— Кстати, насчет моего хозяина. Он у меня есть.

— Стоп. Разве он не помер?

— Это все потому, что ты не веришь пустой болтовне. — Повторил Дракон его слова. — Прошла очередная церемония.

— Когда? — Было видно, что эта тема его захватила.

— Более чем три месяца назад. — Ответил Дэймос. — На ней мне выбрали нового господина.

— Поздравляю. — Недобро усмехнулся Энгер.

— Было бы с чем. — Проворчал ему в ответ Дракон.

— И кто же это? Очередной Грэд?

— Тебе предоставляется возможность узнать это самому. — Беспечно бросил Дэймос, делая свой тон нарочито небрежным. — Я предлагаю тебе работу у моего Господина.

— Чего?! — Казалось это окончательно вывело из себя и без того нервного мага. — Ты что только что сказал? Может ты и сын Гарона, потомок своих великих предков, но это еще не значит, что я позволю тебе унижать меня. Я не стану шавкой Грэда! Никогда!

— Чего орешь? — Спокойно спросил Дэймос. — Я еще тебе не сказал, в чем эта работа будет заключаться. Наберись терпения, которое уже должно было скопиться почти за полтора века, и послушай уже. — Не обращая внимания на попытку собеседника опять вступить в перепалку, он продолжил. — Мой господин приказал мне найти самых лучших для работы в академии, которую он основал. Понимаешь? Ему нужны учителя для обучения детишек. Лучшие учителя.

— Бред какой-то. Ты думаешь, я на это поведусь? — Фыркнул Энгер.

— С тобой всегда было трудно договориться. Но, во всяком случае, на это повелись Кросс, Минилай, Джуд, Хлой, Тендер и Таф. Ты последний.

От такого заявления у мужчины отвисла челюсть. Чтобы лучшие представители своих рас, которых не без причин боялись и уважали, пошли на это?

— Ты мне лжешь. — Решительно отрезал Энгер.

— Ты знаешь, что нет. — Так же решительно ответил Дракон.

А ведь он действительно не лжет. Дэймос не из тех, кто имеет привычку лгать. Во всяком случае, такого точно не было при нем. Уклонение или обход правил — было такое дело, но не прямая ложь.

— Значит, они предали себя и свой народ. Значит, они все до последнего ублюдки, которые забыли свою честь.

— Зато ты прогниваешь здесь, со своей честью — Начал выходить из себя Дэймос. — Что такого постыдного в том, чтобы учить детей?

— Знаем мы, что там за обучение такое. С Грэдами так всегда! — Взъярился мужчина в черном балахоне. — Это ведь все отмазка, чтобы вытащить меня отсюда так? Ты и твой долбаный хозяин что-то хотят от меня, вот ты и приперся сюда, чтобы…

Не успел он договорить, как его шею обхватила сильная рука, сжимая и впечатывая в стену. Ноги Энгера повисли в воздухе, а все тело прижалось в каменной стене, удерживаемое рукой Дэймоса, чье лицо теперь находилось так близко к нему, что он отлично мог рассмотреть ярость, полыхавшую в кровавых глазах.

— Никогда не говори так о моем господине. — Четко и ровно, буквально по словам произнес Дэймос. — Иначе я не посмотрю на то, что мы с тобой неплохо ладили в прошлом.

Энгер пораженно смотрел на Дэймоса, который совершенно необъяснимо вышел из себя и теперь с силой сжимал его горло. Да что это с ним? Энгер себе такое позволял и раньше говорить о Грэдах. Да и не только такое, если уж на то пошло. Раньше Дракон только одергивал его, даже когда количество таких оплошностей и фразочек в сторону его хозяина доходило до десятков.

Энгер смог только кивнуть, после чего рука разжалась, а он повалился на землю, хватая ртом воздух. Черт, почему когда Дракон тут, то великий маг забывает о том, что он не зря прозван великим? Дэймос всегда мог заставить бояться себя, а следовательно, и своего хозяина.

— Последний раз говорю тебе, Энгер. — Проговорил уже абсолютно спокойно Дракон, отходя от мужчины. — Я хочу, чтобы ты присоединился к нам. Хозяин ищет лучших, ты таким являешься. Я исполню его приказ, даже если мне придется тащить тебя туда силой. Поверь, у меня получиться, но придется попотеть. Я помню тебя и твою силу. Вспомни и ты. Тебе не место в этой прогнившей дыре. Ты живешь как червь в своей норе, не видя ни света, ни жизни. Ты можешь сколько угодно говорить о том, что тебе нет до этого дела, но меня ты не обманешь. Еще раз повторю: я не хочу заставлять тебя силой, я хочу, чтобы ты пришел сам. Могу только сказать, ты многое упустил из своей жизни. Очень. Что ты имеешь тут? Есть ли тут что-то, что ты боишься потерять, что ты охраняешь, чем дорожишь? Зачем ты здесь? Можешь продолжать гнить тут, а можешь принять предложение моего господина и, наконец, заняться тем, чем занимался всегда. Ты ведь знаешь свое дело отлично. Каждый, кто был твоим учеником, стал выдающимся представителем своего рода. Но он никогда не станет более великим, чем его учитель. Поднимись уже, Энгер, и перестань выглядеть жалко. Ты ведь другой, я знаю это. — Дракон помедлил прежде чем сказать: — И кстати, скоро зима…

С этими словами Дэймос направился к выходу из пещеры, а Энгер еще долго недоуменно смотрел Дракону вслед, потирая шею.

Ну и что это было? Почему до сих пор дрожат пальцы? Почему он не может подняться?

Хотя это все вполне объяснимо. Дракон получает от своего господина энергию, а Энгер не питался уже в течение полутора века. А прожил он так только потому, что уже давно считается мертвым. Потому что разорвал эту связь не без помощи, кстати, заявившегося сюда Дракона.

Да он жалок. Но его действия имеют под собой железное основание. Он свободен сейчас. Он сам себе хозяин.

Он устал от своей прошлой жизни. Жизни игрушки в чужих руках. Да, он подстроил свою смерть, да, он сумел одурачить своего хозяина, а вместе с ним и Оракула. И он сбежал. Это можно назвать предательством, конечно. Но тогда ему было наплевать. На всех и вся.

И так он жил почти сто тридцать лет. Стоит ли говорить, что эти дни были ужасными? Но все же не ужаснее тех, которые он проводил под властью своего хозяина. Делать то, что пожелает погрязший в грехах распутный старик или сучка, вообразившие себя властелинами вселенной.

Эти годы унижения и рабства были проклятыми, с него хватило, он больше не может так жить. Не может… Но и так жить он тоже устал, будь все проклято! Сотни лет в одиночестве, без света и тепла, в вечном страхе, что его найдут. Так тоже не может продолжаться вечно. Он воин, по своей натуре. Он жил сражениями и великими свершениями, покорениями недосягаемых вершин. А теперь? Что он имеет теперь? Он жалкий беглец, который боится выйти на свет.

Да, но если он появиться в империи его сразу разоблачат. Немедленно схватят и отдадут под суд. Опять будет эта пресловутая жрица со своей справедливостью и судьбой. Хорошо, если его убьют, плохо, если назначат нового хозяина.

Нет! Он однозначно никуда не пойдет!

Однако… здесь он живет как помойная крыса.

Мужчина, сидящий на полу, обхватил голову руками, начиная судорожно соображать.

Дэймос, чертов Дэймос. Сам предложил ему выйти. Учить детей в академии, так? Что за бред вообще такой? С каких это пор Грэды занялись благотворительностью?

И тем не менее Дракон не солгал ни словом.

Энгер закрыл глаза, вспоминая свое доблестное прошлое.

Верно, как и сказал Дэймос, его учениками были те, кто в будущем становились прославленными воинами или наследниками престола. А теперь их учитель на дне колодца…

Скоро зима. Так сказал Дэймос. Скоро зима…

На губах мужчины заиграла зловещая, хищная улыбка полная понимания.

Если это правда, то дела обстоят не так уж плохо.

Зарница послушно расползалась по небу, как и было приказано природой, медленно, но уверенно оттесняя темноту непререкаемой яркостью. Преобладающие красные и алые краски сочным пятном растекались по холодному небу, на которое солнце пролило свою акварель. Солнце обозначило день.

Целый день.

Дракон вернулся в усадьбу своей госпожи с неприятным осознанием того, что этот самый день он проводит в компании какого-то сопляка.

И зачем ей это? Сколько уже раз он повторял этот вопрос самому себе? Десятки. А смысл? Он так и не нашел ответов ни на один.