Его черные подошвы смотрятся неряшливо, рядом с бутылкой вина и цветами, расположенными на столе.

В противном случае, они представляют собой красивую картину. Два изысканных ангела, развалились на дорогой мебели.

Уриил делает глубокий вдох.

— Не торопись. Наслаждайся чудесами на Божественной земле. — Он с гордостью направляет руку в сторону окна с видом на захватывающий прибой.

Он делает еще один глубокий вдох, как будто учит её, как это делается.

Лейла следует его примеру и глубоко вздыхает несколько раз. До сих пор ни один из ангелов не взглянул на нас больше, чем на обеденный стол. Мы всего лишь мебель для них.

Я держу взгляд в точке на книжных полках, как подобает статуе. Последнее, что я хотела бы, это быть замеченной за наблюдением за ними. Думаю, лучше смотреть на врагов через периферийное зрение, в любом случае.

— Если бы я думал, что ты не справишься с этим проектом, я бы не просил тебя возглавить его, — Уриил поднимает бутылку вина и удаляет фольгу сверху. — Нет профессионала лучше, чем ты, Лейла. Мы все это знаем. Ну, все, кроме Гавриила. — В его голосе звучит сарказм, когда он упоминает Посланника. — Он не должен был назначать этого трусливого идиота Пейна в качестве главного врача этой области. Это должна была быть только ты. И так будет, как только я стану Посланником. Может быть, мы даже изменим название, под имя автора.

Идеальные губы Лейлы сложились в улыбку удовольствия. Ох, она хотела бы этого.

— Если бы Пейн был во главе этого проекта, — говорит Уриил, пока вкручивал штопор глубже в пробку от бутылки вина. — Он бы начал работу с клеточных культур, и мы бы ждали результатов несколько лет.

— Века, — говорит Лейла. — Он думает, что все должно начинаться с клеточных культур, только потому, что это его специальность.

— Его методы устарели. Ты — другое дело. Я знал, что ты перепрыгнешь через это. Ты гений. Зачем беспокоиться о построении видов с нуля, когда мы можем смешивать и сочетать то, что уже есть? Не то, чтобы это было чрезвычайно сложным, но всё же. — Он извлекает пробку. — Твоя работа абсолютно блестяща. И я знаю, что этот проект идет на невероятно рекордных скоростях.

Он кивает. Награждает ее взглядом.

— Но мне нужно, чтобы работа пошла быстрее. — Его дружелюбие превратилось в нечто безжалостное.

Он наливает бокал красного вина. Это выглядит, как поток свежей крови.

— И я знаю, ты можешь сделать это, Лейла. — Его голос мягок, обнадеживающий, но с оттенком приказа, который не потерпит неповиновения. — Я бы не дал тебе работу, если я бы не был уверен в том, что ты справишься с ней. Ваши сотрудники должны срезать углы, и позволить преждевременно рождаться саранче, если это необходимо. — Он протягивает ей бокал и наливает ещё один для себя.

— И с кем это делать? Людьми? Я могла бы также попытаться дрессировать собак, чтобы работать с нами, для создания нового вида.

— Эта область земного шара является лучшей, что люди могут предложить. Это то, что ты сказала. Вот почему мы здесь, в этом бездуховном месте, а не в Мекке, или Иерусалиме, или Ватикане, где местные жители встали бы на колени и рассматривали бы нас с должным уважением. Вместо этого, мы выбрали оборудование, лаборатории и высококвалифицированных биологов. Помнишь? — Он делает несколько глотков. — Ты та, кто хотел приехать сюда. Так делай свою работу, Лейла.

— Я делаю все возможное. — Она делает глоток, окрашивая губы в темно-красный цвет вина. — Последняя партия саранчи имеет львиные зубы и волосы женщин, как вы просили, но они не могут использовать рты должным образом. Если вы хотите, чтобы они были ближе к библейским описаниям, нам нужно больше времени.

Он берет сигару из ящика на кофейном столике и предлагает ей.

— Сигару?

— Нет, спасибо.

Она скрестила длинные стройные ноги модели, села в позу, подчеркивающую изящные линии её тела. Она выглядит, как художественное создание идеального женского рода, больше богиня, чем ангел.

— Попробуй. Тебе понравится.

Я предполагаю, что она снова откажется. Даже могу сказать, что сигара не будет хорошим аксессуаром для нее. Но она стесняется.

— Интересно, кто-нибудь знал, что нектар богов придется курить, а не пить, как вино? Это не удивительно, что многие из нашего верхнего эшелона пристрастились к нему.

Она наклоняется вперед, чтобы взять её. Ее спина становится жесткой. Ее ногам неудобно в своем новом положении. Ее пальцы смотрятся неуверенно и неуклюже, пока она зажигает коричневый кончик.

— Саранча не должна быть совершенной, — говорит Уриил. — Им просто нужно положить начало хорошему шоу. Им всего лишь нужно прожить достаточно долго, что бы нанести приличный ущерб миру, а так же мучить и пытать людей в старой библейской форме, и затенить небо своей численностью.

Лейла делает затяжку. Я ожидала, что она закашляет как любитель, но этого не произошло. Она всего лишь сморщила свой идеальный носик.

— Я постараюсь ускорить процесс.

— Попытка не предусматривает обязательств. — Голос Уриила звучит гладко, но твердо.

Она делает глубокий вдох.

— Я не подведу, Архангел.

— Хорошо. Я никогда не сомневался в этом.

Он выдыхает дым. Сигара, должно быть, хороша. Он выглядит удовлетворенным. Он встает, а следом за ним встает и Лейла.

— Я должен сделать несколько обходов на вечеринке. Наверное, там происходит много диких вещей. Когда ты присоединишься к нам?

Лейла выглядит еще более неуверенной и зажатой, если это возможно.

— Мне нужно вернуться к работе. Мои сотрудники нуждаются во мне.

— Конечно, они нуждаются в тебе. Но им придется обойтись без тебя в течение вечера. Часть работы Главного ведущего врача, это посещение таких мероприятий. И поверь мне, этот вечер войдет в историю. Ты не захочешь пропустить такое. — Уриил выставил ее за дверь. — Мартышка, по имени Мадлен, поправит твою внешность перед выходом.

— Да, Ваша Светлость. — Лейла практически побежала к выходу.

Глава 51

В течение следующих нескольких часов Уриил готовится к вечеринке. Очевидно, это костюмированная вечеринка другой эпохи, только в этот раз, кажется, целью всех и каждого является маскировка.

— Сделайте маски и крылья, чтобы они покрывали все доступные места, — говорит он ангелу-помощнику, когда Мадлен и двое ее людей покрывают его крылья с серым оттенком белой легкой тканью.

Не смотря на то, что Мадлен и ее команда будут создавать костюмы для ангелов, Уриил обращается только к своему помощнику.

— Я хочу, чтобы все ангелы чувствовали анонимность. А все дочери человеческие — убедись, что они все не забыли надеть крылья.

— Крылья? — спрашивает ассистент.

Его крылья небесно-голубые и я понимаю, почему ангелы должны покрыть их, если они действительно хотят быть замаскированы.

— Но, Ваша Светлость, возможно, с тем количеством вина и костюмов, дочери человеческие могут перепутать ангелов с некоторыми пьяными солдатами.

— Разве это не будет бесчестье? — тон Уриила намекает, что это совсем не будет позором.

— Но если некоторые солдаты допустят ошибку… — он деликатно умолк.

— Тогда они будут лучше молится о том, чтобы Посланником стал я, а не Михаил. В отличие от Михаила, который далеко на одной из своих нескончаемых битв по всему свету, я посещаю вечеринку. Я буду здесь, чтобы понять, какая ужасная ошибка может произойти. А что касается Рафаила, даже если они не принимают того, что он падший, они конечно вспомнят, как поучительно он вступил в дружеские отношения с дочерью человеческой, после этого его Хранители падут, поступая так же.

Мадлен и ее помощники накладывают слой черных перьев поверх крыльев Уриила, так что белая материя проглядывает между зазорами пера.

— Что ты делаешь? — раздраженно спрашивает Уриил.

Мадлен пялится на помощника Уриила, выглядя испуганной тем, что Уриил только что обратился к ней.

Она кланяется и пытается уйти в себя.