- Я больше не буду, Нина Петровна. Простите меня, - опять притворно заныла Ксюня.
- Простить-то я прощу, но лекарство - пойдёшь и купишь. Пенсия моя маленькая, а за глупость надо отвечать. Чтобы к вечеру «Симбикорт» был, - немного успокоившись, квартирная хозяйка зашла в ванную комнату. - «Волосы – это наша гордость! Да, мам?»… Вот и догордились! Не поколение, а черепашки Ниндзя, - громко и с выражением продекламировала Нина Петровна и открыла кран с горячей водой.
За утренним туалетом она не услышала, как тихонько хлопнула входная дверь, и её молоденькая жиличка, предварительно собрав пакет со своими вещичками, смылась из её квартиры навсегда.
Целый день Нина Петровна находилась в нервозном состоянии, но к вечеру успокоилась и приготовила несколько новых объявлений с предложением комнаты одинокой девушке.
Через пару месяцев после этого случая она зашла в парикмахерский салон, где была постоянной клиенткой. Каково же было удивление Нины Петровны, увидевшей в роли новой парикмахерши свою бывшую жиличку. Обе сделали вид, что друг друга не узнали. Нина Петровна молча уселась в кресло перед зеркалом, и позволила парикмахерше поработать над её имиджем к летнему сезону. После поблагодарила, заплатила причитающиеся деньги и открыла дверь в кабинет к хозяйке заведения.
- Привет, Маришенька, - умильно улыбнулась Нина Петровна.
- Здравствуйте, Нина Петровна! Как здоровьице, как поживаете?
- Слава Богу, Маришенька! Смотрю, в вашем салоне новая девушка работает. По знакомству устроилась или как?
- Так Полинка в декрет ушла, вот и взяли эту. А хорошо она вас постригла! Кстати, её Ксенией зовут, не познакомились ещё?
- Знакома я с ней, Маришенька, давно знакома… Жиличка моя бывшая. Некрасиво поступила она со мной: лекарство дорогое испортила и ушла, а за квартиру не заплатила.
- Да вы что? Огорошили! Такая милая девушка, всем улыбается и работает неплохо.
- Так она и мне улыбалась. Смотри, Маришенька! Аккуратно с ней, и посматривай. Шампуни ещё не пропадали?
- Кому они нужны! Такая мелочь…
- Тебе виднее, что мелочь, а что нет… Ладно, пойду я. Звони, ежели чего.
И Нина Петровна совершенно не удивилась, когда вскоре в её квартире прозвенел звонок домашнего телефона, и она услыхала в трубке расстроенный голос хозяйки парикмахерского салона.
- Нина Петровна! Что же я тогда не прислушалась к словам вашим…
- Маришенька, ты мне насчёт Ксении звонишь? А что я тебе говорила! Обобрала?
- Не то слово! Весь новый товар умыкнула. Там тысяч на пятнадцать было! Крема, краски для волос, муссы, лаки разные - всё, что я для работы к лету приобрела! Вы представляете?
- Представляю, Маришенька. В милицию не хочешь заявить?
- А вы? Почему тогда не заявили? Комнату неофициально сдаёте?
- Втихую сдаю... Пенсия крошечная, а жить надо.
- Всем надо! Товар, который она украла был нелицензионный, без необходимых документов. Она и пронюхала… Всё в глазки заглядывала, да улыбалась: «Ах, Марина Николаевна, какая вы умница! Настоящая бизнесвумен!» Я и доверилась – дура наивная. Поняла она, что если налоговая или санитарная инспекции о таком товаре узнают, то у меня возникнут неприятности… От того, негодяйка, и милиции не испугалась.
- Смотри, какой крутой наша общая знакомая оказалась!
- Да, уж, круче не бывает.
- И где она теперь?
- А никто не знает.
Долго ещё удивлялась Нина Петровна жизнеспособности нынешней молодёжи, но самым большим удивлением для неё было, когда осенью на автобусной остановке она увидела свою бывшую жиличку в новенькой форме курсанта школы милиции.
Ксения тоже узнала Нину Петровну, подмигнула ей, весело улыбнулась, козырнула и ловко запрыгнула в подошедшую маршрутку.
Бедная Нина Петровна, оцепенев, всё смотрела и смотрела вслед той маршрутке, сокрушаясь о будущем страны и поражаясь креативности молодого поколения… Потом достала из кармана мобильник, решив сообщить Маришеньке о новом явлении Ксении на район, но передумала и зашагала в сторону дома, соображая на ходу, какие документы могут понадобиться для предоставления в налоговую о сдаче частного жилья внаём.
* - "Симбикорт" - препарат для астматиков.
Всё у нас будет...
- Дамочка! Ваша мама затихла и даже уже не хрипит, - обратилась к женщине, сидящей на стуле у постели больной матери, пожилая пациентка, лежащая в этой же палате. Она видела, как взрослая дочь спокойно беседовала с другой больной и не замечала, что своя собственная мама в это время умирала.
- Ой, ой! Сестра! Помогите! Что же это? – стала звать на помощь медперсонал Тая – та самая дочь умирающей.
Но было поздно…
… Её восьмидесятилетнюю маму, давно страдающую бронхиальной астмой, привезли в больницу всего пару дней назад. Почувствовав утром, что ей тяжело дышать, а препараты плохо помогают, она сама себе вызвала скорую помощь, захватила в больницу пару огурцов, маленький кипятильник и пакетики с чаем.
Тая не растерялась. И похороны матери её не пугали. Почти сто тысяч рублей на собственное погребение та держала дома в прикроватной тумбочке, и дочка о них прекрасно знала.
… Пять лет назад она смогла уговорить мать, объединить её однокомнатную квартиру в новом доме со своей комнатой, обещая достойный уход на старости лет. В результате получилась неплохая трёхкомнатная, и ничего, что на первом этаже. Теперь и у мамы, и у неё, и даже у её дочки – Инночки было по комнате. Это ли не счастье!!