— Ой! Смотрите! Что это?! — выкрикнули сразу несколько голосов… в то время как «коряга» вновь скрылась в мутной жиже.

Очень скоро она показалась вновь — и на сей раз совсем близко к крестьянам. Лапы-ветви сцапали какую-то девчонку, и с нею, визжащей и брыкающейся, «коряга» вернулась в свое топкое убежище. Вслед ей полетели проклятья и кем-то брошенный камень.

В третий раз болотная тварь вылезла в гуще толпы… где на беду свою получила отпор. Один из крестьян ударил ее топором, второй — мечом, отбитым у горцев. И хотя боевого опыта ни тот ни другой почти не имели, а новоиспеченный мечник держал свое оружие словно метлу, столь отчаянная контратака возымела действие. Издав звук, одновременно похожий на бульканье и чавканье, «коряга» спешно ретировалась.

— Ты сделаешь… хоть что-нибудь, колдунья? — накинулся на Шейлу чуть ли не с кулаками один из крестьян — наверное, отец утащенной девчонки. Заклинательница Ветров лишь пожала плечами: от ее умения вызывать ветер посреди болота толку не было ни на волос. Разве что комаров отогнать.

— Я не колдунья, — только и смогла ответить девушка.

Когда над зыбкой поверхностью болота показались сразу две «коряги», крестьяне уже были начеку и встретили их градом ударов. Одна из тварей ушла несолоно хлебавши, да еще потеряв одну из лап-ветвей; вторая же утешилась добычей в виде какого-то старика, поспешно выхваченного из толпы.

За этой скоротечной схваткой Шейла могла лишь наблюдать: бессильно, бездельно и беззвучно. А по ее окончании — сносить новый поток из упреков.

— Я не колдунья, — упрямо повторяла она, на сей раз шепотом, — я заклинатель стихий.

И… потеряла бдительность: когда за спиной выросла третья «коряга» и сомкнула на ее талии лапы-ветви, Шейла лишь охнула от неожиданности. Несколько крестьян кинулись было ей на выручку, но тщетно: сцапавшая заклинательницу болотная тварь оказалась крупнее и сильнее своих товарок. Прижав добычу одной лапой к склизкому телу, другой «коряга» отшвырнула ближайшего из крестьян. Тот рухнул в грязь… где почти сразу тоже был схвачен чьими-то лапами-ветками.

Прочие спутники Шейлы нападать не решались вовсе — не осмеливались прийти на помощь своей спасительнице. И даже те несколько смельчаков, что поначалу бросились в атаку, мигом остановились, умерив свой пыл. А «коряга» меж тем, выдержав небольшую паузу собралась было снова уйти в трясину. С Шейлой в руках.

Но не успела. Потому что сразу три стрелы воткнулись в тело, похожее на трухлявый пень… но, как оказалось, способное чувствовать боль в отличие от мертвой деревяшки. С все теми же булькающими звуками и истекая густой зеленоватой жидкостью, обитательница болот ослабила хватку, чем преминула воспользоваться плененная ею Шейла.

После четвертой стрелы «коряга» и вовсе неуклюже завалилась на спину. А затем медленно погрузилась в болотную жижу, словно бы растворяясь в ней.

Отряхнувшись и оглядевшись, Заклинательница Ветров увидела своих спасителей — троих мужчин с луками. Увидела, надо сказать не без труда, ибо облачены были те в зеленые, под цвет леса и болот, плащи.

«Их искать не нужно…» — так кстати вспомнила Шейла, сразу поняв, кто перед ней. Поняли и крестьяне — отсалютовав неожиданной подмоге, приветствуя следопытов радостными возгласами.

— Эка вас занесло! — усмехнулся один из Теней Леса.

3

Штабом и главной базой следопытам служил полуразвалившийся замок, давно брошенный прежним владельцем, а ныне и вовсе затерянный среди леса. В качестве крепости он был, понятное дело, бесполезен, но вот на роль жилища вполне годился — благо, не все его помещения успели обвалиться, а стены вконец обветшать.

— И что нам со всеми вами делать? — именно с таким вопросом вместо приветствия обратился к Шейле местный командир, едва выйдя из замка навстречу ей и крестьянам.

В Заклинательнице Ветров он безошибочно признал предводителя всей этой бестолковой деревенской оравы, что явилась под старые стены.

— Мне негде разместить вас всех… места в замке не так уж много. Да и запасы провизии не бесконечны.

— Подождите, сэр, — возразила Шейла, — можно подумать, все ваши люди теснятся в этой развалине. А насчет провизии — не волнуйтесь: мои люди все-таки не младенцы беспомощные и как-нибудь себя прокормят.

— Как-нибудь, — передразнил командир, — мне Кевин рассказал: и какие вы не-младенцы, и насчет беспомощности.

Кевином, как успела узнать Шейла, звали одного из следопытов, спасших ее от «коряги».

— Кроме того, я не «сэр», — продолжал командир, — у меня нет титула, герба… да и замка тоже, потому что даже эта развалина принадлежит Братству, а не мне. Претворяя возможный вопрос, сударыня, отвечаю: командовать и обращаться с оружием я научился в бытность офицером стражи Вальденрота. Откуда меня выставили за удар старшему по званию в его начальственную морду. Только не спрашивайте, почему и за что…

Теперь по поводу вас и ваших людей. Допустим, я поверю, что они — не беспомощные младенцы и даже не те, кем кажутся со стороны. То есть, деревенскими дурнями, не владеющими мечом и не знающими, как держать лук. Допустим, я даже не против, если они поселятся в лесу, по соседству с нами. Мои братья, кстати, тоже не «теснятся в этой развалине», как вы говорите, а живут в лагерях из шалашей и палаток, раскиданных по всему Краю.

Согласны жить в таких же условиях — мы возражать не будем. Тем более, если кто-то из крестьян еще и вздумает пополнить наши ряды. Время, знаете ли, неспокойное, бойцы лишними не бывают… только заранее предупреждаю: житье и служба у нас здесь — не мед. И даже далеко не мед.

— Я понимаю, — терпеливо молвила Шейла.

— А вот я — нет, — строго сказал командир следопытов, — допустим, кто-то присоединится к нам, но большинство просто решит укрыться в лесу. И, еще раз повторю: я допускаю, что ваши люди не столь беспомощны, как мне сейчас кажется. Но в таком случае объясните: что им… и, главное, вам нужно, собственно, от меня? И от всего Братства?

— Помощи. Защиты, — ни мгновения не колеблясь ответила Заклинательница Ветров, — на мой Храм и деревни этих людей напали дикари… с северных гор. На баронов надежды нет: те ведь вечно грызутся между собой, а горцев слишком много. Вы же… если не поможете, так хотя бы дадите спрятаться на время набега.

— Так вон оно что, — в голосе командира проскользнула усмешка.

Затем, неожиданно для своей собеседницы, он рассмеялся — да еще во весь голос. Так громко, что заволновались даже крестьяне, стоявшие поодаль и терпеливо ждавшие исхода переговоров.

— Сударыня, — молвил наконец командир, — похоже, об этих ваших горцах вы осведомлены даже хуже, чем мы — живущие в лесу. Это не набег, а настоящее вторжение, и коснулось оно не только ваших деревень.

— Вторжение? — переспросила Шейла растерянно.

— Именно так. Произошло нечто неожиданное… я бы даже сказал — невозможное: герцог Торнгардский сумел не то сговориться с горными кланами, не то найти на них управу. Как бы там ни было, на Вальденрот горцы пошли в одном строю с людьми герцога… и под его же знаменами. Не представляю, как мог состояться этот союз, но, если подумать, он должен пойди на пользу обоим участникам. Герцог Оттар получает больше земли себе во владение, горцы — возможность переселиться на равнину, а не тесниться среди холодных скал. В проигрыше, как обычно, окажется побежденная сторона… то есть, в данном случае, мы: жители Лесного Края.

— Как вы сказали — «побежденная сторона»? То есть?..

— То есть, вы даже не знаете, что Вальденрот взят. Причем еще вчера — на второй день с начала вторжения. Что с Советом Баронов — по чести сказать, не знаю. Не уверен даже, что владетели Лесного Края до сих пор живы.

— Вот они-то меня интересуют в последнюю очередь, — равнодушно молвила Шейла, — про себя лучше расскажите. Почему вы-то бездействовали? Раз уж первыми узнали о вторжении?

— Эх, да не все так просто, сударыня, — возразил командир с укоризной, — мы, конечно, потеребили этих супостатов кое-где, когда они мимо леса шли. Один из их отрядов стрелами утыкали, пару требушетов поломали, отбили обоз. Только вот людей у нас не так много, чтобы остановить целое войско.