Парень завел ее в комнату, включил свет.

— Ой! А свет нужен? — Наталка поняла глупость вопроса лишь после того, как он слетел с ее языка.

Саша улыбнулся и нажал выключатель. Комната вновь погрузилась в сумрак, слабый луч лампы проникал из коридора, позволяя видеть очертания предметов внутри. Его лица она не видела, но была уверена, что вот теперь зеленые глаза горят желанием. Ощутила на губах теплый осторожный поцелуй. Прерывисто вздохнула, чем вызвала еще одну его улыбку. А дальше страх ушел, мир свернулся до размеров одного человека, в чьих объятиях она сгорала сейчас.

Он чувствовал ее желание, сгорал сам, но одна мысль не давала покоя, назойливым колокольчиком звеня в сознании. Он может причинить ей боль!

Глупо. Санька и сам понимал, что глупо, но черт… Именно это заставляло его нервничать в машине и сейчас. Как стена, через которую не пройти, хотя надо. Будь она обыкновенной как все, он бы не раздумывал. Только она была Наташей, и все усложнялось…

Она тихо выдохнула под ним, парень тут же отстранился, повернул ее лицо к свету.

— Прости. Больно?

Она хихикнула, разглядев в сумраке сведенные на переносице брови.

— Так и должно же… Вроде.

Саша перекатился на спину вместе с ней так, что она оказалась лежащей сверху.

— Все. Ты ела?

Девушка опешила.

— То есть как это все? Ничего не все!

— Наташ, позже.

— А я… Ну, ладно.

— Так ты ела?

— Ага, — она прижалась к его груди, пытаясь осознать почему ей только что отказали. Почему остановился, почему не продолжил? Может дело в ней и она что-то не так делает? А может он разлюбил и уже не хочет? Последняя мысль испугала, она неосознанно вжалась в парня. Только не это и не так. А может слишком часто обижается по мелочам? Он ведь был прав сегодня. Наташа зажмурилась от подкативших к глазам слез. Только бы не ушел! Пусть останется с ней, всегда.

— Я тебя обидела? — еле слышно прошептала она.

— Нет, никогда. С чего ты взяла? — Санька снова поднял ее лицо. Она хлюпнула носом. — Ты чего, глупая? — парень стер большим пальцем слезинку на правой щеке. Он все равно причинил ей боль, причем там, где менее всего ожидал. Надо объяснить иначе черт знает, чего напридумывала себе. — Дурочка, я не могу сделать тебе что-то неприятное, даже так.

— Да? — темные глаза удивленно смотрели на него.

— Да. Ну, что ты еще там сочинила?

Она не обратила внимания на его слова, подтянулась повыше, поцеловала его.

— А если я не хочу, чтоб ты останавливался? — прошептала ему в губы, садясь сверху. Саша зачарованно восхищенно смотрел на свою девочку, закрыл глаза, почувствовал как ее пальчики уверенно скользнули по его животу на талию и ниже, выгнулся. Услышал ее обволакивающий нежный голос возле самого уха.

— Пожалуйста, сделай.

***

Сергей внимательно наблюдал за светлой головой в воде. Нина обернулась к берегу и помахала ему рукой. Улыбнулся ей в ответ. Девятый час, надо ее накормить. Татьяна права, кожа и кости, ненормально это, так только при нервных срывах худеют.

Мысли вновь прыгнули на ее теперь уже бывшего мужа и события последних недель. Коркин ему не понравился, но только поначалу, после того, как выяснилось, что мужик женат и в прошлом в светлых эмоциях к Нине замечен не был, он показался в общем неплохим человеком, да и профессиональная репутация отменная. Сергей усмехнулся сам себе. Дожил. Осталось начать ревновать к памятникам и столбам.

Игорь до официального развода еще дважды появлялся на пороге квартиры. На первый раз его выставил Санька. Молодец парнишка, быстро сообразил что к чему. Мать в ванной была, не слышала, отца спровадил и сразу Сергею позвонил. Вовремя, поскольку разьяренный, обиженный и оскорбленный явился к нему в кабинет буквально полчаса спустя. Из всей пламенной речи Игоря смысловую нагрузку несли всего пара-тройка предложений и те нелицеприятного содержания. Сергей отчетливо понимал, что происходит в голове этого человека, какие чувства и страхи преследуют его, и упивался этим зрелищем. Можно было бы сказать, что он жалел бывшего мужа Нины, но это будет ложь, а ложь, тем более самому себе, больший грех нежели ненависть или ярость. В конце концов, Игорь получил то, что давно заслуживал.

Во-второй раз некое чутье подсказало Сергею, что не стоит пускать Нину открывать дверь. И верно подсказало. Игорь, источая запах спирта, покачивался на пороге.

— А! Ты уже тут поселился, — Сергей поморщился от очередной порции мата, последовавшей за восклицанием и неуместным вопросом.

— Чего надо?

— Где моя жена? Пусть выйдет. Нина! — проорал Игорь уже внутрь квартиры, — Иди сюда! Мне так и общаться с твоими любовниками?

Сергей оттолкнул мужчину назад и прикрыл дверь за своей спиной.

— Любовниками? Она за все годы ни на кого не посмотрела!

— Да что ты? А ты так внимательно следил, да? Своей жизни нет, в чужую лез…

Вдохнул, выдохнул, успокоился, не злиться, иначе не достучаться.

— Ты хоть самому себе можешь объяснить что творишь? За последние годы тебе нужна была любая баба, любая, — Сергей надавил на последнее слово, — кроме нее, — не выдержал, проматерился. — Ты даже умудрился на дочь мою коситься! Нина ушла, ты свободен. Чего тебе еще надо?

— Мою семью! — Игорь вдруг прищурился, словно от неожиданной догадки. — Это ты. Ты все заранее спланировал. Сначала забрал моего сына, теперь ее.

Сергей на мгновение потерял дар речи.

— Ты пьян, — развернулся и исчез в квартире, захлопнув дверь.

Голубые глаза задумчиво наблюдали за ним..

— Хорошая моя, прости, но он же кретин! — мужчина понимал, что может причинить ей боль или еще хуже, обидеть, но сдерживаться не было ни желания, ни сил. С некоторых пор он не мог молчать в ее присутствии, по видимому, годы самоконтроля начали давать о себе знать.

Против его страхов она ласково улыбнулась.

— Я его любила. И, вообще, мы, бабы, — дуры. Ты разве не знал? — на любимом лице промелькнуло озорное выражение. Сергей расслабился. Входная дверь начала сотрясаться под ударами ноги. — Вино будешь?

— А давай! — махнул он рукой.

— Вот и я о том же, — хрупкая фигура исчезла на кухне.

Благодаря Коркину она получила свою законную свободу без дальнейших неприятных свиданий и даже нашла новую работу. Сергей гордо улыбнулся, она умница.

Неожиданно в его объятия упало влажное, холодное тело, выдернув из воспоминаний.

— Бу! Хмурый такой.

Он улыбнулся. Чем больше времени они проводили вместе, тем жизнерадоснее она становилась. Между прежней Ниной и этой он определенно выбирал нынешнюю.

— Ну, и?

— Годится, — она чмокнула его в нос. — Ты не переживай, Санька ничего плохого не сделает. Он ее любит очень!

Сергей искренне засмеялся над предположением женщины.

— Я знаю! Скорее уж Наталка теперь там за ним по всему дому бегает с требованием заняться с ней… — мужчина провел ладонью по лицу. — Бог ты мой. Вот ведь знаю ее и все равно коробит. Дочь выросла. Это ужасно. А дому для Барби только десять лет.

— Быстро, — Нина завернулась в полотенце и устроилась поудобнее в его объятиях. — А я приставку храню, как дурочка. Кому она нужна?

Сергей прижал ее сильнее, стараясь согреть, поцеловал волосы, прикусил мочку уха, заставив вздохнуть.

— Пусть лежит. Вдруг пригодится.

— Ну, да, — Нина рассмеялась. — Не успокаивай меня. Теперь вон какие игрушки пошли. Сереж…

— А?

— Можно я спрошу?

Мужчина напрягся. Так и знал, что не может быть вот прям все так уж хорошо.

— Спрашивай.

— Ты ведь меня увез из-за Игоря?

И как ответить? Голубые глаза взглянули на него, в их глубине светилась просьба не лгать. Что ж? Быть честным, так быть.

— Да.

— Почему? Он ведь извинился.

Сергей сжал губы, вспоминая массу белых и чайных роз, наводнивших квартиру в выходные. Ублюдок! Как приспичило, так сразу вспомнил, что она любит.

Нина смотрела на него. Мгновения проходили, а Сергей все не отвечал, только тяжелый взгляд, направленный в никуда, выдавал его мысли. Она оказалась права. В груди поднялась волна возмущения и сладкой радости.