— То есть ты не знаешь, где они прячутся?

— Нет, — сказал Кристиан, хотя создалось впечатление будто он имеет какие-то догадки.

— Ты врёшь, — нагло заявила я.

— Анна, ты сегодня чересчур непокорная. Придётся тебя наказать, — возбуждённо произнёс Кристиан, на миг сверкнув глазами.

— Наказывай. Только скажи, что ты знаешь, где искать Верховных. А что нужно сделать, чтобы тебя забрали к ним?

— Анна, ты не в себе что ли? Ты хочешь, чтобы меня казнили, а тебя сделали вампиром? Вот как ты ко мне относишься?

— Нет, конечно. Но у нас же просто секс. Так что, я была бы не против стать вампиром. Любым путём, — пошутила я.

Свет в ресторане замигал, а потом на секунду и вовсе погас. Да уж, нет у вампиров чувства юмора. Нет.

— Ужин закончен. Вставай и пошли, — приказной тон Кристиана.

— Я ещё не доела, — попыталась сопротивляться я.

— У меня поешь. Вставай, Анна, или я исполню своё обещание, данное тебе перед входом в ресторан.

Я быстренько встала и засеменила к выходу. Лучше бы не шутила. Не умеешь-не берись.

Не знаю, что его так взбесило, но в машине я сидела молча. Старалась даже не дышать. Ночка меня точно ждала жаркая. Я бы даже сказала пламенная.

Приехали мы быстро. Неслись как на пожар. В этот момент я боялась Кристиана, но всё равно хотела. Видно это не лечится. Не верю я, что он разозлился так из-за какой-то глупой шутки. Причина явно в чём-то другом. Интересно в чём. Но спросить я не решалась. Это, наверное, опять меня не касается. Меня ничто не касается. На мне можно срываться, от меня можно скрывать важные вещи, мне можно пудрить мозги. Можно делать всё, только не посвящать в свои дела, как будто я никто для него. Очень обидно! Связалась на свою голову с ним.

— Выходи, Анна, — сказал Кристиан и подал мне руку.

— А что не вытащишь силой? Тебе же так привычней, — дерзила я, совсем потеряв страх.

Как всегда я слишком много говорила. Надо пройти курс анонимных болтунов. Кристиан взял меня на руки и понёс в дом, точнее полетел в дом, посадил на диван в гостиной, а сам куда-то исчез. Атмосфера была романтической. Что-то с ним не то. На столике стояли фрукты и шампанское, свет был приглушён, и свечи отбрасывали мягкий тёплый свет. Такая уютная, расслабленная обстановка. Не хватает только Кристиана, доброго и покладистого. Но это что-то совсем нереальное.

— Анна, угощайся. Это всё для тебя, — нежно сказал Кристиан и обвёл комнату рукой. — И кое-что ещё, — добавил он и протянул мне огромный букет алых роз, который до этого был скрыт за крыльями.

Невероятный человек! Точнее вампир. Его самого не мутит с таких перепадов настроения? То нежный и ласковый Кристиан, точно домашний пушистик, то злой и жестокий, как зверь. Я даже прослезилась. Ну, очень это было неожиданно. И, конечно же, дико приятно.

— Спасибо, Кристиан, — сказала я, расплывшись в улыбке и притягивая его к себе для поцелуя.

Он не сопротивлялся на этот раз и не пытался доминировать. Он просто отвечал на мой поцелуй со всей нежностью, на которою был только способен. И руки его не оставляли на мне синяков, а лишь слегка поддерживали, когти не впивались в кожу и клыки не протыкали губы. Он как будто подчинялся мне, отдавался мне полностью. Мои губы осторожно касались его, словно боясь, что он в любую минуту может передумать и начать атаку. Руки обвивали его шею, боясь, что он решит отстраниться, а сердце в груди отбивало ритм за двоих. В этот момент я была готова подчиняться ему беспрекословно и безоговорочно. Это была моя окончательная капитуляция. Словно почувствовав это, Кристиан, медленно отстранился и сказал: «Анна, у нас ещё будет время для этого. Сейчас нужно заняться важными делами.» Подарив напоследок лёгкий, но обжигающий поцелуй, он усадил меня на диван.

— Легенда, — сказал серьёзно Кристиан и посмотрел на меня.

Ой, вот надо всё испортить. Без этого никак.

— Почему она для тебя так важна? Я не пойму.

— Потом поймёшь. Рассказывай, что ты знаешь об Ирвисе Макиавелли.

— Ну, его сожгли в Испании в 1485 году. Ничего такого, если не брать во внимание нелепые выдумки людей, о том, что он превратился в пепел, — усмехнулась я. — Сожгли его за связи с Сатаной. Что-то он там химичил, в общем. Вот и вся легенда.

— А что именно он «химичил»? Почему его обвинили в связях с Дьяволом? — спросил Кристиан тоном прокурора.

— Откуда мне знать? Я, что, была там? Ты в то время жил, вот и расскажи мне.

— Анна, это было твоим домашним заданием, — сказал раздражённо Кристиан.

— Ладно, ладно. Он читал какие-то древние заклинания, пытался вызывать злых духов. По-моему, я читала где-то, что он хотел вызвать самого Дьявола и устроить что-то типа Апокалипсиса. Чувак конкретно загнался. Наверное, у него были проблемы с головой. Говорят, он даже пил кровь и убивал людей. Не знаю насколько это правда, но мне его не жаль.

— Не жаль, говоришь? — сказал Кристиан тоном, от которого у меня по спине побежали мурашки. — Анна, я смотрю, разговор о колдунах и инквизиции с прошлой лекции ничего тебе не дал. Ты не думала, что всё это могло быть не правдой, что его могли подставить?

Свет от свечей начал плясать, отбрасывая странные тени. Как-то уже стало неромантично.

— Ну, может быть, так и было. Я не знаю. Мне, честно говоря, всё равно. Какой-то человек, живший пятьсот лет назад. Какое мне до него дело? — ничего не понимала я.

— А если бы я сказал, что Ирвис Макиавелли был некем иным как Кристианом Араной, тебе бы тоже было всё равно? — прошептал Кристиан, и свечи, все как одна, потухли.

Я вскрикнула. Капец! Умеет же он нагнетать обстановку и наводить страх.

— Кристиан, включи свет. Мне страшно, — попросила я, ничего не видя в кромешной тьме.

— Мне тоже было страшно, Анна. Тогда, когда меня наконец-то вытащили из того подвала и понесли к деревянному кресту. Мне было страшно, когда сено под моими ногами вспыхнуло, и огонь начал лизать моё тело. Мне было страшно, когда меня пытали в подземных камерах и смазывали раны специальной мазью, не дававшей им затягиваться. Да, я вампир. Но боль и страх также присущи мне, как и тебе. Так скажи мне, что ты знаешь о страхе? — говорил Кристиан, чуть ли не задыхаясь.

Казалось, его разрывало от воспоминаний, от злости и ярости. Его глаза горели кровью, а взгляд блуждал по мне, как будто выискивая места, где можно было пустить кровь. Я вся сжалась от страха, не зная, что со мной будет в следующую минуту. Накинется ли он на меня и перегрызёт мне горло или просто полоснёт когтями, и я умру от потери крови, которую он будет с меня слизывать, пока я буду корчиться в предсмертной агонии? Я не решалась даже моргать лишний раз, не говоря уже о том, чтобы говорить.

— Я задал вопрос, Анна. Отвечай, — прохрипел Кристиан.

— Я, я не знала, что он это ты. А так, конечно, мне было бы не всё равно. Ведь я люблю тебя, — вырвалось у меня прежде, чем я смогла себя остановить.

Чёрт!

Кристиан был как всегда быстр. Он оказался рядом со мной, и вот его пальцы уже сдавливают моё горло, а взгляд горит безумием.

— Не смей никогда говорить о любви! — шипел Кристиан, царапая мою щёку клыками. — НИКОГДА.

И он исчез. Вот так вот взял и исчез. И плевать ему, что он меня чуть не задушил. Любая нормальная девушка на моём месте схватила бы свои вещи и бежала из этого дома как можно дальше и быстрее, но мы же уже выяснили, что я ни разу не нормальная. Я пошла за ним наверх. Ну, я думала, что он там. Поднявшись, я огляделась. Второй этаж был огромен, куча дверей и комнат. Но одна была открыта, и из неё лился мягкий свет, скорее всего от камина. И да, я угадала. Кристиан был там. Стоял лицом к камину и, казалось, пытался прожечь огонь взглядом. Он ещё из себя жертву строит, стоит тут весь такой несчастный. Я разозлилась. Очень сильно разозлилась.

— Знаешь, что, Кристиан? Ты достал меня уже своими выходками! И я скажу тебе всё, ясно? Я тебя не боюсь, — нагло начала я, чувствуя впервые в жизни безграничную смелость. Умру, так умру. — Да, я сказала, что люблю тебя. И не собираюсь забирать свои слова обратно, хоть ты меня тут пытай, — сказала я и поежилась, вспомнив лекцию о пытках и удовольствии, которое он получал описывая эти самые пытки. — ЛЮБЛЮ. Тебе всё понятно? Я тебя люблю! И почему ты не бьёшься в конвульсиях сейчас? Для тебя же это слово как чеснок для вампиров. Ну, для нормальных вампиров, из книг, — продолжала я, не давая ему и слова вставить. Моя очередь говорить, о, великий и страшный вампир. — Ты можешь не любить меня, можешь вообще ничего ко мне не испытывать, — говорила я, как законченная стерва. — Пусть это будет односторонняя любовь. Я ничего у тебя не прошу взамен. Просто услышь меня сейчас, хорошо? И прекращай распускать руки по любому поводу. Мне это уже начинает надоедать. У меня всё, — выдохнула я, только сейчас поняв какую только что выдала речь.