— И жизнь моих будущих наследников, — добавил Тигин, перебираясь ко второму плечику. Элли замерла. Стремительно повернув голову, заглянула в лицо мужа.

— То есть ты считаешь…. Мы… у нас…. - недоверчиво шептала Элли.

— Пока нет, милая, — улыбнулся Тигин, — Но рано или поздно у нас будут детки.

Элли смотрела в глаза мужа. Она любила его. Пусть они слишком молоды, чтобы связывать себя, друг друга, узами любви и брака, пусть они молоды, чтобы иметь детей, но какая-то часть души стражницы отчаянно желала подарить любимому крохотную жизнь.

— Все будет, — шептал маг, целуя любимый нос и губы, — Война закончится и в Тувроне воцарится мир. И тогда у нас непременно будет малыш.

— Или малышка, — улыбнулась Эллаида в ответ.

— Или даже две, — рассмеялся Тигин.

Элли, повернувшись в объятиях мужа, прижалась к его груди. Она слышала, как размеренно стучит сердце любимого, и этот звук вселял надежду, обещал, что все будет именно так, как говорит Тигин.

— Как думаешь, я понравлюсь им? — неуверенно прошептала девушка. Тигин с улыбкой глядел не черную макушку жены, обнимал любимую. Ему очень хотелось рассмеяться или пошутить по поводу ее неуверенности. Но он не посмел.

— Конечно, понравишься, — уверенно сказал маг, — Все сестры и братья будут в восторге от твоего дара. Еще замучают тебя играми в прятки. Готов спорить, что мама с бабушкой уже ждут твоего появления, и все уши отцу о тебе прожужжали.

— Это надолго? — тихо прошептала Эллаида. Тигин вздохнул.

— Я не знаю, — честно ответил маг. Обхватив жену за щеки, легонько приподнял ее лицо, заставляя смотреть в глаза, — Но я каждую минуту буду скучать по тебе, каждую секунду. И буду как можно чаще появляться, — Тигин задорно улыбнулся, — Еще надоем тебе, будешь думать 'Скорее бы этот надоедливый Волчонок убежал в свой Туврон'.

— Не буду! — упрямо поджала губы Элли. А Тигин, смеясь, поцеловал жену.

— Ты только береги себя, — тихо попросила Элли. Тигин кивнул. Эллаида вздохнула, потом подняла на мужа полные слез глаза, — А может все-таки можно остаться? Кто о тебе будет тут заботиться? А если ты опять в плен попадешь? Я ведь смогу тебя спасти! Или кого-нибудь другого! Я могу быть полезной, правда, могу!

— Тише-тише, — успокоил жену маг, — Можешь, конечно, можешь. Но так я буду очень сильно волноваться за тебя. А с мамой ты будешь в безопасности. И папа так считает.

Эллаида всхлипнула, понимая, что ей придется отправиться в мир людей. Но как же ей не хотелось покидать мужа!

— И потом, дедушка и брат будут с тобой, — утешал Тигин жену, — А еще, там столько всего интересного. Сестренки тебе много чего покажут, чего в Тувроне нет. Тебе понравится там, правда.

— Мне бы больше понравилось, если бы мне все показал ты, — проворчала Элли, смиряясь с решением мужа, — И остался там со мной.

— Знаешь, малыш, — пообещал Тигин, — когда закончится война, мы поедем с тобой путешествовать. Я покажу тебе удивительные места, очень красивые. Только ты и я, и никого больше. Как тебе предложение?

— Обещаешь? — с надеждой спросила Элли. Тигин утвердительно кивнул. Элли робко улыбнулась, на ее щечках появились ямочки. Тигин обвел контур губ жены большими пальцами.

— Хорошо, — вздохнула Элли.

— Утром я отведу тебя, — прошептал Тигин, наклоняясь к манящим губам любимой, — А сейчас у нас есть целая ночь.

Солнце уже закатилось за горизонт, погружая Туврон, уставший от сражений, крови и войны, во тьму. Но утром небо вновь окрасится в яркие тона, взойдет солнце, даря надежду на светлое будущее. Будущее, в котором нет места сражениям.

Лионелла

Проснулась от теплого солнечного света, села в кровати. Отвела волосы с лица. Услышала невнятное бормотание, вздох, и руки дракона прижали меня к постели.

— Рано еще, спи, — услышала я голос Драгидора. Но спать не хотелось. Осторожно, стараясь не разбудить Дракона, выпуталась из его рук. Парень, поворочавшись, вновь уснул, уткнувшись лицом в подушку, на которой спала я.

Прокравшись в ванную на цыпочках, закрыла дверь за собой. Умылась, порывшись по шкафчикам, отыскала чистый комплект одежды. Одевшись, принялась расчесывать волосы. Когда закончила, поняла, что не отказалась бы от завтрака. Вышла из ванной комнаты, осторожно перешагивая через валяющиеся на полу оковы. Как бы мне хотелось выбросить их!

Подошла к большому окну, отодвинув шторы, вдохнула полной грудью свежий утренний воздух. Потянулась, понимая, что очень хочется просто побегать, поупражняться, или даже просто сделать зарядку. Что угодно, только не сидеть взаперти. Раскинув руки в стороны, зажмурилась на секунду, позволяя утреннему солнцу светить на мое лицо, впитывала энергию, будто заряжаясь светом. Выдохнула. Вновь глубоко вздохнула.

Услышала приглушенный шум, и в следующее мгновение стальные объятия сжали меня до хруста в каждой косточке. Я оказалась в паре метров от открытого окна, прижатой спиной к стене. Драгидор держал меня, не позволяя двинуться, и смотрел в глаза.

Я испугалась. Честно. Нет, не его гнева или самого парня. Испугалась его взгляда. Вернее того, что этот взгляд выражал. Дикую ярость, даже злобу, вперемешку со страхом. Он боялся, что я убегу. Я поняла это, и спрашивать не нужно у Драга, все равно промолчит. Я ведь пленница, и что-либо объяснять он был мне не обязан. Но я знала, что Судьба связала нас прочно, навсегда. А он не догадывался об этом. И то, что мы чувствуем друг друга, знала, и что тянемся друг к другу. И что наша связь — навсегда, и никто не изменит этого. И полюбить ни я, ни он, никого больше не сможем. Но ему не обязательно говорить об этом. Пусть все так и будет.

Одна часть моей души разрывалась. Хотелось признаться ему во всем. А вот вторая… Вторая твердила, что мы враги, и между нами, между нашими народами идет война. И мне, как пленнице, нужно бежать, вот только бежать не хотелось. С Драгидором мне было хорошо, и даже оковы из диамидия не были помехой.

Я поддалась слабости, поддалась чувствам, возможно, предавая свой народ и свое происхождение, но просто не могла промолчать, не сейчас, когда Драг смотрит на меня, когда из его груди толчками вырывается дыхание, а глаза смотрят в самую душу, испепеляя ее и возрождая вновь.

— Я не сбегу, — шепнула я. Драг секунду смотрел на меня. Выдохнул, сжал мои плечи руками, и прижал меня к себе так, что мое лицо впечаталось в его грудь. Несмело подняла руки, погладила обнаженную спину парня.

— Ты не сможешь пройти все гарнизоны незамеченной, — услышала его голос, немного приглушенный, потому как ртом Драг прижимался к моим волосам, — Воины круглосуточно охраняют замок, и на земле и в воздухе. Они просто схватят тебя и отправят к отцу. И казнят.

Драг отклонился, собрал рукой волосы на моем затылке, сжал, заставляя поднять голову и посмотреть в его лицо.

— Обещай, что не будешь пытаться бежать, — сказал он, глядя на меня. Кивнула, понимая, что лучше жить взаперти, чем умереть.

Драг выдохнул и вновь впечатал мое лицо в свою грудь.

— Я просто к окну подошла, — проговорила я, оправдываясь. Не знаю, расслышал ли Драг мои слова, но больше ничего не сказал. Я тоже молчала. Только слушала, как гулко колотится его сердце, и отчаянно жалела, что идет война. Кто знает, как все сложилось бы, если бы наши Королевства жили в мире?

В дверь постучали, появился Киляр с завтраком в руках. Хмуро глянув на меня, кивнул.

— На меня уже служанки косо смотрят, когда я тебе еду в спальню ношу, — проговорил Хвостатый, — Нужно что-то думать с этим.

Под словом 'этим' Киляр подразумевал меня. Драгидор хмуро кивнул и сказал, что через полчаса спустится во двор. Киляр ушел, а Драг отправился в ванную. А я, не дожидаясь парня, принялась завтракать. Уж слишком я была голодной.

Драг вернулся с оковами в руках. Подошел ко мне. Я сидела в большом кресле рядом с кроватью. Выпил кофе из кружки, отобрав ее из моих рук, вернул уже пустую. Потом замер, глядя на меня сверху вниз.