Человек говорил на каком — то непонятном языке. И его глаза, безумный взгляд вызывали опасение: не безумец ли это? Когда тот, наконец, научился их языку, герцог не сразу поверил в рассказы посланца, посчитав их бредом. Но тот, лишившись ноги, продолжал по — прежнему уверять герцога. И он поверил, пусть не сразу и не во все, но поверил. С тех пор герцог зачастил в подземелье, бродил по его комнатам и коридорам, рассматривал предметы, находившиеся там, в том числе и большой черный шар.
И в один из дней, точнее, был, наверное, уже рассвет, шар, сделанный из какого — то черного камня, неожиданно озарился, постепенно становясь прозрачным, затем он помутнел и вновь стал черным. Следующий раз такое произошло где — то через полгода и тоже на рассвете. Через год снова и опять на рассвете. Герцог стал спать днем, а ночью сидел рядом с шаром и ждал. Дождался почти через месяц. Потом снова почти через месяц. И он понял, что шар меняет свой цвет, становясь прозрачным в дни полнолуний.
Полтора месяца назад в очередное полнолуние, совпавшее с днем весеннего равноденствия, шар как обычно озарился, стал светлеть, но вместо того, чтобы помутнеть, внутри шара возникла смутная фигурка. Лицо герцог не разглядел, заходившее солнце било в спину, но это был невысокий мальчик, шедший по опушке летнего леса. А шар между тем стал стремительно нагреваться, фигурка стала расти, заполняя весь шар, рукам стало невыносимо больно от раскалившегося шара, и герцог уронил его на пол. Изображение всколыхнулось и пропало, шар вновь стал черным.
Только теперь, после сообщения из Амариса, герцог понял, что за мальчика ищут жрецы. Это новый посланец. И если бы герцог не выронил шар, то посланец появился перед ним, а так его забросило к северо — западу от Амариса. Но почему туда? Не в то ли самое место, где нашли труп жреца храма Великого Ивхе? Очень даже возможно.
И где сейчас этот мальчишка? Скорее всего, в загоне у храмовников, ожидает своей участи быть принесенным в жертву Великому Ивхе или Ужасному Паа. Можно ли его спасти? Вряд ли, не успеть, скоро снова будет ночь большого жертвоприношения. И если жрецы узнают, что посланец сидит в загоне у их храмовников, то они тут же убьют мальчишку. А жаль, старый посланец рассказал немало интересного, этот тоже мог бы сказать много полезного.
А не в той ли колонне пленников, на которую хотел напасть Сиам, был этот мальчишка? Все сходится. Колонна вышла из Амариса, мальчишка тоже был там и в то же самое время. Мальчишка, развязавший пленников — посланец? Черный Герцог бросился наверх, даже не заперев дверь в подземелье, ворвался к секретарю, сладко спящему, и разбудил его.
— Сиама сюда, немедленно!
Секретарь испуганно бросился выполнять его приказ и где — то через полчаса к уже потерявшему терпение герцогу ввели десятника.
— Рассказывай про рабов в той колонне, особенно про мальчишку. Какой он из себя? Светловолосый? С длинными волосами?
— Нет, ваше сиятельство, мальчик был черноволосым, коротко стриженым.
— Это точно?
— Да, ваше сиятельство, я запомнил.
— А другие мальчишки там были?
— Кажется, да, ваше сиятельство, я припоминаю, что был мальчик с длинными светлыми волосами.
— И что с ним?
— Они все разбежались.
— Возьмешь людей. Десяток вместе с десятником, он будет подчиняться тебе, немедленно выезжаешь туда и найди мне этого мальчика. Живым.
— Слушаюсь, ваше сиятельство.
— Если не найдешь, то… я тебя не буду наказывать. Но узнай про него всё. Всё, что только возможно. Иди. Поторопись.
Шансов было ничтожно мало, Черный Герцог это понимал, но надежда, будь она неладна, заставила его помечтать. Казалось, что еще немного и мальчишку найдут и привезут к нему в замок. Надо сказать, чтобы крысу не кормили. Он будет висеть на том же самом крюке, на котором висел Сиам. Крыса на этот раз получит свое лакомство. И мальчишка расскажет всё. Но это только мечты. А мечты — глупость. Глупцом же Черный Герцог себя не считал. Хватит в их роду его прадеда, тоже звавшегося окружением Черным Герцогом.
Сто с лишним лет тому назад, его прадед поддался уговорам жрецов и напал на Лоэрн. Впрочем, жрецы не ограничились только словами, они распахнули перед ним свои оружейные склады. Не все, наверное, но и того, что они дали, было предостаточно. Лучшее оружие, выкованное гномами. Триста мечей. Всего триста, но кузнецы у людей таких делать не умели. Меч, сделанный человеческим кузнецом, разрубался после удара мечом, выкованным гномами.
В обмен жрецы потребовали уничтожить столицу Лоэрна, не оставить от нее камня на камне, а жителей всех вырезать. В те времена Лоэрн был совсем не тот, что сегодня. Королевство было самым большим доменом в Атлантисе, превосходя по силе любое из герцогств. Это сейчас они полностью независимы, а тогда признавали свой вассалитет, пусть во многом формально, но ведь признавали. Столица королевства блистательно возвышалась над всем Атлантисом. Королевский замок на вершине горы поражал своей силой и неприступностью.
Раньше, в давние — давние времена, о которых сегодня все забыли, на месте этой столицы тоже был большой город, от которого остались лишь поражавшие взгляд развалины. Из камней сложили новые стены, воздвигли замок, вокруг стали селиться люди, столица быстро росла. Росла, чтобы через несколько веков оказаться захваченной и разрушенной его прадедом, старым Черным Герцогом. Чем не угодил Лоэрн жрецам, никто не знал, даже не догадывался. Только теперь он, новый Черный Герцог, кажется, понял причину. Черный шар и другие артефакты, хранившиеся в его подземелье, были найдены его прадедом в Лоэрне, старом Лоэрне. Сегодняшняя столица находится совсем в другом месте.
Тогда, больше ста лет тому назад, король Лоэрна выдвинул все свои войска в поле перед городом, встречая войско его прадеда. Тройное преимущество, исход для многих был ясен, но кто из лоэрнцев знал про мечи и кольчуги, выкованные гномами?
Девять тысяч против трех тысяч сошлись на равнине. В первый ряд лоэрнцы поставили лучших своих рыцарей. Закованные в латы с длинными тяжелыми копьями они легко опрокинули первый ряд пиренцев, уничтожив одним ударом десятую часть войска Черного Герцога. Бросив уже ненужные, застрявшие в телах врагов копья, лоэрнские рыцари выхватили мечи и встретились со вторым рядом пиренцев, вооруженных мечами гномов. Встретились и почти все полегли, вначале потеряв сломанные мечи, а затем полетели и разрубленные шлемы лоэрнцев вместе с самими рыцарями.
Металл человеческих кузнецов не выдерживал столкновения с металлом гномов. А в следующих рядах лоэрнского войска на каждого рыцаря или барона приходилось по пять — шесть ополченцев, чувствовавших себя силой только рядом с рыцарями. И стоило упасть рыцарю от гномьего меча, как ополченцы оставались одни против ужасных мечей врага, мечей, рубивших с одного раза всё, что встречалось им на пути. И ополченцы пятились назад, смешиваясь с задними рядами, мешая им, не давая рыцарям и баронам вступить в схватку с пиренцами. А тем оставалось только взмахивать мечами и рубить, рубить, рубить. Пиренцы не задерживаясь, вгрызались в тело лоэрнского войска, обтекая маленькие островки уцелевших передовых рядов лоэрнцев, и неукротимо шли вперед и вперед. А за ними шли вторые, третьи, четвертые ряды войска Черного Герцога, добивая дезорганизованные остатки солдат Лоэрна.
Король со своей личной сотней смог лишь на время задержать поступательное движение врага, но и его отчаянная атака не принесла перелома в битве. Король пал, а лоэрнцы бежали, другая их часть, сбившись в небольшие группы, безуспешно отбивалась от пиренцев, вошедших в победоносный раж.
До городских ворот добежала едва ли пятая часть лоэрнского войска, остальные или погибли, щедро удобрив своими телами поле сражения, либо разбежались по окрестностям. Пленных было мало: в пылу битвы пиренцы добивали своих врагов и шли дальше.
На спинах остатков лоэрнцев в город ворвались воины Черного Герцога. В панике, охватившей всех, не удалось отстоять и ворота в замок. Последняя тысяча солдат Лоэрна полегла уже в самом замке, но и Черный Герцог на камнях замка оставил пятьсот своих солдат. Захват столицы обошелся ему дорогой ценой, полегла половина пиренского войска, а среди оставшихся раненых было больше, чем целых и невредимых.