"Поговорить хочешь парень? Не проблема!" — злорадно подумал я, притормаживая на обочине.

— Ванда мне не девушка, а невеста, запомни это! — повернувшись к нему, холодно бросил я. — А главное помни, что мы все красивые, потому что хищники, и наша внешность — это ловушка для привлечения пищи! И в нашей семье только Ванда не убивает людей, понял? Все остальные, и я в том числе, предпочитают традиционные виды охоты, и если ты будешь раскрывать свой рот или смотреть на мою невесту, я вначале оставлю тебя без глаз, а потом отвезу в то место, где ты на собственной шкуре почувствует не прохладные губки Ванды, а клыки, таких как я, — произнеся это, я оскалился и тихо зарычал, чтобы парень окончательно понял, что я не шучу.

Вжавшись в сиденье, он испуганно посмотрел на меня и, заикаясь, пробормотал:

— Я лишь сделал к-комплимент.

— Ты когда ешь, хочешь от свиньи, из которой сделана отбивная, слышать комплименты? Не хочешь, потому что тебе важно утолить свой голод, так и у нас. Так что держи язык за зубами. Всё понятно?

— П-понятно.

— Вот и чудесно, — протянув руку, я похлопал его по щеке и ещё раз оскалился, чтобы он окончательно понял, что я не шучу.

Он испуганно вжался в сиденье и замер, опустив голов, а я, улыбаясь, снова вырулил на дорогу, и гнал до самого Нью-Йорка, не останавливаясь, размышляя о том, как лучше начать разговор с родителями, и уже не обращая на него внимания.

Как только мы въехали в город, я остановился и, достав из бумажника три тысячи долларов, бросил их парню.

— На еде не экономь и питайся хорошо, иначе я тебя заменю. А теперь выметайся из машины.

Собрав деньги, он кивнул, открыв дверь, и тут же выбрался из машины, стараясь даже на меня не смотреть "Щенок, теперь будет знать своё место. А выбором следующего донора я займусь лично. Подберу людей с третьей или четвёртой группой крови, и Ванда сама откажется от услуг этого типа" — направляясь к дому родителей, пообещал я себе.

Но как только я въехал во двор родительского дома, сразу же выбросил все мысли об этом парне из головы и сосредоточился на главном. "Ну что ж порадую родителей" — с усмешкой подумал я, выходя из машины. "Надеюсь, они действительно обрадуются".

Дом меня встретил громким требовательным детским плачем. "Интересно, что в этот раз Каядэ требует?" — улыбнувшись, подумал я и поднялся на третий этаж. Остановившись перед дверями детской, я прислушался, а потом открыл её.

— И что наша куколка сегодня требует? — весело спросил я, входя.

— Дамис! — мама радостно посмотрела на меня.

— Салют, пропажа! — отец, носящий Каядэ на руках, подошёл ко мне. — Наша проказница отказывается спать.

А сестричка, увидев меня, тут же замолчала и, улыбнувшись, протянула ручки.

— Иди ко мне, кроха, — взяв её на руки, я поцеловал её в лобик. — Не видел тебя всего пару дней, а ты уже подросла. Правильно, не спи, а то ещё быстрее будешь расти, — она залилась смехом и указала на мячик, лежащий на полу. — Хочешь играть, а тебя спать заставляют? Вот уж эти непонятливые мама с папой!

Наклонившись, я взял мячик и только его собрался вручить Каядэ, как отец произнёс:

— Только к окну не поворачивайся. У нас теперь новая забава — битьё окон. Ей нравиться звон бьющегося стекла, и она разбила уже не одно окно в доме, метко швыряя в них всё, что держит в руках, — весело сказал отец. — Мастер только недавно уехал, хотя я думаю, что его надо было оставить, потому что это развлечение нам сейчас нравится больше всего и окна теперь основная цель.

— Хорошо, не буду поворачиваться, — пересадив Каядэ на другую руку, спиной к окну, я вручил ей мячик, и она, схватив его, тут же начала ёрзать на руках, пытаясь повернуться к окну. Наблюдая за её попытками и слушая её громкое сопение, я рассмеялся. — Что, не получается бросить мяч? И брат бука, как и мама с папой, да? Не даёт, гад такой, сделать любимую пакость?

Поняв, что ничего не выйдет, она бросила мяч на пол, и недовольно поджала губки, но кричать не стала, а внимательно посмотрев на меня, принюхалась, а потом указала на бутылочку с кровью, стоящей на столике.

— Наконец-то, — мама с облегчением вздохнула, подавая мне её. — И поесть даже изволила. Тебя, мой дорогой, из дома отпускать нельзя, потому что тебя она хоть как-то слушается.

— Естественно слушается, я же старший брат, — с улыбкой ответил я, сев в кресло и наблюдая, как Каядэ жадно пьёт кровь.

— Ну тогда, старший брат, будь любезен, не пропадать, на продолжительное время из дома, — пробормотал отец. — Девушки твои и подождать могут.

Поняв, что сейчас как раз идеальный вариант, чтобы рассказать про Ванду, я произнёс:

— Девушка у меня одна.

— Неужели мой сын остепенился? Всего одна девушка? — отец весело подмигнул мне.

— Скажу даже больше, она для меня не просто девушка, а невеста. Я хочу на ней жениться.

В комнате повисла тишина, и родители застыли на секунду, недоверчиво глядя на меня, а потом мама улыбнулась и радостно воскликнула:

— Это же хорошо! А то я уже начала думать, что ты, как и мой братец будешь тянуть до своего тысячелетия, прежде чем решишься на брак, — поднявшись с кресла, она подошла ко мне и расцеловала в щёки. — Поздравляю тебя! Кто она, как зовут? Мне уже не терпится познакомиться с девушкой, которой удалось обуздать такого оболтуса, как ты.

— Я как раз приехал, чтобы подготовить вас к встрече с ней.

— Приготовить к встрече с ней? — отец весело посмотрел на меня. — Поверь, мы её примем с распростёртыми объятиями… Хотя, — отец запнулся и внимательно посмотрел на меня. — А это случайно не та голливудская актрисочка?… А впрочем, без разницы, бросит карьеру, и проблемы будут исчерпаны.

— Нет, отец, это не Мира. Мы с ней расстались ещё перед моей поездкой в Россию. Свою девушку я встретил там…

— Так вот в чём дело! — перебив меня, мама рассмеялась. — И ты её, конечно же, привёз сюда, и поэтому так надолго пропадаешь! А Майя с Герой в курсе всего и молчали? Ну, я им ещё устрою!

— Майя с Герой действительно в курсе всего, но молчали, потому что я их попросил об этом, — ответил я. — Кстати, а где Рей и Лари? — удивлённо спросил я.

— Уехали в Фебой в парк гулять, — быстро ответила мама. — Не отвлекайся! Значит, ты привёз её, и всё время скрывал, негодник! Как её зовут?

— Ванда.

Родители задумались, по-видимому, пытаясь припомнить девушку с таким именем из дедовского клана.

— А чья она дочь? Что-то я не могу вспомнить, у кого в России дочь Ванда, — произнёс отец.

"Всё, тянуть дальше нет смысла и пора раскрывать карты".

— Она дочь дичи, участвовавшей в Игре четырнадцать лет назад, — спокойно ответил я, глядя на родителей.

В комнате повисло гнетущее тишина, потому что Каядэ наевшись, заснула у меня на руках, а мать с отцом замерли, пытаясь осмыслить мои слова. Наконец отец выдавил из себя:

— Дочь дичи? Она что, человек?

— Уже нет. Вчера я её обратил.

— Да как ты посмел? — закричал он, вскочив на ноги. — Без моего согласия!

— Не кричи, разбудишь Каядэ, — спокойно ответил я и, поднявшись, положил её в кроватку. — Я, как будущий Лорд имею право на обращение. А если хочешь покричать, пошли вниз, но сразу предупреждаю — я своего решению не изменю.

— Дамис, ну как же так? — мама растерянно посмотрела на меня. — Человек…

— Да, человек. Но главное ведь то, что я люблю её, а не то, кем она была.

— На выход! — отец указал на дверь. — Нам предстоит серьёзный разговор!

Спускаясь в кабинет отца, мы все молчали, и раздавались только вздохи мамы, идущей позади меня. Зайдя туда, она плотно закрыла дверь и сев возле окна скорбно посмотрела на меня, а отец начал ходить из угла в угол, бросая на меня недовольные взгляды. Я же уселся во второе кресло и невозмутимо смотрел то на мать, то на отца.

— Ты хоть понимаешь, что второго обращённого человека наша семья не перенесёт! — отец остановился и начал сверлить меня взглядом.