— Уилл заподозрил неладное.  — Охотница пожала плечами и пнула камешек. — А его интуиция редко подводит. Когда он пошел поговорить с парнем в вигваме, я сразу двинула сюда. — Она посмотрела мне в глаза. — К счастью, успела вовремя.

Ведьмоволки окружили то, что осталось от Билли. Хотя он и получил по заслугам,  я все равно поспешила отвернуться от его останков.

Так, погодите. Кое-кого не хватало.

— А где Лидия?

— Испарилась, — вздохнула Джесси. — Мы как-то были слишком заняты с… — она обвела взглядом оборотней, Билли и меня. — А когда спохватились, она уже исчезла. Хотя Эдвард успел достать кое-что интересное из ее кармана.

Джесси разжала кулак — на ладони оказались вставная челюсть и флакон с прозрачной жидкостью.

— Ладно, попробую на зуб.

В ответ на мой вымученный каламбур Джесси фыркнула.

— Что это вообще за штука? — спросила я.

— Мы никак не могли понять, как трупы кусал оборотень в человеческом обличье, если Дэмьен утверждал, что в Фэрхейвене нет ни следа монстров.

— И как же?

— Их не кусали — не в буквальном смысле. Мы пришли к выводу, что Лидия сделала слепок зубов Билли, собрала его слюну и творила все сама.

— Почему Билли?

— Обычная и самая вероятная причина — сила. У Билли она просто хлестала через край. Думаю, Лидия не стала бы его выпускать, если без этого можно было бы обойтись. Парень просто опасен.

— Но лаборатория взорвалась, он выбрался из подвала, пришел сюда, и у нее не оставалось выбора, кроме как начать с ним сотрудничать, — подхватил Ник.

— Гении мыслят схоже, — согласилась Джесси и глянула на покрытую кровью траву. — Наверное, мы так и не узнаем истинную правду, но твоя версия логична.

— Лидия попытается снова захватить власть над миром, — вздохнула я.

— Они вечно пытаются. Но мы будем здесь, чтобы ее остановить. Если только мне не придется выстрелить тебе в голову. Рассказывай, док.

Я быстро пересказала подробности своего путешествия в Страну Душ.

—Так ты зря потратила свое время и деньги налогоплательщиков? То есть, тебе надо было просто коснуться оборотня, и он стал бы человеком?

— Не совсем, — нахмурилась я. — Я прикасалась к некоторым оборотням. Потом жутко болела голова, но никто не исцелялся.

— А сейчас что такого особенного случилось? Татуировка?

— Нет. — Туман в голове рассеивался, и слова Коры начали встраиваться во все, что я знала и изучала. — Не сама татуировка, а то, что она символизирует. Я отдалась своей сущности, магии, и мое внутреннее животное придало мне сил и привело к правде.

— Думаю, такое объяснение меня устраивает, — кивнула Джесси. — Может, проверим, как работает твой новый модный аксессуарчик?

Я проследила за взглядом Джесси — охотница косилась на оборотня, которого держал на мушке Эдвард.

— Ладно.

— Подождите. — Ник положил руку мне на плечо. — Может, тебе сначала отдохнуть? Кто знает, что случится?

— Вот именно, агент. Кто знает, что случится? Сейчас она самый могущественный оборотень на планете. Не знаю, как вы, а я по этому поводу сильно нервничаю.

— Она все это время была самым могущественным оборотнем, — пожал плечами Ник.

Я глянула на ведьмоволков и сказала:

— Он прав.

Джесси вскинула пистолет, и Эдвард тут же последовал ее примеру. И руки не дрогнули.

— Что за черт? — спросил Ник.

— Она руководит армией ведьмоволков, — проворчал Эдвард. — А их нельзя уничтожить.

—  Значит, если я пожелаю управлять миром… — догадалась я.

— Ты сможешь, — закончила Джесси.

Но я как-то никогда не стремилась к мировому господству.

— Ждите меня в Стране Душ, — велела я.

Прежде чем с моих губ сорвалось последнее слово, ведьмоволки начали растворяться. Плоть и кости стали туманом, туман — тенью, и они исчезли.

— Ла-а-адно, — протянула Джесси. — Их нельзя убить, но можно отправить ждать в раю. Меня устраивает. — Она опустила пистолет. — Давайте дальше. Не терпится узнать, хорошая ли эта пентаграмма или плохая.

— Элиза только что доказала, что не является злом, — вновь вступился за меня Ник. — Она избавилась от ведьмоволков.

— Этим она доказала лишь свое могущество, и мне это не нравится.

— Мне и самой не очень, — пробормотала я.

— А если она зло, ты ее пристрелишь? — спросил Ник.

Джесси просто посмотрела на него. Глупый вопрос.

— Я тебе не позволю, — не отступал Ник.

— А тебя никто и спрашивать не станет.

Ник потянулся к своему пистолету, но я перехватила его руку.

— Я не воплощение зла. Она меня не убьет. И это сработает. Смотри.

Я встала, изо всех сил стараясь не шататься. Этот день, эта неделя, черт, эта жизнь высосали из меня все соки. Я перешла овраг, старательно обойдя останки Билли.

Последний оборотень из подвала, Джек Макгрэйди, смотрел на меня испуганно.

— Нет! — Он попытался отступить, но Эдвард подтолкнул его вперед.

— Давай.

— Я не хочу становиться человеком! — выкрикнул Джек.

— То есть предпочитаешь умереть? — ткнул ему дулом в ухо Эдвард.

Джек был совсем юным. У него вся жизнь была впереди — тогда, в пятьдесят пятом. С тех пор он только и делал, что обрывал жизни других молодых ребят. Мне было ничуть не стыдно использовать его в качестве подопытного кролика. И я, не колеблясь, приложила татуированную ладонь к его лбу.

Глава 36

Я приготовилась к ледяной хватке боли, но почувствовала лишь тьму, словно одеялом накрывшую мой разум. Где-то в этой темноте хныкала душа восемнадцатилетнего Джека. Крохотный огонек света становился все ярче и ярче, и внезапно тени рассеялись.

Джек непонимающе смотрел на меня. Он выглядел точно так же, как в момент моего прикосновения к нему. Он не состарился на пятьдесят лет. На его теле не проявились смертельные раны, больше неспособные  затянуться. Единственное отличие крылось в глазах: в них больше не было рвущегося наружу демона.

— Кто вы? — Он обвел взглядом поляну и вздрогнул, увидев груду тел. — Где я?

— Увезите его отсюда, — сказала я Эдварду.

— Не так быстро, — пробормотал шеф. — Наверное, нам придется провести последнее испытание.

— Какое еще испытание?

— Близится полнолуние.

Я посмотрела в небо. Сгущались сумерки. Я пробыла в Стране Душ дольше, чем думала.

В голове загудела отчаянная потребность, горло пересохло от жажды. Я одновременно была другой и все той же.

Пошарив в кармане, я нащупала пузырек с сывороткой и опорожнила его одним глотком. Пульсирующий зов луны и нестерпимая тяга к крови утихли.

— Если он не превратится, когда взойдет луна, он исцелен. — Эдвард посмотрел мне в глаза. — Если у тебя получилось его вылечить, в будущем тебя ждет много дел. У тебя не будет времени на нежности с федералом.

Возмутившись его дерзостью, я ответила резче, чем когда-либо прежде:

— И это все, что вы можете сказать? Никакого мудрого совета внучке? Никаких извинений?

— Извинений? За что?

— За мою мать. Вашу дочь.

Могла бы поклясться, я видела, как его передернуло, но, возможно, это лишь пляшущие тени деревьев в лучах заходящего солнца. Эдварда Манденауэра не волновал никто и ничто, кроме охоты.

— У меня не было выбора, — пожал плечами он.

— Со мной был. Вы могли бы рассказать мне, кто я. Проявить хоть капельку любви.

— Нет, не мог. — Его костлявые плечи поникли, и он отвернулся к горизонту. — Я потерял слишком много любимых женщин. Каждый раз, когда монстры забирали следующую, отмирала часть моей души.

— Должно быть, он толпу женщин потерял, — пробурчала Джесси.

Я сделала несколько шагов по сухой листве, пока не оказалась прямо за спиной человека, который, как выяснилось, приходился мне дедом.

— Я не знал, кем ты станешь, — тихо сказал он, — и не знал, придется ли мне в один ужасный день тебя убить. Как я мог качать тебя на коленях и говорить, что все будет хорошо? Разве это не было бы большей ложью, чем все другие?