Гена с самого детства любил наблюдать за ночным небом. Интересовался астрономией и очень удивлялся влиянию планет на судьбы людей.

В зеркало заднего вида показались два приближающихся огонька. Зил резво обошла легковая машина с темными тонированными стеклами, стремительно скрывшись за поворотом. Через десять минут, Гена увидел стоящую поперек дороги иномарку с включенными габаритами. Объехать ее не было никакой возможности, и он понял, что ждут его.

Геннадий не любил бандитов, боялся их. Сталкиваться с ними пока еще не доводилось, и рассказы о дорожных грабителях он слышал много раз, но был совершенно не готов к неожиданной встрече и очень испугался.

- Не пришибли бы… - подумалось.

Он остановился на обочине, метрах в двадцати. Из иномарки вылезли трое амбалов, и не спеша двинулись к нему.

Душа ушла в пятки, Гена приготовился к самому худшему…

Один, видимо главный, открыл водительскую дверь. Остальные двое куда-то делись.

- Здорово, мужик! – коротко стриженая харя с перебитым носом легко прыгнула на подножку, с любопытством заглянула в кузов.

- Пустой, что ли? – веселые шальные глаза смотрели недоверчиво.

- Пустой… - у Гены пересохло в горле. Он растерянно сжался за баранкой, безуспешно пытаясь унять предательскую дрожь.

- Куда путь держишь?

- В Горно-Алтайск. К родственникам… - зачем-то добавил Геннадий.

- К родственникам? На Зиле? – бандит добродушно смеялся, глядя в белые от ужаса глаза Геннадия. – Врешь мужик.

- Попросили… - Гена понял, что сморозил глупость, и панические мысли испуганно заметались, ища правдоподобные объяснения.

Раздалось тихое шипение, и он почувствовал, как медленно оседает вниз кабина.

- Золотники выкрутили, – сразу догадался.

Двое подошли к первому, подали ему что-то, и встали рядом, наблюдая, как ерзает по сиденью водитель.

- Как же ты, на спущенных колесах… Ай-я-яй… Запасные ниппеля есть? – Громила с сочувственной усмешкой смотрел на объятого безотчетным страхом водителя.

- Нету…- еле слышно промямлил Гена.

- А ты у нас купи, – лиходей разжал огромный кулак. На широкой ладони лежали два крошечных ниппеля-золотника.

- Недорого отдам – миллион за пару.

Гена дрожащими руками достал бумажник.

- Вот, все что есть. Восемьсот тридцать тысяч – это на обратную дорогу, на бензин.

- Откуда ты, мужик? – бандит забрал деньги, заглянул во все отделы бумажника.

- Из Новосибирска…

- Ладно, дядя, как-нибудь доберешься. Держи, – сунул ему золотники.

- Спасибо, – пропищал обрадованный Гена.

- На здоровье! – со смехом троица двинулась к своему автомобилю.

Мотор яростно взревел, и разбойники с большой дороги умчались.

Трасса все время оставалась пустынной, ни одной машины не проскочило.

 Геннадий сидел, радуясь, что так легко отделался. В кузове лежала запасная канистра, и он надеялся добраться до города без дозаправки.

Вышел из машины, вкрутил на место золотники и, вручную, насосом, больше часа качал спущенные колеса. Было уже за полночь, когда он, наконец, тронулся дальше.

Поразмыслил, что приедет только под утро, и придется будить гостеприимных хозяев. Было неудобно, да и чувствовалась какая-то нервозная усталость. День получился тяжелым; еще и на бандитов нарвался. Он решил свернуть где-нибудь поблизости в лесок, переночевать там, а с утра уже ехать дальше. Повернул на узкую асфальтовую дорогу, уходящую в глубину ночного леса. Проехав с километр, свет фар выхватил из кромешного мрака стоящий на обочине указатель:

                 Коттеджный поселок

               СОЛНЕЧНЫЙ МЫС 4км.

                     Проезд запрещен.

Геннадий проехал еще немного, свернул в лес, и метров через сто остановился на опушке, окруженной густым ельником. Заглушив мотор, включил в кабине тусклое освещение. Перекусил на сон грядущий, выпил горячего еще, чая из термоса, и стал укладываться спать. Потушил свет и, накрывшись телогрейкой, попытался уснуть.

Ворочался с боку на бок, стараясь найти удобное положение. Ничего не получалось. В черном ночном лесу страшно кричали дурными голосами неведомые птицы. Все время казалось, что вокруг машины кто-то бродит, с любопытством заглядывая в окна кабины. Один раз почудилось, будто некто большой, сильный, почесался спиной о задний борт, качнув грузовик и тихо топая, осторожно удалился в чащу.

Поднялся ветер, деревья скрипели, раскачиваясь и издавая жалобные стоны. Временами с высоких ветвей срывались сосновые шишки и оглушительно скрежетали, падая на металлическую крышу и барабаня в пустой деревянный кузов. В довершении ко всему, пошел дождь. Капли мелкой дробью рассыпались, ударяясь о ветровое стекло, и шуршащими змейками сползали вниз. Несколько раз по дороге проезжали автомобили, неверным мерцающим светом выхватывая куски лесного массива и создавая длинные бегущие тени.

Гена лежал, сжавшись, накрыв голову фуфайкой и пугаясь близкого шума моторов. Ему казалось, будто это бандиты прочесывают лес, чтобы свести с ним счеты.

Сильно похолодало и он начал замерзать, дрожа всем телом. Помнил, что бензина мало, поэтому двигатель не заводил и печку не включал, экономя горючее. Наконец забылся чутким, тревожным сном. Когда открыл глаза, в кабине стоял серый полумрак. Часы показывали восемь утра.

Тело затекло, Геннадий сильно замерз. Выскочил до ветру, побежал, махая руками, чуть согреваясь на бегу. Дождь так и не прекратился. Небо затянуло тяжелыми низкими тучами. Холодный злой ветер свободно гулял меж высоких стволов. Почва под ногами пропиталась влагой. Остро пахло сыростью и грибами. Гена отбежал подальше и сел в густом кустарнике, услышав нарастающий звук идущего на скорости автомобиля.

Внезапно барабанные перепонки будто лопнули, разорванные близкими автоматными очередями. С полминуты, показавшихся ему вечностью, поливали раскаленным свинцом. Визжащие пули, отскакивая, стремительным рикошетом уносились в разных направлениях.

Не успев застегнуть брюки, Гена вмиг распластался на мокрой земле, судорожно вжимаясь в жухлую траву. Казалось, стреляли прямо в него, стараясь нашпиговать железом его немолодое уже, тело. В дикой панике от первобытного ужаса, он лежал, вздрагивая и судорожно подергиваясь от входящих в него, смертельно жалящих укусов. Так ему казалось. Хотелось кричать от безумного отчаяния, но он лишь скрипел зубами, сжимая непослушные челюсти.

Неожиданно пальба прекратилась, и лес оглушила тонко звенящая тишина. Раздался громкий шум взревевшего мотора, быстро удаляющийся и совсем скоро исчезнувший вдалеке. Лишь шуршание дождя и мокрая одежда напоминали ему, что это случилось не во сне. Долго лежал, осознавая произошедшее, не веря, что остался жив. Нестерпимо хотелось вскочить и как можно быстрее бежать от этого страшного места.

Но любопытство все же, победило инстинкт самосохранения. Крадучись и низко пригибаясь к земле, чутко прислушиваясь к посторонним звукам, он рысцой потрусил к близкой дороге. Выглянув из-за мокрых деревьев замер, увидев жуткое зрелище.

Большой темно-синий джип стоял посередине дороги, весь изрешеченный, изорванный множеством пулевых отверстий. На передних сидениях, уронив на грудь головы, сидели два человека.

Какая-то странная необоримая сила притягивала Геннадия к месту происшествия. Он подошел совсем близко.

Оба были мертвы.

Больше в машине никого не было. Из одетых бронежилетов клочьями торчал желтый кевлар. Одна пуля попала водителю прямо в лоб. Жидкая струйка крови еще сочилась из смертельной раны. Пассажиру же, пуля вошла в шею. Он сидел, весь залитый собственной кровью, сжимая в руке бесполезный пистолет. Из открытой кожаной барсетки выпала на распахнутую крышку бардачка, внушительная пачка стодолларовых купюр и несколько крупных рублевых банкнот.

Гена с ужасом смотрел на все это, не владея собой и совершенно оторопев от страха. Рука сама потянулась в открытое окно пассажирской двери. Схватив деньги, нервно оглянувшись по сторонам, опрометью кинулся к своему Зилу. Завел двигатель, и тут же, не тратя времени на прогревание, врубил первую передачу.