— Мы вам помешали, да? Извините.

— Да нет, — задумчиво произнес Игорь. — Рад, что хоть кто-то наконец вас развеселил.

Она не поняла, что Келдыш хотел сказать, но на всякий случай вернулась к развалинам. Грач ревниво подозвал к себе Рипа, тот послушно плюхнулся на землю рядом с хозяином.

Мужчины вновь вернулись к своему совещанию. Келдыш постучал пальцем по карте:

— Все это подтверждает недавний сон-полет Агаты: все изменения нарастают в приближения к НИЦЭМу. Другими словами…

— Другими словами, — подхватил Борис, — мы с вами в данное время сидим в самой жо… самом эпицентре.

Все машинально оглянулись, точно пытаясь увидеть признаки этого самого жо-эпицентра.

— Со столицы велено теперь делать регулярные пробы и замеры, — предупредил Грач. — Так что в ближайшее время тут будут часто бывать погранцы.

Келдыш, видимо, договорился, чтобы парень хранил их появление в тайне. Или Грач и сам сообразил?

— Ну наконец-то, зашевелились! — проворчал Ловец. — Так, запоминаем основное. После того, как проснем… вернемся, собираем все показатели и данные в кучу, и я их подсовываю одному человеку в Комиссии. Спасибо, Даниил. Остальное — как договаривались.

— Угу, — Грач поднялся, разминая ноги. — Значит, тогда до послезавтра?

— До него.

Грач глянул на Агату и коротко мотнул головой — видимо, таким образом попрощался. Оставшиеся провожали пограничника и его пса взглядами, пока те не скрылись за ближайшим холмом.

— А с чего такие сложности-то? — спросил Борис. — Сбросил бы он тебе все по электронке…

— Угу. У них тут такие фильтры стоят! Помнишь, как мы пытались взломать их пару лет назад?

— А мальчишка-то хоть понимает, куда его втравили? Что мы его используем?

Прозвучало это вполне нейтрально, но Келдыш блеснул недобрым взглядом:

— Если уж мы все хором используем девчонку, то чем мальчишка-то лучше?!

— Аргумент, — кротко признал Дегтяр.

— Борь, нам очень нужны сведения от твоей Климовой. Что они тогда все-таки натворили? Что вызвали?

— Я спрашивал.

— И?

— Молчит.

Келдыш нетерпеливо потер веки, и Агата посочувствовала ему: ведь наверняка не высыпается. Она-то преспокойненько себе дрыхнет ночью, а у него еще и ночные дежурства.

— Не хотелось бы на тебя давить… — начал Игорь.

— Вот и не дави!

Друзья обменялись мрачными взглядами, и Келдыш повернулся к Агате.

— Ну что? Просыпаемся?

За его спиной Дегтяр сказал вкрадчиво:

— А ты заметил, что наша Агата прекрасно поладила с Кобуцевскими жителями?

Келдыш нетерпеливо пожал плечами:

— У Мортимер врожденный дар общаться с животными!

— А я вовсе не о животных говорю, — еще вкрадчивее продолжил Дегтяр. — Видел, как наш юный пограничник на нее заглядывается?

Агата ничего такого не заметила, но щеки у нее загорелись. Она неловко фыркнула:

— Ой уж!..

— Ну и что? — спросил Келдыш.

Голос Дегтяра стелился просто шелком:

— А тебе не кажется, что в качестве куратора ты должен что-то предпринять?

— С какой стати? И что я такого должен предпринять? — спросил Келдыш уже нетерпеливее.

— Ну например…

Агата не услышала — что именно Келдыш как куратор мог — потому что едва Борис заговорил, Игорь развернулся и рявкнул на нее:

— Просыпайтесь!

И от испуга она сразу проснулась.

Сидевшая рядом с ванной лекарь Анастасия, похоже, тоже только что проснулась: во всяком случае она потянулась и пошевелила явно затекшей шеей. Спросила добродушно:

— Ну как твои дела, Агата? Как самочувствие?

— Нормально.

Конечно, нормально — сегодня в Кобуци все прошло спокойно, да и проснулась она, как хорошо выдрессированная собачка, по первой же команде Келдыша.

Лекарь проверила ее пульс и давление, одобрительно кивнула:

— Вот и хорошо, что хорошо! Как вернешься домой, обязательно съешь что-нибудь поплотнее. И не забывай про витамины.

— Угу.

Анастасия — спокойная пожилая лекарка, которую прикрепили к ней после контрольного визита куратора — похоже, просто почасово подрабатывала в ИМФ, потому что после дежурства рядом со спящей Агатой и проверки ее состояния при пробуждении быстро собиралась, складывала свое вязанье и убегала. Вот и теперь заглянула в раздевалку, когда Агата еще натягивала одежду:

— До завтра, Агаточка!

— До свидания.

А вот сама Агата никуда не торопилась. Теперь она почти не боялась «вывертов ИМээФовских коридоров», потому что именно здесь, в коридорах, у нее появилось новое занятие: пытаться проникнуть в призрачное крыло наяву. Что это ей иногда даже удавалось, она никому не рассказывала — ни ДМН, ни даже Келдышу.

Агата вышла в коридор. Как всегда огляделась, — как будто могла определить, установлены здесь камеры наблюдения или нет. Бросила сумку на пол и прислонилась спиной к грубо заделанной кирпичами стене, разделяющей существующее и исчезнувшее крыло. Пальцы поползли, нащупывая знакомые трещины и выбоины, затылок поелозил, принимая уже привычное положение… Агата напомнила себе: не больше пятнадцати минут, а то Осипенко спохватится, почему «объект» до сих пор не в машине, искать примется.

Закрыла глаза и представила себе, что падает, проваливается в эту твердую стену, как в глубокую пуховую перину…

…Она попала в старое крыло с самой первой попытки.

Странный багровый туман отсутствовал. Просто безлюдный коридор, слегка сумрачный, словно в невидимое окно только-только начал проникать летний рассвет. Может, она все-таки сумела попасть в другое время, в ИнЭМ до катастрофы, когда Магия еще не превратила его в здание-привидение?

Агата двинулась вперед — кажется, или ее шаги вызывают слабое эхо? Нерешительно толкнула пару закрытых дверей. Вернее, попыталась: она не ощутила, что прикоснулась к чему-то, но и пальцы не провалились сквозь, как в фильмах о призраках. Наверное, для нее открыта… ну относительно… только стена, отгораживающая призрачное крыло.

Откуда-то донесся странный звук — писк, переходящий в жужжание, точно в ухо влетел жук и недовольно ворочался в нем, пытаясь выбрать наружу. Жук жужжал все громче и громче… Да это же будильник на ее сотовом!

…Агата вновь стояла, прислонившись к стене — опять в ИМФ. Она сползла на корточки, всей спиной ощущая выступы и шероховатости. И обнаружила, что блаженно улыбается. Она наконец смогла — сама и не во сне! — сделать то, чего безуспешно добивалась от нее ДМН: попасть куда хотела. Или она все же погрузилась в особое состояние… пусть не сна, но чего-то вроде транса?

В каком же году она сейчас побывала? И сможет ли попасть именно в то, нужное, время? Надо потренироваться еще.

Надо рассказать Игорю.

Но пока ехала в интернат, Агата успела передумать — Келдыш наверняка решит, что это опасно и устроит ей выволочку. И запретит. А обманывать она его не умеет, да и не хочет. Хорошо, тогда расскажет, когда добьется каких-нибудь успехов.

Например, когда увидит свою маму.

Через несколько таких путешествий в прошлое в коридорах начали проявляться силуэты людей, но еще очень-очень туманные. Лишь иногда проступали четкие линии профиля, руки, детали одежды. Чаще всего казалось, что все это просто чудится.

Сегодня по залитым дневным светом коридорам Института экспериментальной магии сновали деловитые сотрудники. ИнЭМ оказался куда более оживленным местом, чем нынешний ИМФ. Агата скользила между людьми, даже не перебирая ногами, и как-то умудряясь ни с кем не сталкиваться. И никто не врезался в нее. Хотя все равно никто бы ничего не почувствовал — ни в том времени, ни в нынешнем… Кто из них был сейчас призраком?

Агата жадно рассматривала лица встречных, оборачивалась вслед, когда люди проходили быстрее, чем она успевала их разглядеть. Слова становились разборчивыми лишь когда сотрудники института равнялись с ней, а потом вновь превращались в сплошное «бу-бу-бу». Обсуждали опыты, рассказывали, какие фокусы выкинули вчера дети, «стреляли» денег до получки… Обычные разговоры, обычные люди — в уже несуществующем месте и исчезнувшем мире. Сколько из них осталось в живых, когда «рванула» Магия? Успели ли они вообще сообразить, что происходит?