– Что он делает?

– Открывает багажник…

* * *

Наркотики были на месте. Это обрадовало Джона, поскольку удваивало обещанную ему Хирургом награду. То, что багажник, равно как и ценный груз, пробит в нескольких местах пулями, он не заметил. Ему было весело. То, чего эти громилы не смогли сделать за сутки, он сделал за четверть часа – ну не смешно ли? Джон попытался рассмеяться и едва не наглотался воды. Ах да! Вода. Глубина. Акулы…

Акула была тут, рядом. Едва увидев ее челюсти с несколькими рядами торчащих в разные стороны зубов, Джон выхватил из кобуры «саунд бластер» и открыл огонь. Тварь метнулась в сторону, выбросив чернильное облако, и лишь тогда покоритель глубин сообразил, что это, пожалуй, не акула, а гигантский осьминог. С зубами и зубчатым гребнем на покрытой гигантскими – с хороший поднос – чешуйками спине. Затем чудовище растаяло во мраке.

* * *

– Непонятно, – заявил наблюдавший за событиями Эй-Ай. – Зачем нужно было расстреливать груз?

– Да, нелогично.

– Продолжаем наблюдение.

* * *

Глубина больше не была темной. То тут, то там ее подсвечивали разноцветные блики, хотя общий фон, безусловно, оставался кроваво-красным. Что это такое? Мгновением позже Джон сообразил, что по-прежнему видит не мир вокруг, а его трехмерное изображение, созданное эхолокатором маски. Вот только растровая сетка куда-то подевалась… И почему все такое… непонятное?

Карусель светящихся пятен медленно кружилась вокруг ныряльщика, и, пожалуй, впервые в жизни он почувствовал себя маленьким и незначительным в глубине озера. Чувство тревоги заставило его сделать то, чему он был обучен, – серию быстрых энергичных вдохов, дабы освободить кровь от углекислоты и расслабить диафрагму. Однако на сей раз эта мера не помогла – первый же вдох заставил Джона вздрогнуть и замереть. Затем, не в силах поверить самому себе, он медленно потянул носом поступающий в маску воздух. Пахло розами.

В хаотическом мелькании огоньков вдали тем временем наметился некий порядок, и вскоре вокруг человека завертелась сотканная из неведомых светящихся существ сфера. По поверхности сферы блуждали волны и спирали разных цветов и степеней яркости, и это было бы немыслимо красиво, не будь оно так неуместно на стометровой глубине, у дна озера. У дна?

Дна не было. Человек смотрел вертикально вниз, но все, что он видел, была вода и хоровод далеких огней – внизу, вверху… всюду. Поверхности не было тоже! Запах роз накатывал волнами и был прохладен и нежен. Звучала флейта. Почему-то человеку было сложно концентрировать свое внимание на чем-то одном. Хотелось расслабиться и идти ко дну. Джон нерешительно потянулся и отключил эхолот, переключаясь на обычное, человеческое зрение. На маске зажегся фонарик.

НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНИЛОСЬ. Все так же кружились огни, все так же звучала музыка и пахло цветами.

* * *

– Объект наблюдения осматривается визуально, – сообщила Кира. – Он отключил эхолот.

Эй-Ай испытывала существенные трудности с ориентацией на такой глубине. До того момента, как Джон выключил сонар, можно было худо-бедно использовать его в качестве своеобразного источника света, теперь же этого источника не стало. Свой эхолот у Киры был, хотя и попроще, чем Джонов, но включать его она не хотела из соображений маскировки.

– Прижимаюсь ко дну, – наконец сообщила она. – Подхожу поближе.

– На берегу появились новые люди, – отозвался Люк. – Те, которые сидели в машине, бросают что-то в озеро… Уезжают.

– Добавление. Они бросили ультразвуковой излучатель. – Кира оставила попытки приблизиться к объекту наблюдения. Света, если так можно выразиться, в озере теперь было более чем достаточно, а уж по части обработки сложной картины отражений ультразвуковых импульсов Эй-Ай могли поспорить с любым компьютером.

– Человек опять применяет оружие.

– Люди на берегу поменялись ролями. Те, кто ждал в джипе, уехали под гору, не включая мотора, а те, кто прибыл, приводят в сознание полицейских.

* * *

«Те, кто прибыл» – это были Молли и Палмер. Они возвращались с поездки по окрестностям – поездки, на которую их толкнуло сочетание двух факторов. Во-первых, в помещении спать было решительно невозможно из-за снующих по углам крыс: то ли начальник полиции не случайно выбрал именно этот коттедж, маленькая месть за то, что ему пришлось, запершись в кабинете с «вонючими» фэбээровцами, целый час вводить их в ситуацию, то ли зверюшек потревожил запах меркаптана – кто знает? А во-вторых, спать на улице было холодно.

– Свяжись с начальником полиции, – велел Палмер, склоняясь над сладко посапывающими полицейскими. – И смотри по сторонам – вдруг они где-то здесь.

– Кто «они»?

– Те, кто усыпил наряд полиции.

– С чего ты взял, что они не сами заснули?

– У них руки связаны. И ноги.

– Сейчас свяжусь, – с досадой отозвалась девушка. Досада ее была направлена главным образом против нее самой – как можно не заметить, что кисти и щиколотки у этих ребят перетянуты липкой лентой!

* * *

– Попытки разбудить полицейских провалились, – сообщил парой минут позже Люк. – Новоприбывшие обыскивают берег озера близ места погружения аквалангиста.

– Возможно, брошенный в воду излучатель является сигналом.

– В таком случае те, кто был здесь раньше, работают против этих двоих.

– А эти двое пытаются помочь полиции.

– Следовательно, первая группа и аквалангист являются преступниками?

– Полиции боятся не только преступники.

– Предлагаю уточнить характер груза в багажнике затонувшей машины.

– Согласно данным анализа воды за бортом, после расстрела человеком груза возросло содержание пяти родственных органических соединений. В базе данных по химическому оружию их нет.

– Ищу в Интернете, – сообщил Мак.

* * *

Он прозевал момент, когда светящийся хоровод изменился. Если раньше огоньки скользили по поверхности сферы, не проникая внутрь, то теперь они образовали новый, гораздо более сложный узор, трехмерный. Наконец-то у Джона появилась возможность разглядеть одно из этих светящихся пятен…

Когда ныряешь с аквалангом, задерживать дыхание не рекомендуется, но Джон ничего не мог с собой поделать. Мимо него, медленно извиваясь в такт флейте, проплыл дракончик. Но это не был просто дракончик, о нет! Прежде всего он светился, светился нежнейшим, радующим глаз голубым светом, столь чистым и в то же время каким-то мягким, что просто не верилось. Тело дракончика более походило на тело змеи, чем на тело дракона, как его рисуют в детских книжках, и уж определенно не был он похож на китайских драконов. Это было хрупкое и элегантное полупрозрачное создание с очаровательной вытянутой мордочкой и двумя гребнями – на спине и на брюхе, как и полагается у морского жителя… точнее, у озерного. Гребни эти не были жесткими, и пробегающие по ним волны свидетельствовали, что да, они были не средством защиты, а скорее плавниками.

И еще у дракончика были крылья. Тончайшая светящаяся и в то же время почти прозрачная перепонка, натянутая на каркас… нечто подобное можно видеть у бабочек, но это – очень далекая аналогия. По крыльям тоже пробегали медленные волны. Все это чудо красоты и изящества было от силы полтора метра длиной.

– Привет, Джонни! – дружелюбно сказал дракончик и проглотил своего собеседника.

* * *

– Человек размахивает руками, – заметила Кира. – Кажется, он дезориентирован.

Глава 21

Плохо, когда день начинается с кроликов.

Дон Рэба

Поутру Боба разбудили кролики. Точнее говоря, разбудил-то его будильник, а кролики при этом присутствовали. Так художник, рисуя картину пожара, непременно изобразит на фоне всеобщего разрушения белую собачку, оставив грядущие поколения восхищаться глубиной и величием замысла… А заодно и удивляться тому, что суетящиеся с ведрами и шлангами обыватели не замечают окружающей их красоты… Впрочем, по порядку.