На первом этаже стояли две дородные женщины из Середкина, они приехали на свадьбу дочки Марины, которую тогда всем селом нянчили.

— Стойте-стойте, молодые люди, — сказала одна густым, не женским басом, — туточки свадьба, а вы тут ходите.

— Так мы за невестой! — проголосил Бабенко.

— А жених-то где? — спросила та, что поменьше, — у нее жених — парень что куда.

— Так… это… жених-то я, — Сергей вышел вперед. — А то мы на регистрацию опоздаем…

— Какой робкий однако, жених, — покачала головой первая тетка, — ну давай, за каждую ступеньку ласковое слово.

— До пятого этажа?! — присвистнул Бабенко, — боюсь даже Костиного лексикона не хватит.

— Да у меня Windows, — непонимающе ответил Костя, на что женщины рассмеявшись, уверили, что до второго этажа его словарный запас не иссякнет.

Сергей ступил на первую ступеньку со словами:

— Любимая, — потом, — красивая, нежная, добрая, мм… желанная, золотая, прикольная…

— Что?! — переспросила одна из женщин, — что это за словечки?

— Мм… э-э… прекрасная…

— Уже лучше, — улыбнулась басистая, похожая на памятник.

— Сокровище мое, заинька, кисонька, лапушка…

— Ну, это уже зоопарк пошел, — шепнул Костику Лешка.

— Ласточка… девочка… принцессочка… — паузы становились все длиннее, а ступенек впереди, было еще несколько. Под конец, Сергей нес уже такую ахинею, что его приятели еле поднимались за ним от смеха.

— И что же ты невесту, хотя бы на третьем этаже не нашел? — надрываясь от хохота, простонал Костя, — я так до пятого не доживу.

На втором этаже их встретили еще родственники, из деревни Марины Карловны, они пытались вытянуть из Сергея все песни, что он знает, о свадьбе и тому подобное, на третьем ему пришлось попытаться выпить трехлитровую банку воды, чтобы достать со дна ключ от сердца невесты. Осушив полбанки, Сергей ее как бы нечаянно уронил, отчего все присутствующие, взвизгнув, подпрыгнули.

Мокрые, совсем не похожие на жениха и свидетелей, они добрались до пятого этажа. Там их встречали Люба с Наташей, которые вели себя так, словно впервые видят их.

— Так-так и что вы тут делаете? — спросила Наташа, — мы ждем жениха.

— Я жених, — устало улыбнулся Сережа и протянул Любе немного потрепанный, в боях за невесту, букет. — Хватит нас мучить, давай сюда невесту, а то мы штурмом возьмем!

— Нет, вы сначала заплатите, ручку позолотите! — улыбнулась Наташа и, встав на пороге, перекрыла последний шанс, миром ворваться в квартиру невесты.

— Доставай, Леха, — нарочито расстроившись, махнул рукой Сережа и Бабенко стал вытаскивать из кармана пачки, еще советских одно рублевых купюр.

Наташа взяла все это в руки и немного отступив, отскочила от яростного натиска Кости от которого ни кто такого не ожидал.

— Вот так, — вздохнула Люба, — вот тебе в тихом омуте, черти водятся.

— Посмотри, что они нам дали?! — ахнула Наташа, — это же еще советские деньги! Жулики! Стойте! — она бросилась за ними.

— Наташка, — отбивался Бабенко, — это же антиквариат!

— Мальчики, Наташа! — перед ними стояла Катя в прекрасном белом свадебном платье, — да хоть за советские, я уже устала ждать, Лиза, Люба, спасибо за все. Сережа, на кого ты похож? — Катя любовно поправила его взъерошенные волосы. — Поехали, а?

Девушки непонимающе посмотрели на подругу, они так увлеклись игрой в выкуп невесты, что посчитали это капитуляцией. Сережа, протянув руки, обнял Катю и они, обменявшись поцелуями, сообщили, что пора.

Машина, украшенная свадебными лентами неслась по залитыми солнечными лучами, улицам. Катя была такой счастливой, что, даже встретив Сережину маму у дверей ЗАГСа, ничуть не расстроилась и не заметила коварного выражения лица Валерии Владимировны, которая будто выжидала, пока соберутся все, чтобы сообщить нечто неординарное.

Зал был освещен красивыми светильниками, играла приятная музыка. Когда вся процессия вошла внутрь, поглядывая на часы и перешептываясь между собой, открылись двухстворчатые двери, и высокая женщина в красивом голубом платье пригласила всех во внутрь. Не успела она и пару слов произнести, как ее мягко прервала мать Сергея. Сереже это не понравилось, тем более что мама держала в руках какую-то папку и явно что-то хотела сказать.

— Дорогие гости, — она раскрыла папку, — мне очень прискорбно сообщить, что… эта свадьба не может состояться.

— Мама… — попытался прервать ее Сергей, — по какому праву?!

— По праву матери, — резко отрезала она и продолжила. — Я не хочу, чтобы мои внуки были не полноценными.

— О чем вы?! — не выдержала на этот раз Марина Карловна.

— У меня были подозрения, жаль, что я не успела вовремя…

— А то она так торопилась, — буркнул Сергей Кате и добавил, — чтобы не случилось, я не оставлю тебя и этой свадьбе быть…

— Катя мне напомнила одного человека из моего прошлого, это давняя история и я не видела этого человека восемнадцать лет. Когда я познакомилась с ней, то у меня было смутное предчувствие, что ей нельзя быть с моим сыном, хотя внешне Катя была идеальной невестой…

— Мама, перестань! — закричал Сергей, в нем начинало закипать бешенство, он потянул Катю за руку и хотел уйти отсюда, как услышал.

— Ее отец Дмитрий Арбенин! Так же, как и твой отец!

— Что?! Что ты сказала? — он непонимающе посмотрел сначала на обескураженную Катю, затем на мать. — Катя? Ведь это неправда?

— Я ничего не понимаю, — пробормотала побледневшая Катя и ее словно заморозили. — Сережа? — на ее глаза навернулись слезы, — я не знала… я не хочу… как мы могли, — мысль о том, что они были вместе, стала ей ужасной, прижав руки к мокрому лицу, Катя чувствовала, что дыхание перехватило, внутри все болело, и она ощущала душевную боль, физически. Перед глазами все потемнело и понеслось в круговороте.

— Мама, — он посмотрел на Валерию Владимировну такими глазами, что ее бросило в ужас, — ты могла об этом не так сказать, ведь ни кто, ничего не знал, а ты… тебе все было известно, когда ты мне позвонила…

Сергей провел рукой по Катиному лицу и как бы опомнившись, вытащил телефон и вызвал скорую помощь.

— А вы и есть та самая Марина? — ухмыльнулась Валерия, посмотрев на склонившуюся над бесчувственной Катей, женщину.

— Для кого Марина, а для кого и Марина Карловна, — она поднялась и протянула руку к папке, в которой по ее догадке были доказательства этого рокового родства. — Позвольте.

— Да ради бога, — Валерии почти швырнула папку в руки Марины, — научила бы хоть дочку, что предохраняться надо.

— Да…

— Не стоит, — удержал ее Сергей, — я уверен, что все это ложь, не может мой отец быть и Катиным, вы ведь можете подтвердить?

Марина Карловна не знала что сказать, у нее то же потекли слезы, но она старалась держаться. Когда Катя пришла в себя, то, увидев Сережу, протянула к нему руки.

— Сережа, что случилось?

— Катя, — он нежно обнял ее и чувствовал, что теперь все кончено, и им никогда не быть вместе.

— Это ведь не правда, это все твоя мать подстроила.

— Но Арбенин и мой отец, он приезжал к тебе и ко мне и все скрыл!

— Мама, зачем он так? Он же знал правду и не мог допустить… он же знал, что у меня и у тебя, — она посмотрела на Сережу, — свадьба. Знал?

— Да, — ответил Сергей потерянным голосом. — Но он мог не связать все это.

Они помогли Кате подняться.

— Дима что-то знает, — тихо пробормотала Марина Карловна, — и что бы не случилось, я заставлю сказать его правду.

Она не знала, злиться на Дмитрия или Валерию его бывшую жену. Что-то в этой истории выглядело не совсем правдоподобно.

— Мама! — воскликнула Катя, — я чувствую, что что-то не так… — она согнулась пополам от боли, схватившись за живот.

— Катя, — попытался ей помочь Сергей, но она отмахнулась от него, и он непонимающе хотел что-то возразить, на что Катя закричала:

— Оставьте все меня в покое! Все! Мама, мне так больно, — покачнувшись, она вновь потеряла сознание, Сергей подхватил ее на руки и направился к выходу. Машина скорой помощи подъехала как раз, кстати, и, раскрыв перед ним заднюю дверь, врачи помогли положить Катю на носилки. Сергей с ужасом увидел, как подол белого свадебного платья сделался кроваво красным. Его сердце учащенно забилось, он взял Катю за руку и, ощущая, какая она холодная, прижал ее к своим губам. Этого не может быть, это какая-то ошибка, неустанно повторял он, отец должен был знать, может быть, он не мой отец…