— Я прочитала досье, — решительно сказала Ида.

Клара продолжала размешивать лед.

— Ну, вот. Теперь ты знаешь все об очаровательном маленьком секрете Алана Хорна.

— Печальном маленьком секрете, — ответила Ида. Сейчас она не была склонна воспринимать черный юмор Клары. — То, что случилось с Джорданом Эдгаром, — это страшно. Ужасно то, что Алан безучастно наблюдал, как Джордана отправляли в тюрьму.

Клара подняла голову и криво улыбнулась.

— Ну и что ты будешь делать с этим, детка? Если ты передашь информацию из этих досье в газеты или на телевидение, можешь представить, что произойдет.

К сожалению, Ида могла представить это даже слишком хорошо. Как раз сейчас вопрос о службе гомосексуалистов в армии особенно будоражил общественное мнение. Трагическая история Джордана Эдгара произведет много шума, создаст напряженность, но вряд ли все это приведет к каким-то положительным результатам; нельзя надеяться даже на сколько-нибудь конструктивную дискуссию.

Ида нахмурилась.

— Одно я знаю точно. Это будет праздник для гомофобов.

Клара горько улыбнулась.

— Верно. Но, с другой стороны, ты достигнешь своей цели! Алан Хорн погорит в тот же день, когда история получит огласку. Борьба за пост губернатора будет окончена для него.

— Ох, я бы предпочла, чтобы это произошло каким-нибудь другим образом, — сказала Ида. — Да, я не хочу, чтобы Алан Хорн стал губернатором Флориды. Он не заслуживает того, чтобы занимать государственный пост. Но это из-за того, что он убийца, а не из-за того, что когда-то у него была гомосексуальная связь с Джорданом Эдгаром!

Клара снова принялась перемешивать лед.

— Разве цель не оправдывает средства? В конце концов, какая разница, за что его осудит общество?

— Наверное, почти никакой… — Ида вдруг поняла, что предпочла бы, чтобы Клара вовсе не показывала ей эти два досье, не давала ей в руки материал, который сделал возможным падение Алана. Где-то в глубине ее души коренилась уверенность, что никогда не получается ничего хорошего, если играть на человеческих предрассудках. Даже ради такой благородной цели, как уничтожение Алана Хорна. Пострадает очень много других людей. А Мэрион? Боже, что будет делать Мэрион, когда разразится этот скандал?

— Миссис Эдгар все еще жива? — резко спросила она.

— Миссис Эдгар?

— Да, мать Джордана. Жена контр-адмирала.

Клара вынула из морозильника лоток со льдом и принялась стучать им о стойку, с шумом выбивая кубики.

— Миссис Эдгар умерла в прошлом году. Я ничего не знаю об его сестрах. Они замужем, но я не знаю, за кем, и, признаться, не стала тратить время, чтобы выяснить это.

Итак, сестры Джордана исчезли. Его мать умерла. Значит, она уже не сможет быть задета этими разоблачениями. А вот Алан, напротив того, очень даже жив. Более того, он опасен. Это он устроил пожар, в котором погиб Айк Гутман, он, возможно, подстроил автокатастрофу в Нью-Джерси; и даже если это не он убил Пола Хейзена, недавний пожар во Флориде подтверждает, что он не остановится перед убийством, если почувствует какую-то угрозу для себя. С таким «послужным списком» он абсолютно не подходит ни на какую государственную должность, тем более — на пост губернатора.

Ида посмотрела на папки. Здесь, в ее руках, информация, которая уничтожит Алана Хорна. Почему она колеблется? Черт, она ждала этого момента несколько лет! И неужели теперь ей придется отступить только потому, что ей не нравится способ, который нужно будет использовать?! Ни за что! Иногда цель действительно оправдывает средства!

Ида глубоко вздохнула и заставила себя посмотреть в глаза Кларе.

— Хорошо, я приняла решение. Я предам этот материал огласке. Ты хочешь опубликовать это в газете, Клара?

Клара засмеялась резким смехом, который скрежетом отозвался в душе Иды.

— Нет, спасибо, детка. Избиение геев — это совсем не мой профиль.

Ида не стала настаивать. Она прекрасно понимала подругу и даже слегка гордилась ею. Ведь Клара не могла не сознавать, как резко продвинулась бы ее карьера, раскрути она эту историю…

— В таком случае, — сказала Ида, — я сама постараюсь нанести удар максимальной силы. Надо устроить разоблачение по телевидению, в лучшее эфирное время! Я знаю, что Алан дает интервью Стиву Стерну в следующий понедельник. Это очень важно для него, потому что передача идет на всю Америку, а не только на Флориду. Я бы хотела, чтобы мистер Стерн получил информацию, содержащуюся в этих двух папках, как можно скорее. И уж он-то не преминет выжать из нее максимум. Ведь Стерн, насколько я знаю, давно занимается проблемами прав гомосексуалистов, а Алан всегда старается избежать подобных вопросов. Эффект будет потрясающим, вот увидишь!

— Да… — протянула Клара. — Все это вполне реально. Стерн — способный репортер; к понедельнику он вполне сможет найти любовные письма от Алана к Джордану или что-нибудь еще более убийственное. — Она встала, ее лицо было бледно до прозрачности. — А теперь извини, детка, я пойду на несколько минуток в ванную, а то меня вырвет прямо здесь. Дело даже не только в том, что я ненавижу швырять собратьев-геев на съедение львам. Черт бы все это побрал! Дело в том, что Алан Хорн мне симпатичен!

— Многие убийцы выглядят симпатичными, — сухо сказала Ида. — Не все они с пеной у рта размахивают топором.

Клара резко повернулась, прислонясь к дверному косяку.

— Скажи мне правду, Ида. Я думаю, что заслужила это. Алан Хорн — действительно твой отец?

Ида медлила не более секунды.

— Нет, — сказала она. — Алан Хорн мне не отец. Я клянусь в этом.

12

Если хочешь кому-то отомстить, это нужно делать немедленно, с горечью думала Ида. Наслаждаться местью можно только по горячим следам. Стоит позволить нашим страстям и ненависти остыть, у возмездия будет горький привкус. Именно с такой горечью она смотрела по телевизору интервью, которое Стив Стерн брал у Алана, — сердце гулко билось у нее в груди, а дыхание перехватывало. Точнее говоря, это было настоящее избиение.

Алан слыл ветераном телевизионных интервью и блестящим оратором, но Стив Стерн отличался совершенно особой техникой интервьюирования, граничащей с агрессивностью. Собственно, это и было одной из причин, почему она обратилась именно к нему со своей информацией, напомнила себе Ида. Теперь поздно сожалеть, что не выбрала кого-нибудь менее жесткого.

Стив не давал Алану передышки, не оставлял ему ни малейшего шанса уклониться от прямого ответа. Он бросился в атаку с первых же секунд интервью, начав с пары хлестких вопросов по поводу готовящегося во Флориде законопроекта о правах гомосексуалистов. И пока Алан пытался как-то выйти из затруднительного положения, Стив, не давая ему передышки, сразу обратился непосредственно к его личной жизни и взаимоотношениям с Джорданом Эдгаром.

И тут Алан совершил грубейшую ошибку, сделав вид, что это имя ему не известно.

— Ты сказал Джордан Эдгар? — Он сумел улыбнуться, хотя улыбка и вышла натянутой. — Прости, Стив, но я не помню…

— Вы ходили в одну и ту же школу, мистер Хорн. Вы учились в одном классе, пять лет спали в одной спальне, а затем поступили в Принстон, где специализировались в политических науках. Вы оба.

— Ах да, конечно! Как это я мог запамятовать? — Алан был профессиональным политиком. Он понял, что совершил непоправимую ошибку, и попытался укрепить позиции, которые безнадежно терял. — Мы играли в одной теннисной команде. Джордан был моим партнером на последнем курсе в Гротоне. Потрясающий теннисист, отличный парень!

Алан улыбнулся прямо в камеру, но Ида заметила капельку пота, выступившую у него на лбу и скатившуюся за воротник. Она подумала о тысячах зрителей, которые тоже увидели это.

Стив Стерн повернулся к боковой камере, Алан на время исчез из кадра. Стив смотрел на свою невидимую аудиторию проникновенно и требовательно — так, как он один умел.

— Мы подумали, что многим избирателям должно быть интересно узнать о дружбе господина Хорна и лейтенанта Джордана Эдгара, — сказал он. — Поэтому мы провели небольшое расследование — здесь, в отделе «Интересные люди». Нам удалось найти сестру Эдгара, Кристин, и с ее помощью восстановить историю жизни Джордана Эдгара.