- Ты был королем когда-то, Черный Человек, - произнес он, обращаясь к безмолвному изваянию. - Быть может, ты был богом и правил всем миром. Твои люди давно исчезли, как теперь исчезает мой род. Ибо ты наверняка был повелителем людей кремня, племени, истребленного моими кельтскими предками. Что ж, то был наш день, а теперь мы уходим так же, как вы. Эта датчане, что лежат у твоих ног, теперь теснят нас. Скоро придет их день, но и они уйдут когда-нибудь. А ты, Черный Человек, кто бы ты ни был - король, бог или дьявол, ты отправишься со мной. Потому что я чувствую, ты принесешь мне удачу; только удача может помочь мне, когда я доберусь до Хельни, Черный Человек!

Турлох надежно закрепил статую на носу лодки. Он снова плыл по морю. Небо опять стало свинцовым, и, словно дротики, что ранят и жгут кожу, летели снежные вихри. Волны несли серые кристаллы льда, а ветры, завывая, били в борта лодки. Но в сердце Турлоха не было страха. Никогда еще за все время пути лодка не повиновалась ему так, как сейчас, изрезая волны, прорывая Плотную завесу снега неслась она вперед, и далкассийцу казалось, что Черный Человек помогает ему. Ибо если бы не его покровительство, он, конечно, уже сто раз потонул бы. Правя лодкой, Турлох использовал все свое, умение; словно чья-то невидимая рука вместе с ним держала весло, направляла румпель, помогала ставить парус.

А когда все вокруг затянула беспросветная колышущаяся белизна, он плыл, повинуясь неведомому голосу, который указывал направление. Наконец рассеялась снежная пелена; облака расступились, открыв сияющий серебристым холодным светом лунный диск, - и тут впереди он увидел землю. Со странным спокойствием смотрел он на цель своего странствия - перед ним лежал остров Хельни. Турлох зная, что совсем: недалеко от этого места, за небольшой возвышенностью, расположена бухта, где, когда не бороздил моря в поисках добычи, стоял на приколе пиратский корабль Торфела. А за сотню ярдов от бухты была его скалли - логово викингов. Турлох широко улыбнулся. Удача сопутствовала ему, ибо только случайная удача могла привести его лодку сюда, никакое умение не помогло бы. Но нет, это не простая случайность. Лучше места для высадки нельзя и представить - в полумиле от вражеской стоянки и в то же время укрытое от глаз дозорных возвышенностью. Он бросил взгляд на молчаливую статую на носу его судна: мрачный, бесстрастный и загадочный, словно сфинкс, Черный Человек. Странное чувство на миг охватило ирландца: ему показалось, что все, что произошло, случилось по воле этого изваяния, а он лишь пешка в игре неведомых сил. Чья это святыня? Какие тайны таятся в его пустых глазницах? Почему сражались и погибли за него смуглые люди?

Турлох подплыл к маленькой расщелине, закрепил лодку и ступил на вражеский берег. В последний раз оглянулся на бесстрастную статую и, пригнувшись, стал взбираться на возвышенность. Оказавшись на вершине, посмотрел вниз. Меньше чем в полумиле от холма, в бухте, стоял пиратский корабль. Неподалеку расположена и скалли Торфела, длинное низкое строение, сложенное из грубо обтесанных бревен; яркие отблески указывали на то, что внутри горят пиршественные костры. До него ясно доносились радостные крики викингов. Турлох скрипнул зубами. Да, они празднуют, поздравляют друг друга с удачным набегом: дымящиеся руины домов - убитые мужчины - растерзанные девушки. Они были повелителями мира, эти викинги, - все земли на юге покорны их мечу. Рожденный там жил лишь для того, чтобы когда-нибудь стать их жертвой или рабом. Турлох задрожал как в лихорадке. Словно острая боль, его жгла ненависть, но усилием воли он отогнал кровавый туман, застилавший мозг. Он здесь не затем, чтобы сражаться, а чтобы похитить у похитителей их добычу - девушку.

Словно военачальник, обдумывающий план сражения, он внимательно оглядел вражескую стоянку. Он отметил, что к задней стороне дома близко подступает густая стена деревьев, что между скалли и бухтой расположены небольшие строения, кладовые и хижины слуг. Возле берега полыхал огромный костер, рядом вопили, вливая в себя брагу, несколько человек из челяди, но большинство пронзительный холод заставил собраться в пиршественном зале главного здания.

Турлох прокрался вниз по покрытому деревьями склону и достиг леса, широкой дугой отходящего от берега. Он держался в тени, приближаясь к скалли кружным путем, опасаясь действовать в открытую из-за внимательных глаз дозорных, которых наверняка расставил Торфел. О боги, если бы сейчас за ним, как в былые времена, шли воины его клана! Не пришлось бы тогда, словно волку, таясь, пробираться между деревьями. Его рука, как стальная, сжала рукоятку топора, когда он представил себе эту сцену: атака, крики, кровавая сеча, игра далкассийских топоров… - он вздохнул. Отверженный: никогда больше не вести ему воинов-сородичей в битву.

Неожиданно он упал в снег, укрывшись за невысоким кустарником. Приближались люди; они двигались оттуда же, откуда пришел он, тяжело ступая и громко переругиваясь. Вот они показались, два огромных норманнских воина; их кольчуга, словно серебряная чешуя, сверкала при лунном свете. Они вдвоем с трудом тащили что-то; к удивлению Турлоха, это оказался Черный Человек. Страх при мысли, что они нашли лодку, пересилило изумление. Норманны были настоящими великанами, на руках их вздувались стальные мускулы. И все же они шатались под непомерной тяжестью своей ноши. Глядя на них, можно было подумать, что Черный Человек весил сотни фунтов, а Турлох поднимал его, словно перышко. Он едва не вскрикнул от изумления. Эти двое наверняка просто пьяны. Один из них заговорил, и волосы на затылке Турлоха встали дыбом, при виде ненавистного врага.

- Опускай; клянусь Тором, эта штука, тяжела как смерть! Давай отдохнем.

Второй выдавил что-то из себя, и они начали осторожно опускать изваяние на землю. Потом рука одного из них соскользнула - он не смея удержать статую, и Черный Человек рухнул в снег. Первый взвыл.

- Ты, косорукий дурак, уронил его мне на ногу! Проклятие, у меня сломана лодыжка!

- Он сам вырвался у меня из рук! - вскричал второй. - Говорю тебе, эта штука - живая!

- Тогда я сделаю ее мертвой! - прорычал охромевший викинг; вытащив меч, он нанес яростный удар по беспомощно лежавшему изваянию. Вспышка - лезвие раскололось на тысячу сверкающих осколков; один из них попал второму викингу в щеку, и тот испустил вопль.

- В ней сидит дьявол! - закричал первый, отбрасывая рукоятку. - Меч ее даже не поцарапал! Ну-ка, берись, отнесем ее в пиршественный зал; пусть Торфел решает, что с ней делать.

- Оставь ее здесь, - глухо произнес второй, вытирая кровь с лица - Кровь хлещет, как из заколотой свиньи. Давай возвратимся и скажем Торфелу, что никаких вражеских кораблей, подплывающих к острову, не видели. Из-за этого ведь он посылал нас.

- А лодка, где мы нашли его? - резко сказал первый. - Должно быть, какой-нибудь шотландский рыбак, заблудившийся из-за шторма; сейчас, наверное, словно крыса, прячется в лесах. Ну-ка, взялись; идол это или дьявол, все равно мы отнесем его к Торфелу.

Отдуваясь, они с трудом подняли изваяние и медленно продолжали свой путь, один - хромая и изрытая проклятия вместе со стонами, другой - то и дело тряся головой, когда кровь из раны заливала глаза.

Турлох осторожно поднялся и посмотрел им вслед. Легкий холодок пробежал по спине. Каждый из этих людей был не слабее его, но им едва хватало сил на то, чтобы тащить статую, которую он с легкостью поднимал один. Он качнул головой и продолжил свой путь.

Наконец, он добрался до места, вплотную примыкавшего к скалли. Решающий момент. Он должен каким-то образом достичь здания и найти убежище, оставаясь незамеченным. Небо затягивали облака. Он подождал, пока одно из них не закрыло луну, и в наступившем сумраке пробежал пригнувшись, неслышно ступая по снегу, словно скользящая тень. Крики и поющие голоса, раздававшиеся в длинном здании, едва не оглушили его. Теперь он крался вдоль стены, прижимаясь к грубо обтесанным бревнам. Они наверняка не ожидают нападения, да и кого мог бояться Торфел - все северные пираты были его дружками, а кто кроме них, способен достичь его острова в подобную ночь?