Евгения поёжилась. Неужто слова Рокена заронили в её душу сомнения? Вряд ли. Обычно ничто не могло сбить Женьку с выбранного пути. В особенности чьё-то мнение. Тем более, другого джамрану.

Талех усмехнулся, достал из холодильника бутылку… И Женя внезапно сообразила, что он просто направлялся к пищеблоку.

— Вот, что тебе нужно, — заявил он. — Ахирдское. Лучшее.

В бутылке искрилось янтарное вино, почти такого же цвета как глаза Талеха.

— Я не буду, — отказалась Евгения.

— Почему? — спросил он.

— Ну, сегодня уже было Шедарское, Сегинское…

— Ты пила Шедарское и Сегинское? — удивился командор.

— Нет, но аромат помню… Я вылила Сегинское в кадку.

Талех рассмеялся.

— Ты вылила Сегинское?! Кто этот неудачник?

— Понятия не имею. Клеил Лизу.

— Полагаю, ему не повезло. Но Шедарское, Сегинское — ширпотреб. А вот Ахирдское… — Талех не спеша откупорил бутылку, достал бокалы, налил вино и протянул один бокал Жене. — Это особый напиток. Для истинных ценителей. Редкий.

Янтарная жидкость переливалась, играя шипучими искорками. В каюте запахло клевером и росистым лугом. Женя на секунду закрыла глаза… Потом взяла бокал, но пить не стала. Талех сделал глоток, продолжая смотреть на неё.

— Почему ты не пьёшь?

— Вино из рук джамрану?

— Пей и не бойся… Слышала о винных лугах?.. Оно настояно на травах серебряного луга. Мигом снимет страхи и сомнения. Благородные джамранские вина не содержат стимуляторов. Доверься мне.

— И это говорит джамрану?

— Кому-то же надо доверять, — улыбнулся он.

Учитывая запертую дверь и отключённые коммуникаторы, Женя признала его правоту и отпила чуть-чуть… А потом ещё… Нежный шёлк растёкся по дёснам, пощипывая нёбо терпкими иголочками.

— Вкусно.

— Конечно. Это же Ахирдское…

— Почему вы используете земные названия?

— Из-за РНК-переводчика. Джамранские светила несуразно звучат на вашем языке.

— А как же планеты? Ролдон или Стратон? Что они означают?

— Для землян — ничего. Переводится лишь то, что имеет аналоги на другом языке.

— Странно, что вы называете свои вина нашими звёздами.

— А разве земляне так не делают? Я видел на этикетке.

— Это не те звёзды.

— Какая разница? Что-то ведь они значат. Чем прекрасней звезда, тем изысканней вино…

Талех незаметно оказался у Женьки за спиной и положил руки ей на плечи.

— Допей, пожалуйста.

— Ахирд не самая яркая звезда Кассиопеи.

— Зато двойная и похожа на ваше Солнце. Это — дом. В её системе находится главная планета джамрану. Родина первых поселенцев. Ахирд воплощает собой сияние дома. Так у нас говорят.

— Необычно слышать такое от космического скитальца, — прошептала Женя, постепенно теряясь и проваливаясь, оттого что Талех осторожно массировал ей плечи.

Когда он убрал руки, она испытала сожаление и допила вино. Поставила бокал на столик и прошлась по жилищу командора. Никаких излишеств… Талех выдвинул кресло и развернул его к Жене.

— Садись.

Она удивилась, но присела, не без опаски.

— Теперь нагнись чуть-чуть.

Талех провёл чуткими пальцами по шейным позвонкам и надавил в районе лопаток. Женька вздрогнула.

— Что это?

Ладони переместились к затылку, холодя корни волос, завивая мысли спиралями… Евгения едва не потеряла сознание.

— Что это?!

— Генетический массаж.

— Ты умеешь?

— Тихо. Не оборачивайся… Немного. Брал уроки у настоящих специалистов. Они считали меня способным из-за моей чувствительности к геному. Но дальше первого уровня я не продвинулся. Не было времени учиться.

Женю вполне устраивал и первый уровень. Она как будто рассыпалась под его ладонями и собиралась обратно. Менялась, плавилась, как растаявший пластилин и в следующий момент обретала твёрдую форму в руках скульптора…

— На первый раз хватит, — донёсся, будто издалека, голос Талеха.

Евгения так расслабилась и увлеклась, что забыла обо всём.

— Теперь лучше?

— Ну… да, — Женя прислушалась к своим ощущениям. — А повторить можно?

— Чуть позже, — он наклонился и ловко отстегнул её коммуникатор. Отключил и положил на столик. — Ты забыла.

«Не забыла. У девушки всегда должен быть путь к отступлению».

— А ты сегодня не телепат?

— Нет.

Она вдруг подумала, что совсем его не знает. Но безумно хочет…

«Всё! Отступать некуда!»

— Талех!

— Да?

— У тебя прочная кровать?

Женька уловила смешинку в его глазах.

— Проверим?

Он подцепил её за руки, помогая подняться. Женя опомниться не успела, как очутилась аккурат на шёлковых простынях…

— Монолит, — Талех похлопал по матрацу. — Но при сильном желании и старании можно развалить. Хотя… обычно я не ломаю мебель, а вот сейчас очень хочется.

Перехватив направление его взгляда, Женя ойкнула и дико покраснела… Этот взгляд захватывал, пронизывал, наполнял. Вызывая головокружение…

— Хочешь прилечь? — ласково спросил Талех.

Женя кивнула и забралась с ногами на кровать.

— И раздеться…

Он неторопливо расстегнул рубашку, снял и комком забросил в кресло. Женя почувствовала внезапный прилив нежности… И с радостью отметила, что раны зажили, даже шрамов не осталось. Всё-таки шакренская медицина — это нечто. Евгения перевела дыхание. Тело командора, — в меру мускулистое и в меру худощавое, — возбуждало её неимоверно. В какой-то момент на Талехе вообще ничего не осталось. Заметив её смятение, он дипломатично притушил лампы…

— Снимай всё, недотрога. В одежде неудобно.

У Женьки тряслись руки. Она чуть не оторвала все пуговицы, но так и не смогла расстегнуть ни одной.

«Почему не получается просто упасть к нему в объятия?»

Талех вздохнул и взял инициативу в свои руки. Быстренько снял с Жени кофточку и стащил всё остальное… Не церемонясь, уложил на кровать, перевернул на живот, и улёгся сверху. Женька задрожала, придавленная его телом. Приятная тяжесть и тепло постепенно успокаивали, и распаляли одновременно. Она так сильно ощущала его спиной и ягодицами. Талех жарко прошептал ей на ухо:

— Придётся усмирить тебя, как непокорных джамрану в первый раз.

— Это как? — из последних сил полюбопытствовала она. Снова накатывало бессилие, но Женя не пугалась, зная, что это такое.

— Иногда, молодые джамрану противятся обмену, а соблазнение вызывает у них ужас. Это сопротивление ослабляет поверхностный геном. Тогда мэтры обольщения вызывают предвкушение…

— Ты же сказал, что не будешь соблазнять, — напомнила Женя.

— Это не считается, — ответил Талех. — Закрой глаза.

Одна ладонь командора легла ей на веки, другая на шею. Он слегка надавил на определённые точки, и разноцветные круги поплыли у Женьки перед глазами.

— Я не сопротивляюсь, — томно возразила она.

— Сопротивляешься. Вся… дрожишь… от желания… но… сопротивляешься.

Дыхание Талеха участилось, передалось Женьке вместе с потоком заманчивых образов. Она увидела их вместе, будто со стороны. Вдруг испугалась, что ничего не получится. И её захлестнуло… Тяжесть исчезла, а Женька оказалась сверху и целовала Талеха, упиваясь мягкостью его губ. Он немедленно завладел её ртом, слегка покусывая губы и поглаживая языком нёбо.

Евгения прерывисто вздохнула и совершенно расслабилась, растекаясь по его груди, плечам, животу и ногам, забываясь от его ласк. Талех мягко перекатился обратно, продолжая целовать её. Накрыл дождём горячих поцелуев шею, грудь, плечи, то опускаясь ниже, то поднимаясь выше. Страсть Талеха вырвалась из какой-то запредельной глубины, из того омута, где водятся джаммы… Женя распахнула глаза и встретилась с пылающим от желания взглядом. Безумные фантазии захватили её воображение и, запинаясь, она прошептала:

— Хочу, как тогда?

— Когда? — улыбнулся он. — Скажи.

— Нет… Я…

— Как?

Он принялся целовать ей шею, прищипывая губами кожу, заставляя Женьку стонать и прижиматься к нему…

— Ты не должна стесняться…