Наконец добрались до противоположного берега. Лейтенант почему-то задержался на мосту, и в это время позади танка, совсем рядом, грохнул взрывом снаряд. Мост медленно осел в воду. Исчез куда-то командир. Никто не заметил, куда он делся, так как во время налета все люки были закрыты. Первым выскочил из машины радист-пулеметчик Алексей Щербаков. Распахнул свой люк и механик-водитель Конюхов. На том месте, где стоял лейтенант, Щербаков поднял танкошлем и срезанный осколком кусок ремня с пистолетом...

— Не уберегся лейтенант...— скорбно произнес Николай Конюхов.

Однако напрасно сокрушались танкисты. Лейтенант Дашевский объявился метрах в пятнадцати от дороги под перевернутой телегой. У него была перебита правая нога. К удивлению экипажа, он, морщась от боли, улыбался. Ему казалось забавным, как это он своим телом умудрился опрокинуть пустую телегу. Но, через несколько минут, лейтенант почувствовал себя плохо...

— Товарищ командир, вас надо срочно в медпункт, — забеспокоился Конюхов.

— Медпункт подождет... Я должен выполнить приказ начштаба бригады — Ну-ка, помогите...

Посадить лейтенанта в машину не смогли, положили на брезент за башней. Минут через десять отыскали комбата Бурцева. Тут же батальонные медики оказали Дашевсксму неотложную помощь.

Потеряв в боях за Христиновку большое количество, танков и артиллерии, гитлеровцы поспешно отходили с намерением остановить наступающих на Южном Буге. Эта река, действительно, представляла собой серьезное препятствие. Она уже вышла из берегов и залила все переправы.

Передовой отряд бригады, возглавляемый заместителем комбрига Ковалевым (командир 152-го танкового батальона пошел на повышение, стал подполковником), 11 марта достиг реки и открыл огонь по ее правому берегу. Мост гитлеровцы взорвали.

— Еремин! Торопитесь перехватить переправочные средства! — приказал Ковалев командиру танкодесантной роты.

— Лейтенант Сагитов со своим взводом уже в лодках! — доложил ротный и тут же услышал голос Сагитова:

— Беда, товарищ командир! На лодка сидим, а курсак пустой, лимона и предмета ни у кого ёк!

Подполковник Ковалев этого смышленого и умеющего вникать в нужды своих подчиненных лейтенанта Сулеймана Сагитова, башкира по национальности, знал хорошо. Признавал и его высокий авторитет в роте и батальоне. Однако спросил у командира роты:

— Что значит "лимона и предмета ёк?

— Командир взвода требует от подчиненных всегда иметь при себе, кроме патронов, несколько гранат "лимонок" и небольшой запас продпайка. Его он "предметом" называет, — пояснил Еремин. — Обеспокоен взводный, из-за распутицы кухня и продмашина отстали...

Ковалев улыбнулся. По его приказу с танков собрали около двадцати гранат, выделили пол-ящика трофейного сливочного масла и сухарей. Всё это быстро погрузили на лодки.

Танкисты огнем с места поддерживали переправу стрелковых подразделений.

Гитлеровцы, цеплявшиеся заберег Южного Буга, не выдержали натиска воинов-гвардейцев. Подразделения бригады сделали рывок вперед и 14 марта освободили Вопнярку.

Однако из-за трудных дорожных условий тыловые подразделения сильно отстали от действующих танков. В связи с этим ставилось под угрозу планомерное снабжение людей и техники материальными средствами.

— Горючее и боеприпасы на исходе, продовольствия осталось на три сутодачи, а война, как вам известно, пока не кончилась,— недовольно выговаривал командир бригады снабженцам.

— Все зависит от горючего для машин,— сказал начальник политотдела бригады Михайлов.— Было бы горючее — доставили бы и боеприпасы и продовольствие.

— Горючее сегодня же получат все танки,— вдруг заявил заместитель командира бригады по технической части Якубчик.

Все немало удивились его столь твердо произнесенным словам. Кто-то недоверчиво усмехнулся:

— Не было ни гроша, да вдруг алтын...

Георгий Васильевич пояснил, что на станции Христиновка захвачены около трехсот бочек авиационного масла и железнодорожная цистерна с керосином. Их смесь и образует вполне пригодное горючее для дизельных двигателей.

Вскоре в Христиновке под руководством Якубчика и его помощника по горюче-смазочным делам Долгополова заработала "лаборатория". Большую помощь им оказали зампотехи батальонов Каток, Соловейчик и Силютин.

И проблему с горючим разрешили...

Передовой отряд бригады к 18 марта вышел к Днестру у Могилев-Подольска. Завязались сильные бои за переправу и город. А 26 марта танкисты с мотострелками уже вышли к реке Прут, на границу с Румынией.

...Погода теплая, солнечная. Подсохли дороги, зазеленели поля. Кое-где уже цветут сады.

В один из таких дней для вручения; бригаде гвардейского Боевого Знамени и ордена Красного Знамени приехал командарм генерал-лейтенант Кравченко. Личный состав построился на широкой поляне бечуменьского леса. Комбриг майор Михайличенко. приняв алое полотнище, опустился на колено. Все бойцы сделали тоже самое. Прозвучала торжественная гвардейская клятва...

Генерал был в бодром настроении, шутил. Поздравил гвардейцев с выходом на Государственную границу СССР. Но когда обошел весь строй, то настроение его заметно изменилось, взгляд стал строгий, недовольный, Отозвал в сторону Михайличенко и отчитал:

— Как вам не стыдно! Я многих офицеров бригады знаю еще по Сталинграду и Курску. Теперь вот вышли на Прут, а немецко-фашистские войска драпанули за реку Серет. Так почему же многие ваши офицеры до сих пор лейтенанты и младшие лейтенанты?! Почему у некоторых из них даже медалей нет? Командарм имеет право присваивать воинские звания вплоть до капитала. Я облечен властью награждать многими орденами и медалями. Или нет достойных? Почему не представляете!

После этого, успокоившись, обратился к строю:

— Гвардейцы! Скоро мы с вами пересечем границу. Пусть иностранные граждане знают, что мы не завоеватели и не грабители, что мы достойно выполняем святую освободительную миссию. Я не сомневаюсь, что свое гвардейское орденоносное Знамя вы пронесете с честью и славой до нашей окончательной победы над фашистскими насильниками!

Да, выход на границу был настоящим праздником для всех бойцов бригады.

— На веки вечные враг больше не преступит нашу священную границу! — сказал на митинге ветеран бригады, кавалер орденов Ленина и Красного Знамени майор Дианой, и эти его клятвенные слова потонули в мощном троекратном "ура".

В этом же живописном лесу, недалеко от молдавских сел Бечумень и Зварель, был сформирован еще один, третий, танковый батальон бригады, оснащенный новыми танками Т-34 с 85-миллиметровыми орудиями. Его командиром стал богатырского телосложения, спокойный и рассудительный майор Степан Егорович Лобачев, депутат Верховного Совета РСФСР[21]. 

Глава шестая

С ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ МИССИЕЙ 

1. 

Танковая колонна двигалась в направлении города Негрешти. На одном из участков дороги командир роты Жигульских заметил лежащего в кювете советского танкиста. Остановились. Лежал лейтенант Байрамов, действовавший со своим экипажем впереди колонны.

— Санинструктора! — крикнул Жигульских. — Боря, что с тобой?

Байрамов не только не мог разговаривать, но и никого не узнавал.

Как стало известно позднее, низко над дорогой, по которой в тот момент проходил дозор, пролетели несколько "мессершмиттов". Один из них спикировал на танк. Раненый лейтенант приказал экипажу продолжать выполнение задачи, а сам, отойдя в кювет, решил дождаться роту. Но раны оказались гораздо опаснее, чем он предполагал...

Его тут же отправили в медпункт батальона, а потом и в госпиталь.

...Освобождены города Негрешти, Васлуй. 23 августа танки батальона майора Лагутина ворвались в населенный пункт Лунгань. Экипажи совместно с ротой автоматчиков старшего лейтенанта Сулеймана Сагитова с ходу качали уничтожать запрятанные за постройками артиллерийские орудия, установленные на чердаках пулеметы и другие огневые средства врага. В этом сравнительно непродолжительном бою танковый взвод лейтенанта Ивана Антонова вывел из строя целую батарею тяжелых орудий, раздавил 12 подвод, 25 фашистов взяли в плен. Не обошлось без потерь и с нашей стороны. Пали смертью героев заместитель командира батальона капитан Афанасьев, командир роты Сагитов. При восстановлении поврежденной машины погиб техник-лейтенант Кагановский...