— Прости, я не знал, как правильно. В сказках ведь, про таких как ты ничего не написано.

— Как же?! А Василиса Прекрасная, а Василиса Премудрая? Все ж до одной лесовками были. Имя такое и нарекали им за цвет глаз. Как ты сам заметил цвета василька. У людей таких глаз не бывает, только это нас и выдает в человеческом мире.

— Ну, вертихвостка! — раздалось недовольное ворчание позади путников.

— Ой, она и вправду говорящая!? — Василиса развернулась к Ягодке.

Кошка изогнула спину и распушила шерсть, готовясь к бою.

— Заш-ш-шибу! Не подходи, змеюка лесная! — зашипела она и подняла лапу в замахе.

— Кисонька-лапонька, не пугайся. Я тебе плохого не сделаю, — прощебетала ласково лесная дива.

От звука ее голоса Константин растаял, словно лед под лучами полуденного солнца. Еще он обозлился на кошку, которая была так не почтительна к их спасительнице и сейчас угрожающе выпустила когти. И он решился на серьезный разговор с Ягодкой, в стороне от Василисы.

— Ягодка, ты чего взъелась-то? Посмотри, какая девушка милая, красивая, добрая, — отвешивал он комплименты Василисе, отведя в сторонку кошку, — может, завидуешь?

— Чио?! — возмутилась Ягодка, снова распушив шерсть.

— У нее такая фигура красивая, — продолжал нахваливать лесовку Константин, — а ты тол…

— Я не толстая! — перебила его кошка. — Просто очень пушистая.

— Ты меня не дослушала. Я хотел сказать — а ты только кошка.

— Ну, знаешь! — в конец взъерепенилась Ягодка. — И это твоя благодарность!? Я, видите ли, ему жизнь многократно спасала, свою не щадя. А он! Вместо спасибо тебе моя героиня, «ПРОСТО кошка» бросил!

— Спасибо, конечно, — спохватился Самойлов, — даже и не знаю, как тебя поблагодарить за это…

— А я знаю. Возьмешь меня в столицу, дело большое там у меня, а то никого не знаю в Москве. Приютишь на время, а там видно будет. Я тебя не стесню. Обещаю чистоту и порядок.

— Хорошо-хорошо, меня дома-то почти не бывает, а если уж порядок обещаешь, живи, сколько влезет, — разрешил Константин, затем вспомнил, зачем отвел кошку в сторону и сменил тему разговора в нужное русло. — Но Василису больше не обижай, она ведь тоже меня выручила, если б не ее помощь, кто знает, во что бы я уже превратился.

— Да, она тебя на гибель и завела. Лешие — это их работа, обязанности лесные путников в глушь заводить, — злобно бросила кошка, — змею наслала в начале пути она, в лесу ты заблудился благодаря ее стараниям, и привидение натравила, и русалка тебя топила с ее науськивания. Насолил ты ей немного, вот она тебя и решила в расход.

Листья деревьев нашептывали Василисе разговор Ягодки и Самойлова.

«Что же делать? Он все знает! Теперь возненавидит меня. С чего меня это волнует? Отчего так сердечко сжалось в груди?» — думала про себя лесовка, услышав, как кошка все рассказала Константину.

«Может, не возненавидит», — дотронулся до сознания Колобоша, — «Попробуй поговорить с ним, ведь, если б не обстоятельства, то и не встретились бы вы, никогда не узнали друг друга».

Из-за ближайшего куста выкатился желтый, радостный комок. Теперь Боша красовался новым свежим боком — Антипка постаралась на славу.

«Бошенька, милый! Ты откуда здесь?» — Василиса искренне обрадовалась нежданному появлению любимца и сжала в нежных объятиях. В эту минуту ей нужен был кто-то родной рядом.

«Матушка отправила за тобой присмотреть. Чуяла, что в беду попасть можешь!»

«Ох, Боша, о болоте потом. Считаешь, мне стоит с ним поговорить? Думаешь, не обозлиться, не погонит?» — с надеждой спросила Василиса у Колобка, — «жаль, что не можешь читать его мысли. Какой-то он особенный среди всех ивашек. Свела же нас нелегкая».

«Да, мысли его не слышу, словно блок какой. Но эмоции не злые, скорее он растерян. Для него большим ударом стало известие о том, что это ты виновница всех его бед, но думаю, коли все на чистоту расскажешь — поймет и простит. Люба ты ему, краса лесная».

На последней мыслефразе колобка лесовка залилась пунцовым румянцем.

«Как же я с ним поговорю, Ягодка настроена против меня, будет каждое слово против меня оборачивать. Послушай мысли кошки, если ее понять, то наверняка получится переманить на свою сторону».

«Она хорошо ставит блок, точнее прикрывается Костиным. Чудеса какие-то с этими двумя. Но ты не волнуйся, Василис, кошку я возьму на себя, у нас с ней свои счеты».

«Спасибо тебе, солнышко! Будь осторожнее. Леший с тобой!» — напутствовала любимца лесовка.

Ближайшие кусты зашуршали. Константин и Ягодка напряглись, ожидая новой волны чудовищ. Кошка принюхалась и встала в охотничью позу:

— Аха! Попался, блинчик! — крикнула она и бросилась в кусты за улепетывающим от нее Колобком.

Самойлов остался наедине с Василисой. Разговор не клеился. Каждый стоял в стороне и изучал рисунок на коре дерева напротив. Запомнив узор наизусть, лесовка решилась сделать первый шаг. Неизвестно ведь, когда представится еще такая возможность.

Колобок там рисковал жизнью каждую минуту, а она попусту тратила время. Василиса откашлялась, привлекая к себе внимание. Константин оторвался от наиинтереснейшего представления, где какой-то жук тащил неподъемную ношу по стволу, зачем то наверх, то и дело, падая. Самойлов посмотрел печальным взглядом на Василису. Правильные слова никак не хотели складываться.

— Знаешь, мне тут Ягодка кое-что рассказала, — Константин начал разговор первым, подойдя на пару шагов ближе к лесовке, — но я ей не очень верю, а тебя боюсь обидеть вопросом.

— Она не врала, — честно призналась Василиса, — все, что Ягодка сказала — правда, но у меня были причины. Если разрешишь, все объясню. Я очень виновата перед тобой.

— Постой, откуда ты знаешь, о чем мы беседовали?

— Я могу слышать, что происходит вокруг далеко от себя. Это мой лес, он мне шепчет.

— Так это правда? — нахмурился Константин, чувствуя себя глубоко несчастным от признания лесовки. — Но зачем? Разве я сделал тебе что-то плохое?

— И не только мне. Скорее всего, ты не понимал, что творишь, когда использовал зов Хозяина леса.

— Какой зов? В первый раз о таком слышу, я до недавнего времени вообще думал, что лешие, русалки, кикиморы — все выдумка, сказка!

— Погоди, не серчай! Не повторяй моей ошибки, садись, — она пригласила Константина устроиться на мягкой траве возле молодой ели, — сейчас обо всем поведаю. После — захочешь, иди этой тропой она выведет тебя из леса, захочешь, сама тебя провожу. Только выслушай, не перебивай.

Леший

— Как там дочка, что-то ее долго нет? — поинтересовался у меня Озир, подплывая к нашей с воеводой компании.

Решали мы на дне водного царства, как побыстрее от ивашек-ищеек избавиться.

— Отправил ее потеряшку искать, из-за которого весь сыр-бор. Сама завела, пусть сама и расхлебывает.

— Полно тебе серчать, Хозяин, девчонка молодая, кровь горячая, набедокурила немного, кто ж опосля росткового возраста не хулиганил, забыл, как медовухи напробовались, да пошли в деревню луну в луже ловить, — вступился за Василису Иваныч.

— За поступки отвечать надобно, — не сдавался я, но уголки губ предательски поднялись вверх от воспоминаний о юных шалостях.

— Не спокойно сейчас в лесу, опасно, — подбулькнул водяной.

— Хозяин! — широкими гребками на дно спешил Остап — глаза испуганы, дышать забывает.

Привела его Купава, молодым под воду одним не пройти, только с провожатым.

Сердце сжалось в предчувствии беды, неотвратимой и страшной.

— Соберись, молодчик, — приказал я, а то в запале толком ничего путного не скажет, — теперь рассказывай отчего, как от огня бежишь?

— Там болотник Тоф прибыл, — успокоившись, держал ответ молодой осинник, — тебя, Хозяин, требует.

— Не пущать в Россу! А то опосля него воду ничем не очистишь, тиной зарастем, — гневно забулькал водяной. — Я сам к нему выплыву, неча Хозяину с болотной жабой слово держать.

— Он просил именно Хозяина выйти, — потупился Остап, — про Василису что-то сказать хочет.