В боях с воздушным и наземным противником героически сражаются наши летчики, воевавшие в Испании.
С начала войны фашистские самолеты пытались вести разведку системы противовоздушной обороны Москвы, готовились к массированным налетам на нашу столицу. Гитлер отдал своим военно-воздушным силам директиву стереть Москву с лица земли. Цель первых воздушных бомбардировок Москвы была сформулирована так: «Нанести удар по центру большевистского сопротивления и воспрепятствовать организованной эвакуации русского правительственного аппарата». В директиве № 33 от 19 июля 1941 года, определявшей дальнейший план ведения войны против Советского Союза, Гитлер потребовал развернуть воздушное наступление на Москву.
Немецко-фашистское командование в соответствии с этими требованиями создало специальную авиационную группировку в составе лучших частей люфтваффе, которые раньше зверски громили города республиканской Испании, Польши, Франции, Англии, Югославии и Греции. К середине июля нацеленная на Москву авиационная группировка врага состояла из бомбардировщиков новейших типов — «Хейнкель-111», «Юнкерс-88», «Дорнье-215». Многие из командиров воздушных кораблей были в звании полковника. Летчики-фашисты, опьяненные успехами, были уверены в своей силе, легкой и быстрой победе.
Центральный Комитет ВКП (б), Государственный комитет обороны и Верховное Главнокомандование Вооруженными Силами делают все для укрепления противовоздушной обороны Москвы. Система ПВО столицы оснащается новейшим оружием и средствами ПВО. В ее основу принимается принцип круговой эшелонированной обороны, усиленной в западном и южном направлениях. Ответственность за отражение ударов воздушного противника возложена на части 1-ro московского корпуса ПВО и 6-го истребительного авиационного корпуса (в его боевых действиях принимал участие бывший доброволец в Испании подполковник Михаил Якушин). Общее руководство противовоздушной обороной Москвы и Московской зоны ПВО возглавил генерал М. С. Громадин, умело координировавший боевые действия всех сил и средств ПВО.
...По улицам столицы проплывают аэростаты воздушного заграждения, на площади Коммуны, в Сокольниках, на Воробьевых горах, у Калужской заставы и в других местах города роют окопы для зенитных батарей внутреннего кольца противовоздушной обороны. На крышах высотных домов устанавливают зенитные орудия малого калибра, на окраинах Москвы и подступах к ней развернулись на позициях батареи кадровых полков зенитной артиллерии, в Москве идет ускоренное формирование новых зенитных артиллерийских частей. В их числе стоорудийный зенитный артиллерийский полк среднего калибра, которым мне пришлось командовать, участвуя в обороне дорогой моему сердцу Москвы. Отсюда началась моя служба в войсках противовоздушной обороны, здесь я стал членом ленинской партии, в Москве жила моя семья. Как не дорожить родной Москвой, давшей мне путевку в жизнь?
Формирование новых зенитных артиллерийских полков для противовоздушной обороны Москвы происходило в чрезвычайно сжатые сроки. Здесь пригодился опыт Испании, но с поправкой на новые, еще более жесткие условия. В Альбасете для формирования пяти зенитных батарей и их начальной подготовки было отведено две недели, вспоминалось мне, а в Москве для укомплектования и развертывания на позициях стоорудийного зенитного артполка, состоящего из 25 батарей, отводилось всего пять суток. Разница по сравнению с прошлым была весьма существенной не только по времени, но и по масштабу. В самом деле: в Мадриде мне пришлось командовать зенитной группировкой в двадцать стволов, на советско-финском фронте — шестьюдесятью, а здесь, в Москве, — сотней стволов! Если принять за условную единицу количество снарядов, выпускаемых в одну минуту при темпе стрельбы каждого орудия через пять секунд, то в сугубо теоретическом плане картина могла получиться следующая: для зенитной группировки в Мадриде — 300, в Финляндии — 900, а в Москве — 1500! Следует оговориться, что практически, реально такое количество снарядов каждая из этих группировок не выпускала, но для сравнения огневых возможностей эти цифры кое-что дают.
При отсутствии в начале войны в зенитной артиллерии радиолокационных станций орудийной наводки (СОН) заградительный огонь с большим расходом снарядов являлся серьезной и единственной преградой для самолетов противника ночью и днем за облаками. Четырехорудийная зенитная батарея могла поставить огневую преграду самолетам противника объемом 800 метров по высоте и 1000 метров по фронту, дивизион из пяти батарей до 4000 метров по высоте и 5000 метров по фронту, а полк пятидивизионного состава — на любой высоте и до 25 километров по фронту.
Управление зенитным заградительным огнем было не простой задачей в условиях сложной воздушной обстановки. Самолеты противника пытались прорваться через огневые завесы, маневрируя высотой и курсом полета. Необходимо было очень внимательно следить за их заходами с разных сторон, правильно выбирать зону заградительного огня и своевременно определять момент его открытия. Здесь также помог опыт боевых действий зенитчиков в ночных условиях, приобретенный в Мадриде.
Нахожусь на своем командно-наблюдательном пункте, сюда тянутся нити управления с главного командного пункта ПВО Москвы. Слежу за воздушной обстановкой: самолеты противника ищут «окно» в системе заградогня, пытаясь прорваться к столице. Со всех сторон на командный пункт поступает информация, о воздушном противнике. Надо быстро отсеивать «параллельные» (повторяющиеся) и ошибочные данные о направлении и высоте полета самолетов врага. Помогает командиру в оценке воздушной обстановки оперативная группа штаба полка. Принимаю решение и подаю команды дивизионам о постановке заградительного огня в секторе полка.
«Проклятые гады, это вам не Мадрид с заградительным огнем пяти зенитных батарей,— мелькает мысль.— Там вы свободно обходили огневой заслон, а здесь не выйдет! Не позволит вам этого огневая мощь московской многослойной зенитной обороны».
За ночь зенитчики отражали по 3-4 воздушных налета с расходом 1,5-2 тысячи снарядов на каждый зенитный артиллерийский полк. Общий же расход снарядов для заградительного огня всех полков среднего калибра во время наиболее мощных налетов воздушного врага на Москву за одну ночь составлял 12-16 тысяч. Для пополнения расхода зенитных снарядов требовалась напряженная работа московских заводов и предприятий, работающих на оборону.
Москву от ударов врага с воздуха защищала не только зенитная артиллерия. К западу и юго-западу от нее, на дальних подступах ночью, в так называемых световых полях, создаваемых зенитными прожекторными частями, действовала истребительная авиация, перехватывавшая самолеты врага, идущие на Москву. Наши герои-летчики вписали здесь немало славных страниц в историю битвы с воздушным врагом. Напоминаю, что воздушный таран с риском для жизни во имя того, чтобы не допустить фашистского бомбардировщика к Москве, впервые в истории совершил летчик-истребитель младший лейтенант Виктор Талалихин.
Примеры личного и массового героизма и самопожертвования воинов противовоздушной обороны Москвы — летчиков, зенитчиков, прожектористов, бойцов службы воздушного наблюдения и оповещения (ВНОС), а также аэростатчиков широко освещались в нашей печати.
Мощная система противовоздушной обороны Москвы, героизм, мужество и стойкость ее бойцов и командиров сорвали зловещий план Гитлера, требовавшего ударами с воздуха уничтожить столицу Советского Союза. По своей эффективности система ПВО Москвы далеко превосходила эффективность противовоздушной обороны столиц крупнейших капиталистических стран Европы.
Источники информации в годы второй мировой войны свидетельствовали, что Лондон и Берлин авиацией были наполовину разрушены, население этих городов несло огромные жертвы. Гибли люди, материальные ценности, памятники древней культуры. Дым от горящих кварталов неделями застилал вокруг пространство. Жители оставались без крова, госпитали были переполнены ранеными. Всякая деловая активность в столичных городах Англии и Германии была парализована, транспорт не работал. Такую же обстановку мы, советские добровольцы, в прошлом наблюдали в Испании.