«Фрески Санта Спирита, изображающие жизнь Сикста IV ,сохранили память о щедрости этого папы. [...] Налево от прекрасного алтаря, воздвигнутого Палладио (17), на высоте свода, виднеется стенная живопись, более позднего происхождения, чем остальные картины, Изображает она Зою, склонившую колени перед папой. Рядом с Зоей художник поместил, также на коленях, ее жениха. Оба увенчаны коронами. Папа изображен вместе с Андреем Палеологом и Леонардо Токко, Он протягивает Зое кошелек».

Н. В. Чарыков лично фреску изучил, сфотографировал и, как отмечено, издал в томе ХV «Записок Московского археологического института» за 1912 г. при статье «Об итальянской фреске, изображающей Иоанна III и Софью Палеолог»,

«Прилагаемая фотография снята в 1900 г. по нашему распоряжению с фрески, находящейся в Риме в больнице св. Духа. [...] Больница эта была основана в VIII в. усердием короля саксов Ина для паломников-саксов, при папе Григории 11. Преемники последнего, и в особенности Иннокентий 111 (1198 — 1216), заботились о поддержании и улучшении помещений больницы и сооруженной при ней издавна церкви, Однако, ко времени избрания на папский престол Сикста IV (1471—1484),

56

здание пришло в такую ветхость, что оно было заново перестроено, причем больница была значительно увеличена, разукрашена живописью и приведена, в общем, в тот вид, в котором она находится в настоящее время. Верхняя часть стены главной палаты больницы окаймлена фресками, изображающими наиболее значительные эпизоды из жизни Иннокентия 111 и самого Сикста IV ,а так как брак Московского великого князя Иоанна 111 с Софией Палеолог состоялся при Сиксте IV, в 1472 г., то и это событие является предметом одной из упомянутых фресок — той самой, которая воспроизведена на нашем снимке и которая, насколько нам известно, впервые теперь

печатается. О ней упоминает отец Пирлинг в своей капитальной истории сношений России со Святейшим Престолом»(18)

Н. В. Чарыков касается этой фрески с археологической точки зрения — относительно времени, когда эта фреска была написана.

«Как интересна была бы она, если бы она была современна увековеченному ею событию! В таком случае можно было бы увидеть в изображении Софии и Андрея Палеологов и, пожалуй, Иоанна Васильевича, портреты, а в тех одеяниях, в которые они облачены, ценные археологические документы. К сожалению, положительные данные, дополненные нашими изысканиями в архиве больницы, доказывают, что фреска была написана не ранее, как через 127 лет после отъезда Софии Палеолог из Рима в Москву.

Латинская надпись, помещенная под фреской, означает в переводе следующее: «Андрея Палеолога, Владетеля Пелопонеза, и Леонардо Токко, Владетеля Эпира, изгнанных Тираном Турок, он (Сикст IV) одарил царским содержанием: Софии, дочери Фомы Палеолога обрученной с князем русских, сверх даров иных, помог шестью тысячами золотых»(19)

Глава III

В МОСКВУ! НА ТРОН!

ПАПА ПРОСИТ.Для какого дела Сикст IV «помог» Софье

6 тысячами золотых, о которых гласит надпись?

Для торжественного шествия в Москву — на трон!

И папа Сикст IV и кардинал Виссарион были наперебой с царевной любезны и обязательны.

Виссарион 24 июня 1472 г, вручил Софье нушительные рекомендательные письма, а папа такие же грамоты через три дня.

57

Самое же важное — папа выдал Софье солидные подъемные.

Архивный документ об этом от 20.VI.1472 г. Пирлингом разыскан в римском государственном архиве. Собственно, это платежный документ трех кардиналов, главных инициаторов крестового похода, на который было собрано 6400 дукатов.

Поход провалился, и походный фонд оказался свободным, Из этих денег 4 тысячи папа приказал выдать Зое, «королеве русской», «на расходы по путешествию в Россию и на другие цели», 600 дукатов — епископу, сопровождавшему невесту в Москву. Остальные 1800 остаются в кассе(1).

По другому архивному документу от 27 июня 1472 г., Зое были выданы 5400 дукатов, а епископу 600, что составляет сумму в 6000 дукатов(2). Деньги эти были истрачены на византийскую принцессу в интересах крестового похода. Свита Зои, по замыслу папы, состояла из греков и итальянцев, не считая, конечно, русских, возвращавшихся на родину.

Среди греков был и Юрий Траханиот(3), один из участников брачных переговоров.

Здесь же был и князь Константин, основатель монастыря, канонизированный православной церковью под именем Касьяна.

Представителем двух братьев Зои был Дм. Ралли(*).

Епископа-итальянца Антонио Бонумбре сопровождали латинские монахи.

Трудно установить точно численность отправившихся в путь. В различных городах, которые проезжали путешественники, упоминается то 100 лошадей, то 50.

Известны грамоты Сикста IV к городам на пути Зои: Болонье, Нюрнбергу, проконсулу Любека, почти тождественные по содержанию.

Вот, к примеру, содержание одной из них (герцогу Модены): «Наша дорогая дщерь во Христе, знатная матрона Зоя, дочь законного наследника Византийской империи, славной памяти Фомы Палеолога, спаслась от нечестивых рук турок. Она укрылась под сенью апостольского престола после падения столицы Востока и опустошения Пелопоннеса. Мы приняли ее с любовью и с честью, как любимую Свою дочь. В настоящее время она отправляется к своему супругу, с которым она Нашими заботами недавно сочеталась браком. Она едет к Нашему дорогому сыну, благородному Государю Ивану, великому князю Московскому, сыну покойного знаменитого великого князя Василия(4). Мы хранили славную своим происхождением

* Из других источников мы знаем, что Софью сопровождал ее старший

брат Андрей, в заведовании которого был огромный обоз (до 70 подвод) с

книгами.— П р и меч. а в т.

58

Зою на лоне нашего милосердия и желаем, чтобы всюду приняли и обошлись с ней благородно. Настоящим письмом Мы убеждаем твою светлость, Государь, во имя уважения к Нам и святому Престолу, воспитавшему Зою, принять ее с кротостью и добротою во всех областях твоего государства, где она проедет. Это будет достойно похвалы и даст Нам величайшее удовольствие»(5).

ШЕСТВИЕ ПО ИТАЛИИ,Прощальная аудиенция Софьи у папы Сикста IV состоялась 21 июня 1472 г. Папа принял Зою в садах Ватиканских, в присутствии посла Вольпе.

Момент был удобный поднять вопрос о флорентийской унии и будущем союзнике в крестовом походе на турок: недаром же он, папа, затратил все «крестоносные» деньги на Софью. Такая беседа, действительно, состоялась; об этом упоминают миланские послы, хотя и глухо.

Жизнь, однако, диктовала другое. 1472 г, скорее был годом взаимного отчуждения и охлаждения, нежели сближения.

Как раз в этом году Константинопольский Синод формально отверг все флорентийские постановления; в Москве расточались почести митрополиту Ионе(6), непримиримому врагу Рима. В довершение бед для Рима в конце этого же года (18 ноября) скончался в Равенне самый деятельный и почитаемый защитник унии, кардинал Виссарион.

Отъезд «королевы русской» был назначен на 24 июня; он состоялся в срок, Никогда еще в Риме не видели такого разноплеменного каравана, какой на этот раз выходил из его ворот.

Византийский орел, кратковременный гость на Тибре, теперь направлял свой полет на север. Шли греки в поисках счастья и почестей; туда же стремились итальянцы, чтобы чеканить монету или решать богословские вопросы; за ними и русские, уносившие с собой мечту о восточной империи. Последуем и мы за караваном от одного этапа к другому, по данным новооткрытых на Западе архивных документов, впервые изданных Пирлингом.

Первый город по выступлении из Рима был Витебрародовое поместье Палеологов. Прибыли Палеологи из Рима в Византию при Константине Великом.