Когда откуда-то снаружи раздался гулкий звон, меня осенило. Я резко перехватил контроль над телом и оборвал танец.

  - Что-то не так? - обеспокоенно спросила девушка. Я печально кивнул.

  - Поскольку в сегодняшней сказке вы стали принцессой, - в поклоне я поймал руку, которую девушка в растерянности не успела опустить, - мне осталось только роль золушки. И бьет полночь, так что я должен бежать, - я галантно поцеловал пойманную ладонь и, сделав стремительный шаг назад, бросился к выходу из зала.

  - Подождите, - недоумение и разочарование покинутой "принцессы" неслось мне вслед. Но я и не подумал остановиться, лишь прибавил ходу.

  Вылетев из зала, я перепрыгнул боковой пролет спускающейся в огромный холл лестницы, и тут заметил, что кожа на моей руке стремительно краснеет. Причем не от прилившей крови, а словно меняет пигментацию... и вообще с моим телом происходит что-то странное! Твою же мать! В чем дело? Ну ужели этот сосуд не выдерживает и разрушается? Хотя нет, непохоже... я ведь и силу не призывал.

  Уже подбегая к выходу, я таки попытался призвать пламя... и ничего не получилось! В ужасе я попытался разорвать свою связь с сосудом.... Но и это не удалось! Занятое мной тело менялось слишком стремительно, полностью лишая меня возможности провести настройку. Оступившись и потеряв туфлю, я нелепым и внезапным для самого себя прыжком слетел со спускавшихся во двор ступеней вломился в какие-то кусты.

  Изменения пошли со скоростью взрыва. Мое тело стремительно усохло и просто вывалилось из одежды.

  Твою мать! Начинается в голове, конечно! Во что на этот раз меня угораздило вляпаться?!!! Ощущение чьего-то приближения заставило меня замереть.

  Девочка в наряде принцессы, слегка запыхавшись, появилась несколькими секундами позже, растерянно озираясь. Я ощущал ее удивление и разочарование... Потом более сильное удивление, видимо, когда она нашла туфлю. И появившуюся надежду... которая потихоньку удалилась.

  Я облегченно выдохнул. Что ж, будем работать с тем что есть. Надо только разобраться, что за непонятное существо мне досталось в качестве сосуда...

  - Уф, - снова выдохнул мой сосуд без малейшего моего участия. Не понял?! Я попытался что-то сделать... Тело мне не подчинялось!!! - Повезло... Куруру, сволочь такая, небось опять как-то модифицировал пистолет... Хорошо хоть, я успел сбежать до того, как его эффект кончился...

  Я снова попытался выбраться... мое сознание оказалось заперто на этом носителе! Его удерживали шесть псевдоличностей! Твою же мать! В кого меня угораздило вселиться?!

  Между тем седьмая, основная личность, уверенно собрала разбросанную одежду - в которой это странное существо похоже не нуждалось - и мой превратившийся в тюрьму на ножках сосуд уверенно двинулся куда-то сквозь кусты.

  Глава двадцатая. Что чувствуют джинны.

  Тихонько потрескивали дрова в небольшом костерке, разведенном в маленьком дворике типичного для пригорода Токио частного дома. В золе, освобожденной от полыхающих головешек, пеклась картошка... точнее, бататы. И там же находился еще один предмет, с бататами схожий только формой. Мой носитель, надежно защищенный от посторонних взглядов невысоким заборчиком, сидел на кирпиче у костра и время от времени ворошил в нем палкой. Рядом дремала белая кошка. О том, что в месте с корнеплодами собственноручно закопал в золу что-то, подозрительное на бомбу, мой невольный тюремщик пока и не подозревал. Его очень вовремя отвлек начальник, в то время как один из коллег подложил вызвавший мое любопытство предмет в выкопанную рядом с огнем ямку.

  Истекали последние секунды четвертой минуты двенадцатого часа шестьдесят третьего дня моего заточения. И, весьма вероятно, что они могут оказаться последними в моем заключении... А, возможно, и в моей жизни. Впрочем, это еще далеко не факт. Но если верить моим наблюдениям, то это наверняка начало очередного локального светопреставления в стиле Пинки и Брэйна...

  Так что, дабы предохранить себя от разочарования, я задавил надежду и в который раз систематизировал информацию о своем нынешнем положении.

  Мой носитель откликался на имя Гироро. В узком кругу сослуживцев он был известен как "капрал", "этот тип", "красная неваляшка" и еще под несколькими, менее популярными прозвищами. Часть этих имен вполне соответствовала истине - Гироро был округлым, ростом около полуметра - что делало его похожим на неваляшку - обладал красным цветом кожи, и носил звание капрала Керонской армии. Последним фактом Гироро был горд, не смотря на то, что Керон находился за черт знает сколько световых лет отсюда, будучи 58 планетой в созвездии Гаммы. Обитали там существа, эволюционировавшие из лягушек в некое подобие гуманоидов. Общество у них было полностью милитаристическое, причем ориентированное исключительно на интервенцию. Похоже, их генеральный штаб регулярно рассылал по всей галактике отряды, имевшие целью захват планет, пригодных для обитания. Уж не знаю, насколько успешной была эта стратегия в целом, но у космических захватчиков, отгрохавших целую базу под домиком семьи Хината, добиться поставленной задачи не получалось уже довольно долгое время. И дело было не в том, что данная боевая единица состояла только из пяти солдат - керонские технологии спокойно можно было называть магией, настолько они выходили за понимание простых смертных, - и одного могло бы за глаза хватить.

  Причин, насколько я мог судить по своим двухмесячным безмолвным наблюдениям, было три. Абсолютное равнодушие генерального штаба к делам "на передовой", душевные проблемы личного состава, и семья Хината. На последних двух причинах стоило остановиться отдельно.

  Во-первых, не ясно, кто затесался в предки к семейке Хинат, но обычными людьми они не были совершенно точно. То ли стихийно проявляемый магический талант, то ли не до конца пробужденные способности иной природы имелись у всех трех обитавших в доме членов семьи. Особенно это было заметно у старшей дочери, Хинаты Натсуми. Девочка, с которой я так любезно распрощался на балу, керонцами именовалось не иначе как "последняя линия защиты Земли"... и по своим физическим показателям время от времени превосходила обычного человека на несколько порядков. Единственный аналог, который приходил мне в голову при виде некоторых ее подвигов, упоминался в греческих мифах и был сыном Зевса. Остальные, а именно ее младший на год брат и мать, особо не выделялись на ее фоне, хотя иногда тоже удивляли. Но именно перед Нацуми трепетали от ужаса все керонцы кроме моего носителя. Капрал трепетал перед ней совершенно по другой причине.

  Которая входила во второй пункт списка "почему керонцы не захватили Пекопон (так пришельцы звали третью планету от Солнца)". Бравый лягушкообразный вояка со шрамом на всю морду - пересекавшем, кстати, левый глаз, - по уши втрескался в "последнюю линии защиты Земли". Его ксенофилия была столь серьезна, что если дело касалось Натцуми, ответственный и собранный солдат превращался во внезапно встретившего свою первую любовь подростка, с соответствующей последнему эмоциональной нестабильностью и блокировкой способности логически мыслить. Поэтому капрал регулярно саботировал реализуемые отрядом задумки, если они в той или иной степени могли повредить Нацуми. А иногда и в открытую выступал против товарищей, благодаря какому-то странному психическому выверту игнорируя тот факт, что давно уже является предателем, по которому плачет трибунал.

  Остальные члены отряда так же имели серьезные психологические проблемы. Наиболее выделялся тут старшина Куруру, разжалованный из офицера и сосланный сюда под командование сержанта. Если бы сетевой тролль вдруг перепутал реальность с виртуальностью, он бы вел себя так же.... А сержант был счастливым обладателем крайней степени инфантильности, и процентов восемьдесят всех попыток захватить планету проваливались именно из-за лени, безответственности и отсутствия лидерских качеств у этого единственного зеленого земноводного в пятерке. Впрочем, еще двое, ефрейтор и рядовой, были не многим лучше.