестно и без вопросов – то так тому и быть.
Итак, помощник сделал то и только то, что от него требовалось, сделал добросовестно и в срок. Весь тираж был готов уже к утру. В двенадцать часов Картоффли привез упакованные пачки с экземплярами «Приложений» по указанному адресу – и с удивлением обнаружил, что заказчик, мистер Андерсон, уже ждет его на улице перед входом в палисадник, буквально приплясывая от нетерпения. Да, как видно, редакторам церковно-приходских журналов тоже приходится немало попотеть, зарабатывая свой хлеб…
А через двадцать четыре часа бомба, которую мистер Помрей собственноручно заложил под себя, свою типографию и свой дом, взорвалась. Первым вестником беды стало письмо, доставленное с утренней почтой:
«Сэр!
Все мы, сочлены конгрегации церкви Cв. Оливии, с огромным трудом можем себе представить, что вы прочли текст так называемого «Приложения к церковно-приходскому журналу», полученному нами этим утром. Труднее только предположить, что вы поставили его в печать, не читая. В любом случае ваше имя как издателя делает вас причастным к содержанию этого возмутительного документа. Не стану утверждать, что вы будете избавлены от необходимости отвечать на все вопросы, касающиеся моих зубов, перед судом – однако знайте уже сейчас, что они ни в коем случае не являются вставными, более того: я ни разу в жизни не обращался к дантисту! А вот вам, по-видимому, услуги дантиста вскоре понадобятся. Или услуги адвоката. Выбор в данном случае не за вами, а за мной.
Следующее письмо легло на стол потрясенного владельца типографии прямо во время завтрака. Мистер Помрей дрожащими пальцами вскрыл его и начал читать аккуратные строки, написанные мелким женским почерком:
«Сэр!
Что касается безосновательно компрометирующего меня утверждения, содержавшегося на страницах вкладыша к «Церковно-приходскому журналу», могу сказать лишь одно: покупка нового автомобиля – мое личное дело, которое никого, кроме меня, не касается. А намеки на сопутствующие обстоятельства тем более безосновательны, оскорбительны и совершенно недопустимы. Поскольку именно Вы как издатель этого отвратительного «Приложения» несете юридическую ответственность за все, что напечатано в нем, приготовьтесь в ближайшие же дни иметь дело с моими юрисконсультами.
Искренне Ваша,
– Что это? Что, черт возьми, все это означает?! – вскричал Помрей, дико глядя на сидящих с ним за завтраком жену и дочь. И, не дожидаясь ответа от них, уже не крикнул, а поистине возопил: – Картоффли! Картоффли!!!
Через нескольку секунд (учитывая, что рабочая контора и жилой дом пребывали под одной крышей, столь скорое перемещение в пространстве не должно никого удивить) помощник появился на пороге.
– Да, сэр?
– У нас еще остались экземпляры этого, как его, «Приложения»?
– Да, сэр. Пятьсот, как и было сказано, я отправил клиенту – но несколько штук с техническим браком…
– Сюда их! Сюда! Живо!
Чтобы выполнить его приказ, опять-таки потребовалось не более чем несколько секунд. Мистер Помрей торопливо раскрыл тоненькую брошюру, пробежал взглядом по строкам – и по мере того, как он читал, апоплексический удар, с первых же мгновений неслышно, как огромный кот, подкравшийся к издателю сзади, начал придвигаться все ближе и ближе.
«В последнее время наш высокочтимый викарий, мистер О. Б. Дури-Всех, очень занят: он изобретает новые способы, которые позволят и дальше водить за нос епархиальное сообщество. По сведениям, полученным из информированного источника, пожелавшего остаться неизвестным, недавно викарий похвалялся в узком кругу, что удачный способ уже найден, и теперь преподобный О. Б. Дури чувствует себя на своей должности “надежнее, чем умелый объездчик в седле смирной клячи”. Не знаем, столь ли смирна в действительности эта “кляча”: в прошлые месяцы ей случалось закусывать удила, а викарию – терять поводья. Однако если учесть связи в верхах, а особенно тот факт, что кузен нашего преподобного является одним из высокопоставленных помощников самого лорда Фиц-Бастарда… Как бы там ни было, в данный момент наше издание остережется утверждать, что оптимистический прогноз мистера Дури-Всех лишен оснований».
– Это… – произнес мистер Помрей севшим голосом. – Это что, мы такое напечатали?! В приложении к церковно-приходскому журналу??!!
Взгляд его перескочил в колонку объявлений:
«За миновавшие две недели из церкви Cв. Оливии исчезло шестнадцать сборников гимнов. Администрация, желая избежать публичного скандала, призывает мистера Джеймса Хватта-мл., проживающего по адресу Совсемнеджентльменс-шоу, 113, в ближайшее время занести в известную ему церковь то, что он, вероятно, сумеет обнаружить у себя дома, если проявит к тому хотя бы минимальное рвение».