Заседание 18 февраля 1920 года:
«Брат Ланкин сообщает о происшествиях в России и на Балканах. Он заканчивает пожеланием большевизму окончательной победы».
«Брат Лаи предлагает послать приветственную телеграмму зависящим от Великого Востока масонским ложам в России. Составление телеграммы поручается ему».
Заседание 21 апреля 1920 года:
«Брат Ланкин предлагает схему циркулярного письма ложам об отношении к „советам“. Он говорит об ошибках прежнего министерства (французского) и министерства того времени, допущенных в отношении России, благодарит Орденский Совет за то, что он не изгнал большевиков из лож и разрешил им развить всемирную деятельность. Далее брат Ланкин говорит о своем циркулярном письме, в первой части которого заключается история большевизма: во второй — особенно обращено внимание на заинтересованность Франции завязать тесные сношения с большевиками: в третьей же высказывается пожелание свергнуть министерство Мильерана и создать кабинет, благосклонно настроенный к переговорам с Лениным…»
Большевистская власть была «облеплена» представителями мирового масонства, его эмиссары постоянно посещали Россию, встречаясь с руководителями антирусских сил — Лениным, Троцким, Бухариным, Петровским, Луначарским и прочими видными большевиками (часть из которых сами были масонами). За деятельностью нового антинародного правительства наблюдали высокопоставленные иностранные масоны, в частности член французской военной миссии Ж. Садуль (оставивший об этих днях воспоминания) и глава французской компартии, вошедшей в Коминтерн, Л. Фроссар.
Международное масонство с большой заинтересованностью изучало большевистский опыт по разрушению Русского государства. В декабре 1919 года парижская ложа «Эфор» организовывает масонское собрание с докладом под названием «Эволюция? Революция? Большевизм?». О том, какое значение придавалось этой теме, свидетельствует тот факт, что доклад делал не рядовой «вольный каменщик», а один из главных руководителей ордена Великий Восток Франции, член его Совета Лан. По сделанному докладу масонский конвент циркулярным письмом от имени Совета обращается к своим членам с призывом изучать доктрины и методы большевизма в сопоставлении с идеалами французской революции XVIII века. К письму прилагался список рекомендуемой литературы, состоявший из работ Ленина, Троцкого, Бухарина на французском языке.[375]
Таким образом, совершенно очевидно, что масоны и большевики во время гражданской войны поддерживали связь, а в ряде случаев даже информировали друг друга. Отношение большевиков к масонам при всей их кровожадности было очень щадящим. Масонов подвергали казни только в исключительных случаях, а чаще всего по неведению низовых коммунистических структур.
Щадящий режим по отношению к масонам объяснялся, конечно, какими-то услугами, которые масоны делали большевикам. Например, в 1920 году ЧК раскрыло масонскую заговорщическую организацию «Тактический центр», которая готовила мятеж в Москве, заготовляла оружие, находилась в контактах с войсками Колчака и Деникина. Дело «Тактического центра» слушалось на открытом судебном заседании Верховного Ревтрибунала. 20 членов этой организации были приговорены к расстрелу, но казнь заменили другими видами наказания, включая условное тюремное заключение.
Левые эсеры масоны Зензинов и Минор в 1919 году заявили, что бороться с большевиками не следует, что «поддержка Колчака — преступление против России». Большевизм, по их мнению, должен быть изжит путем внутренней эволюции, которой и нужно содействовать.
По-видимому, масоны надеялись на открытое сотрудничество с большевиками, предлагая «облагородить» их своими идеями и вместе с тем вынудить поделиться властью. К этому располагали и зарубежные контакты ленинского правительства с Великим Востоком Франции, и участие в масонских ложах видных большевиков. Однако большевики меньше всего хотели делиться властью с кем-либо. А в масонах они совершенно справедливо видели опасных политических конкурентов, которых можно пока использовать в своих целях, но постепенно следует избавляться от них. Конечно, в большевистском руководстве были и сторонники «близкой дружбы» с масонами, однако, судя по всему, не они определяли политику. К концу 1920 года преобладающая часть масонских лож приостановила свою работу и ушла в подполье, многие масоны бежали за границу. Самые оголтелые вынашивали идею крестового похода на большевиков. Варианты здесь были разные — и франкофильский и германофильский, и другие. Например, весной 1920 года старый масонский конспиратор А.И. Гучков, находясь в Берлине, отстаивает идею крестового похода против большевизма на основе объединения сил Германии и прибалтийских стран. Французская разведка, наблюдавшая за ним, расценивает его как немецкого агента, находящегося в связи с другими агентами немецкой разведки во Франции.
В делах «Сюртэ Женераль» сохранился перехваченный французской разведкой меморандум военного атташе американского посольства в Париже.
«Мы имеем сообщение из Берлина, что сейчас там находится генерал Гучков, бывший военным министром России весной 1917 г.
В Берлине он занят решением проблем, связанных с Россией. Как предполагается, план Гучкова состоит в том, чтобы создать совместную армию из жителей Германии, Литвы и Белоруссии для похода на Россию через Литву. В основе этого плана лежат идеи У. Черчилля.
В Берлине верят, что эту работу возглавит князь Львов (какой?). Предполагается замена Сазонова человеком, которому больше доверяют. Деятельность русских интриганов в Берлине не прекращается».[376]
Глава 20
Союз антирусских сил. — К созданию мирового правительства. «Черные папы» большевистского режима. — Автономное русское масонство. — Масонская Лига Наций и мюнхенский сговор.
«Все принципы, все методы, которые большевики применяют для разрушения России, — писал в 1932 году митрополит русской зарубежной церкви Антоний, — очень близки масонским. Пятнадцатилетнее наблюдение воочию показало всему миру, как ученики точно подражают своим учителям и как поработители русского народа верны программе масонских лож по борьбе с Богом, с Церковью, с христианской нравственностью, с семьей, с христианским государством, с христианской культурой и со всем тем, что создало и возвеличило нашу Родину». Выводы митрополита Антония подтверждаются архивными материалами.
Масонов двадцатых годов вполне устраивал большевизм как орудие искоренения русского национального духа, препятствующего космополитическим идеалам «вольных каменщиков». Прежде всего масоны этих лет с враждебностью относились к православию. В русской истории они видели только темные стороны. «Вольные каменщики» были не против большевиков, а стремились помочь в их «работе». Они полагали, что им удастся из-за кулисы регулировать большевистские эксперименты в нужном для себя направлении.
В 1924 году масонское Республиканско-Демократическое Объединение, руководимое П. Милюковым, заявило в своем журнале «Свободная Россия», что большевики неизбежно эволюционируют к демократии и эмиграция не должна этому мешать излишним антикоммунизмом. Видными деятелями этого объединения были известные масоны С.Н. Прокопович и Е.Д. Кускова.
По мнению участников собраний различных масонских лож, на них создается идеология будущего общества, которая соединит большевистский коммунизм и «масонскую религиозность». Как заявил масон А.А. Мейер, в чисто масонских традициях правильнее «не захватить власть… не строить партии, а создавать б.м. Ордена, которые пробудили бы идею в своей жизни, которая потом даст эффект вовне».[377]