«А если сказать, что ужасная боль охватила мою голову, что некий голос внутри говорил мне ужаснейшие вещи, и что терпеть подобное было не в силах, а зеркало – это лишь так, производная? Вот так вот выложить сейчас всё, как на ладони. А может, я болен? Чем я болен? Может, я с ума схожу? Что со мной? А-а-а-а! Хватит! Хватит!».

Этот поток мыслей настолько стремителен, что я ничего не понимаю, то ли это я так думаю, толи ЭТО опять началось.

– Мама, давай об этом больше не будем говорить, хотя бы сейчас. Я тебя прошу, пожалуйста. Я вот сейчас немного переведу дух и сразу же подмету все осколки. Больше такого не повторится. Обещаю.

Она мне не отвечает, лишь только с грустью качает головой и уходит в другую комнату, а я остаюсь наедине с грудой осколков.

Глава 11

– Эй! – крикнул я человеку за стеклом. – Теперь-то, наконец, всё встало на свои места, я понял, ты приходил ко мне и раньше, первый раз это случилось, когда мне было шестнадцать лет. Сейчас-то всё сложилось воедино. Понятно теперь, ты начал мучить и преследовать меня ещё с давних времён.

– Поразительно, – ответил мой собеседник и покачал головой. – У тебя очень богатое воображение, тебе бы книги писать, а ты… – Он махнул рукой, будто не хотел больше со мной разговаривать, такой поворот событий был бы для меня как праздник. Отчётливо представляю, как человек за стеклом в сердцах отмахивается от меня и говорит: «Надоел ты мне, иди уже отсюда!» Внезапно открывается дверь, которая также неожиданно появляется, будто из воздуха, и я вылетаю из помещения как ошпаренный.

Мечты мечтами, а он ни на секунду не задумывался о том, чтобы отпустить меня, а эта отмашка – так, в сердцах.

– Мой друг, – снова начал он (меня уже начинает тошнить от этого обращения). – Ты снова наступаешь на те же грабли. Вот у тебя были галлюцинации в шестнадцать лет…

– Это не галлюцинации! Я что, по-твоему, псих? – перебил его я.

– А что, нет? – увидев моё изумление и отразившуюся на лице злобу, он добавил: – Это шутка, прости, не удержался! Ты не псих, будь ты им – здесь бы не находился, и я бы с тобой не вёл беседу. Я неверно выразился, это действительно были не галлюцинации.

– А что это было? Это был ты?

– Хочешь – верь, хочешь – нет, но это действительно был не я. Меня ещё на свете-то тогда не было!

– Ложь, ты ведь…

– Я ведь – что? – перебил меня человек за стеклом. – Не разочаровывай меня всякими там разговорами о дьяволе, мистике или прочими небылицами. Я человек, из плоти и крови. Я такой же, как ты, но в то же время я другой… Ты ничего не можешь понять из-за своей ограниченности. Освободи себя.

Глава 12

«Освободи себя… Чёрт, мне такое уже говорили. Ну, конечно же, кто мог сказать мне эту фразу? Кто, кроме Кристины? Только она», – но это было потом, когда мы уже снова начали поддерживать контакт, а сейчас мы ещё не общаемся, сентябрь только-только наступил, я уже успел несколько раз увидеть её, правда, то мельком, то издалека. Я сотни раз моделировал нашу встречу в голове, воображал, представлял, что скажу, но, разумеется, всё произошло не так, как хотелось бы. Мне и в голову не могло прийти, что всё произойдет так. Я думал, наш разговор продлится минут сорок, ну максимум час, всё это должно было произойти во дворе или в парке на какой-нибудь скамейке. Но господи! Я не ожидал, что в нашем распоряжении будет целая ночь, ведь волею судьбы мы оказались запертыми в одном помещении, это был спортзал нашей школы. Помню тот миг, когда осознал, что все двери заперты, кричать бесполезно, и никто не придёт нам на помощь, а ещё навсегда запомню выражение её лица, точнее эту улыбку и эти слова.

– Среди сотен человек, которые могли оказаться в этом самом месте в эту минуту, здесь сейчас со мной ты. Я рада тебя видеть, Андрей!

Вот теперь на лице Кристины появилась та самая улыбка.

– Я тоже рад тебя видеть, Крис… Ой, прости, Кристина, конечно же, Кристина, что это я…

Сам на себя злюсь, что вырвалось это «Крис».

– А мне, между прочим, нравилось, когда ты меня так называл. Крис… так интересно звучит…

На этих словах она призадумалась.

– Кристин, слушай, я хочу тебе сказать… В общем… мне нужно сказать…

Никак не могу подобрать необходимые слова, сжимаю пальцы рук, на лбу проступил пот, лицо моментально покраснело, в этот момент я напоминаю спелый помидор.

– Тише… – Она закрывает мне рот своей рукой, я чувствую её прикосновение. – Не надо ничего говорить, не надо, я всё понимаю и знаю, что ты хочешь сказать. Андрей, я не в обиде на тебя, всё прошло, всё забылось, теперь всё по-другому.

«Конечно по-другому, у тебя теперь есть парень, я видел, как он тебя обнимает и целует. Кто он? Кто он? Скажи!»

Хорошо, что этот крик внутри меня, что он не вырвался наружу, а то бы всё было испорчено, это была бы точка. Я не вправе что-либо требовать от Кристины, и не дай бог всей желчи вырваться из меня, она ведь уничтожит всё вокруг, всё будет выжжено, останется лишь пустота.

– Ты так изменился…

– Кристин, все мы меняемся, всё движется, ведь так устроен этот мир. О, чёрт! Я несу какую-то чушь! Извини.

– Не за что извиняться! Это не чушь, ты прав, все меняются! – после непродолжительной паузы, во время которой Кристина садится на лежащие в углу маты, которых я насчитал около шести или семи, она робко спрашивает меня. – Андрей, скажи у тебя всё в порядке?

– Конечно, всё отлично! Просто замечательно! Всё здорово!

Вру, оттого руки ещё больше не слушаются меня, они выдают какие-то невообразимые движения, не знаю, куда пристроить их, то засовываю в передние карманы джинсов, то в задние. В глаза Кристине стараюсь не смотреть, но они такие красивые, что трудно удержаться.

– Андрей, подойди ко мне, сядь поближе. – Мы сидим лицом к лицу, в зале ещё не так темно, сквозь небольшие окна, расположенные прямо под потолком, пробивается свет, на улице уже стемнело, однако фонарь светит ярко, и я отчетливо вижу её лицо. – Поцелуй меня.

Это самые прекрасные слова, услышанные мною за последний год, я нежно провожу рукой по щеке Кристины и целую её. Наверное, после такого можно смело умирать. Чего ещё надо в жизни? Ну как чего?! Целовать её снова и снова, каждый день, каждую минуту!

– Я скучала по тебе…

– Кристина, и я, и я скучал…

– Подожди, дай мне договорить. Когда ты ушёл, мне было очень плохо. Нет-нет, не думай, Андрей, я тебя сейчас ни в чём не обвиняю, я уже сказала, что не держу на тебя зла, но мне нужно это сказать. Так вот, мне было очень плохо, я приходила из школы, запиралась в комнате, никого не хотела видеть, не было желания ни с кем разговаривать. Я всё сидела и ждала, ждала, когда же ты, наконец, одумаешься и позвонишь мне! Тебе достаточно было сказать всего пять слов: «Привет, я хочу тебя увидеть». Я бы в ту же секунду прибежала к тебе, взяла за руку и никогда больше бы не отпускала её! Но ты так и не позвонил, не пришёл ко мне домой, не подошёл в школе, даже не посмотрел в мою сторону. Я ждала тебя три месяца, а потом…

– А потом ты начала встречаться с ним? Так ведь? Я прав?

– Андрей, откуда ты знаешь?

– Я… это не важно…

– Ну да, не важно, – с сожалением произносит Кристина. – Потом мы начали встречаться, конечно же, всё произошло не сразу, он долго ухаживал за мной, можно сказать, добивался, – она делает акцент на слово «добивался», хочет тем самым задеть меня, и действительно, это меня задевает. «Эй, посмотри! Вот как надо делать: ухаживаешь за девушкой, добиваешься её! Именно так поступают те, кого называют «настоящими мужчинами»! А ты всего лишь прыщавый никчёмный юнец! Я бы предложил тебе взглянуть на себя в зеркало – да его здесь нет, ну а если бы и было, то ты бы расплакался как девчонка! Это бы смешно выглядело!.. Ах да, точно, вспомнил, в последний раз я тебе предложил посмотреть на себя, а ты его разбил! Кстати, как у тебя силенок-то хватило поднять и кинуть вазу? Я буду называть тебя «сморчок»! Не против?».