— Это история — да, но не верь ему, когда он начнет рассказывать, как спас всех сироток в Канзас Сити, когда Годзилла разрушал город.

— Это была уединенная деревня и сбежавший горный лев, — подправил Джонах.

Если он говорил правду, полагаю, история была достаточно драматичной.

Джек отмахнулся от его слов и посмотрел на часы.

— Я должен бежать. Если наступит конец света, я хочу встретить его в объятиях любимой. Или, по крайней мере, Пола, — проворчал он.

— Конец света решит проблемы с Полом, — высказался Джонах, — как и расставание с ним.

Джек двусмысленно фыркнул.

— Если наступит конец света, то он уже пообещал преследовать меня в аду. Хотя в случае расставания, аналогично.

— Иди уже, Джек или убейся.

— Смотри, как бы я ни убил тебя, — с улыбкой ответил Джек, яростно тыча пальцами Джонаху в лицо. Затем, его выражение поменялось.

— Увидимся завтра, босс. Квартальный отчет будет на твоем столе.

— Спасибо, — поблагодарил Джонах.

Джек протянул руки и обнял меня.

— Рад был познакомиться, Мерит. Позаботься о нашем начальнике, — прошептал он, оставляя меня краснеть.

— Проблемы в отношениях? — поинтересовалась я в надежде, что Джонах не слышал последние слова, пока мы наблюдали за исчезающим в толпе Джеком.

— Нескончаемая трагедия, — ответил Джонах. — А я, как ты, возможно, поняла, не люблю драмы. Джек относится к ним гораздо терпимей. К несчастью, у Пола терпения еще больше.

— Джек, кажется, стойкий парень, если не брать в расчет драмы.

— Джек — олицетворение преданности, — произнес Джонах. — А я ценю преданность.

— Хорошая черта характера.

— У меня такое чувство, что в последнее время ты ее не часто наблюдаешь.

Правильно, что меня немного напугало.

— Я больше не Страж.

Он замер.

— Что?

Я рассказала ему о Фрэнке, об испытании, обо всем, что случилось прошлой ночью.

— Я теперь охранник, — призналась я, но потом нахмурилась. — Ну, я веду себя как охранник. Насколько я знаю, официально меня не назначили на эту должность. В любом случае, признаюсь, такое чувство, будто меня понизили в ранге.

— Понятно, — ответил он с немного чересчур самодовольной улыбкой. — Раз я начальник охраны, не делает ли это теперь меня выше тебя по званию?

— Определенно нет, — ответила я, тыча пальцем ему в грудь. — Большое спасибо, надо мной уже хватает начальников.

— Так, просто проверил. В любом случае, мне жаль, что Дому Кадогана подвергся такому. Если бы не вы, то были бы мы или Наварра. ГС просто… Ну, ты знаешь мои мысли по этому поводу.

Я было открыла рот, но потом закрыла его снова, обдумывая, что именно сказать и как это сказать. Я решила начать издалека.

— Мы можем поговорить о кое-чем еще?

— О моей сексуальности?

— О КГ.

Он с интересом поднял брови.

— А ты знаешь, как привлечь внимание парня.

Я отвернулась, затем снова посмотрела на него.

— Думаю, пришло время предпринять некоторые шаги для защиты своего Дома. ГС подвергает моих коллег, моих друзей опасности. Это неправильно, и если есть что-то, чем я могу помочь, я это сделаю. Поэтому, я бы хотела присоединиться к Красной Гвардии.

С минуту Джонах молчал.

— Это единственная причина, по которой ты согласна? Если ты согласна по какой-то другой причине, я тебе откажу.

Я посмотрела на него.

— Неужели?

— Уже двадцать лет КГ ведет серьезную, целенаправленную политику. Нам не нужны люди, которые вступают ради вендетты. Нам не нужны люди, которые присоединяются из-за ненависти к властям. Нам нужны защитники. Стражи. Люди, которые понимают несправедливость системы и делают все, чтобы остановить ее.

— Это хорошие причины.

— Хорошие. А теперь я знаю, что ты руководствуешься ими же. Мне понадобится позвонить, чтобы сообщить вышестоящим, что ты с нами, — он улыбнулся мне, и в этот раз в его глазах было что-то более серьезное.

Не флирт. Не дружба.

Он смотрел на меня как на напарника.

— Мы будем работать вместе, — сказал он, — это близкие отношения, и они должны строиться на доверии. Ты мне доверяешь?

С минуту я смотрела на него, не желая отвечать, предварительно не обдумав. Я думала о том, что знаю его, и думала о том, сколько раз он прикрывал мне спину. Во время рейва в Стритервилле, когда мы спасли девушку. У Клаудии, когда он встал передо мной, чтобы мне не причинили вред.

У него тоже могли быть сомнения, однако в нужный момент он был рядом.

— Доверяю, — ответила я.

Джонах кивнул и протянул мне руку.

— Ну, тогда для меня большая честь приветствовать тебя в Красной гвардии, Мерит.

— И это все?

Не то чтобы я представляла себе парад с ленточкой, но, по меньшей мере, стоило хотя бы провести церемонию, подкрепить это чем-то или что-нибудь еще.

— Мы проведем более формальную церемонию, после того как я посоветуюсь с Ноа. Чтобы ее организовать, потребуется немного времени. А пока… — он пошевелил пальцами в ожидании рукопожатия.

Я дала обещание, в знак чего мы просто пожали руки.

Таким образом, я нарушила клятву верности ГС. Возможно, Фрэнк старался уменьшить мое влияние в Доме. Однако фактически, он только сблизил меня с моими товарищами и побудил бороться еще упорней.

— Как мило сидите.

Обернувшись, мы увидели высокого, темноволосого вампира, стоявшего со скрещенными руками и плохо скрываемой злобой на лице.

— Привет, Морган, — сказала я, подумав, что Пол, вероятно, оценил бы его умение драматизировать.

Морган Гриер, Мастер Дома Наварры, бесспорно красив: в нем есть что-то непонятно чарующее, пленяющее. Его чувство юмора сочетается с его распутной миловидной внешностью, но, по моему мнению, его инфантильность перечеркивала и то и другое. Судя по всему, у него было все, что только мог бы пожелать Мастер Дома: здоровье, внешность, деньги, и власть. Но он воспринимал все как обиженный озлобленный подросток.

Сегодня он был в рубашке, джинсах и ботинках. Его темные волнистые волосы достигали плеч. Впалые как у супермодели щеки делали его лицо острее.

Я не разговаривала с ним после смерти Этана и Селины, поскольку не была уверена, как он относится к происшедшему, но предполагала, что в лучшем случае эмоции могут быть противоречивыми. А сегодня, он предстал в незнакомой мне роли: он был с девушкой.

Девушка рядом с ним была высокой и худой, с длинными темными волосами и экзотической внешностью. Ее темные леггинсы сочетались с чересчур большим по размеру топом (несомненно, от известного кутюрье), туфлями на пятидюймовых каблуках и висячими серьгами. Она походила на модель из известного модельного агентства, и я почувствовала небольшой укол ревности, пока не вспомнила, что мне все равно.

Его взгляд упал на меня, затем перешел на Джонаха и снова вернулся ко мне с очевидным раздражением.

— А ты не теряешь времени.

Джонах, должно быть, почувствовал мгновенный всплеск моей магии и коснулся моей руки. Я похлопала его по руке, успокаивая.

— Мы работаем, — произнесла я, пытаясь оставаться хладнокровной и не сорваться на эмоционально недоразвитого вампира.

— Несомненно. И над чем же?

В его голосе слышалось раздражение, и я не могла определить, он пытался меня задеть или, действительно, не имел ни малейшего понятия о происходящем в Чикаго.

— Ты ведь не пропустил новости о черном как фитиль озере и красном небе?

— Нас это не касается.

А, так вот в какую игру он играет — сознательное незнание. Он был в курсе фактов, но играл роль домашнего питомца ГС и притворялся, что происходящее нас не касается.

— То, что вампиры не причина проблемы не означает, что мы не должны помогать их разрешать.

— А почему должны? Почему нам просто не уделить внимание нашим собственным Домам?

Видимо, гордившись его ответом, стоявшая рядом с ним девушка дерзко приподняла бровь.

— Потому что если падет город, — ответил Джонах, — Дома падут вместе с ним.