• Неудачная попытка президента Картера спасти американских заложников в Тегеране, сорвавшаяся из-за того, что песчаная буря повредила половину вертолетов, была «обречена с самого начала», как говорили журналисты, после того как получили известия о неудаче. Если бы той ночью в пустыне не было ветра, журналисты могли бы воспевать храбрость н возможное переизбрание президента.
• Была ли осада секты «Ветвь Давидова» силами ФБР «провальной» — грубой ошибкой, за которую стоит «поснимать головы», — или же плачевной трагедией? Психолог Робин Доуз рассуждает, что если штурм Уэйко был продуманным решением, при информации, доступной в то время, то неправильно судить задним числом тех, кто принимал решение, так как они исходили из непредсказуемости последствий.
Итак, должны ли мы сделать вывод, что интуитивный здравый смысл обычно неверен? Иногда да. Здравый смысл когда-то говорил нам, что наш мир плоский, а Солнце ходит по кругу. Здравый смысл, при поддержке медицинского опыта, заверял докторов, что кровопускание эффективно против тифозной горячки до тех пор, пока кто-то в середине XIX в. не потрудился провести эксперимент — разделить пациентов на две группы: одной пускали кровь, другой предписывали простой постельный режим.
В других случаях общепринятая интуиция оказывается права. Любовь действительно приносит счастье. Иногда интуиция стоит по обе стороны решения. Будет ли счастья больше от знания ВСЕЙ правды или лучше оставаться в здоровой иллюзии? От самообладания или катарсиса? От того, что мы сделаем счастливыми других, или от наслаждения ничтожностью наших врагов? От пребывания с другими или наслаждения мирным одиночеством? Мнений пруд пруди.
И так, суть не в том, что интуиция здравого смысла заведомо ложная. Скорее она верна постфактум. Таким образом, мы легко впадаем в заблуждение, что мы знаем и знали больше, чем это есть на самом деле. И именно поэтому (просим прощения у нашего спонсора за эти слова) нам необходима наука психология: чтобы помочь нам отделить реальность от иллюзии, обоснованный прогноз от простой ретроспективной оценки и настоящий инсайт от ложной интуиции.
Защитные самооценочные искажения
«Ни один человек, в глубине своего сердца, не испытывает к себе ни малейшего уважения», — написал Марк Твен, предвосхитив движение за повышение самооценки, набравшее силу в конце XX в. Один из создателей этого движения, психолог-гуманист Карл Роджерс, полностью согласен с этим мнением писателя. В противовес религиозной доктрине о том, что проблемы человечества нередко проистекают из чрезмерной любви к себе (гордыни), Роджерс писал, что большинство людей, которых он знал, «презирали себя, считали себя никчемными и недостойными любви». «У каждого из нас есть комплекс неполноценности, — повторял вслед за Роджерсом Джон Пауэлл. — Те, у кого на первый взгляд нет этого комплекса, просто хорошо притворяются». Как иронизировал Граучо Маркс: «Я не хочу принадлежать ни к одному из тех клубов, которые готовы сделать меня своим членом».
На самом деле большинство из нас очень хорошего мнения о самом себе. При исследовании самооценки даже те респонденты, которые набрали малое число баллов, попадали в середину интервала возможных результатов (выбирая ответы «В каком-то смысле» и «Иногда» на заявления типа «Со мной весело» или «У меня есть хорошие идеи» — с этими утверждениями соглашается большинство людей). Более того, один из самых провокационных и постоянно находящих подтверждение выводов социальной психологии касается способности к «защитным самооценочным искажениям».
Люди с большей готовностью берут на себя ответственность за хорошие дела, нежели за плохие, и за успехи, нежели за провалы. В десятках экспериментов люди с готовностью принимали на веру, когда им говорили, что они добились успеха при выполнении какого-то задания, но зачастую приписывали провал внешним факторам, например невезению или невозможной ситуации. Точно так же, объясняя свою победу, спортсмены хвалили самих себя, а неудачи списывали на неудачный удар, плохое судейство, непомерную силу команды противника или ее грязную игру. Такое перекладывание вины на чужие плечи имеет очень давнюю историю: «Женщина, которую Ты дал мне, чтобы она была со мной, дала мне плод с этого дерева, и я съел его».
В отчетах страховых компаний содержатся бесчисленные объяснения водителей, пытающихся оправдать себя: «Невидимая машина вынырнула буквально из ниоткуда, врезалась в мой автомобиль и исчезла», «Когда я добрался до перекрестка, на дорогу выскочил дикобраз, закрыв мне обзор», «Пешеход наскочил на меня и нырнул под машину».
В классической демонстрации защитных самооценочных искажений Майкл Росс и Фиоре Сиколи обнаружили, что молодые, состоящие в браке канадцы обычно приписывают себе большую ответственность за поддержание чистоты в доме и воспитание детей, чем несут на самом деле, но мнению своих супругов и супруг. Это явление наблюдали неоднократно. Попросите жену и мужа оценить, какой процент времени каждый из них тратит на мытье посуды, выгул собаки, гашение света совершение покупок. В сумме их оценка обычно дает более 100%. Это же справедливо и в отношении людей, работающих над групповыми проектами, спортсменов в командных видах спорта или участников дебатов.
Интуитивные защитные самооценочные искажения, касающиеся вопросов ответственности за выполнение обязанностей, вносят свой вклад в разногласия супругов, коллег и партнеров по сделке. Большинство разводящихся обвиняет в разрыве отношений своих партнеров. Большинство менеджеров видит причины низкой эффективности труда рабочих в их неспособности или лени. Сами рабочие чаще всего во всем винят внешние причины — чрезмерную нагрузку, трудных в общении коллег, непонятные задания. Кроме того, люди склонны считать, что им платят за работу более справедливо, если они получают больше, а не меньше, чем окружающие. Редко когда менеджерам удается услышать такие фразы: «Это несправедливо! Вы платите мне слишком много!» «Чем я заслужил это?» — вот что мы говорим, сталкиваясь с трудностями, а не с успехом (которого, как нам кажется, мы заслуживаем).
Студенты демонстрируют точно такие же защитные самооценочные искажения. Получая хорошую оценку на экзамене, они воспринимают ее как должное и считают, что экзамен прошел честно. Получая плохую оценку, они считают экзамен недействительным. У преподавателей тоже нет иммунитета к этому искажению — они склонны приписывать себе успехи студентов, одновременно возлагая ответственность за неудачи, постигшие студентов, на них самих. «Благодаря моей помощи Джиллиан получила диплом с отличием. Несмотря на помощь с моей стороны, Джордж провалился».
Большинство людей видят себя лучшими, чаи средний человек. Девять из десяти менеджеров считают, что они превосходят своего среднего коллегу, точно так же, как девять из десяти австралийцев, оценивающих качество выполнения своей работы. Три опроса показали, что девять из десяти профессоров колледжа оценивали свои профессиональные качества выше среднего. Большинство водителей — даже тех, которые попадали в больницу после аварий, считали себя более осторожными и умелыми, чем средний водитель. Вот что говорит по этому поводу Дэйв Барри: «Единственная вещь, которая объединяет всех людей, независимо от возраста, пола, религиозной принадлежности, экономического статуса или этнического происхождения, это глубоко укоренившаяся вера в то, что мы превосходим среднего водителя».
Большинство людей верит, что они более умны, красивы и менее склонны к предрассудкам, чем средний человек. Во время одного из опросов, проведенных Институтом Гэллапа в 1997 г., 44% белых американцев заявили о том, что другие белые имеют больше предрассудков в отношении афроамериканцев, чем они сами (5 баллов и более по 10-балльной шкале). Только 14% белых респондентов сочли, что у них ровно столько же предрассудков, сколько у всех остальных белых американцев.