Торопливо понесся к видневшемуся берегу, сбрасывая на ходу одежду, не думая ни о чем в порыве буйного торжества…

Река приняла его в свои объятия, ласково встречая упругостью волн, искрящимися блестками сверкающих на солнце брызг окатила кипящую голову, и легко поддерживая снизу, плавно понесла вдаль…

Он плыл вразмашку, нырял, выскакивал на поверхность и уходил стрелой на глубину, стараясь достать речное дно, отталкивался, выпрыгивал, отфыркиваясь как резвящийся молодой дельфин. Наконец утомился, лег на спину, и отдался воле легкого течения…

Как спокойно, хорошо… Игорь открыл глаза и долго смотрел в звенящее бездонной синевой вечное небо. Высоко-высоко, в ярком ультрамарине пространства, грациозно парила, плавно описывая сужающиеся круги, какая-то птица. То поднимаясь, то опускаясь, послушная воле воздушных приливов она, тем не менее, не улетала далеко. Видимо это была ее территория, и птица зорко следила за всем происходящим на земле. Опустившись еще ниже, резко, камнем ушла вниз. Несколько мгновений, и она опять в воздухе. Игорь узнал птицу. Это был большой черный коршун. Было что-то зловещее в облике этого безжалостного хищника. Он не поднимался высоко, а все продолжал кружить над рекой, хрипло крича на своем птичьем языке.

Будто что-то мягкое задело правую ногу, погладило легонько и отпустило… И тут же вцепилось мертвой хваткой и потащило, поволокло на глубину. Не успев еще испугаться, Игорь стремительно летел в речную бездну, ничего не понимая от охватившего исступленно колотящееся сердце, безотчетного ужаса. Неведомая потусторонняя сила увлекала его в загадочный мир поросших тиной водяных и русалок с рыбьими хвостами, бесчисленных множеств утопленников и отвратительных болотных кикимор. Душу сковал животный страх смерти, сознание отказывалось верить в происходящее. Каждая клетка, каждая частица его тела, каждый атом его существа, кричали - «нет»!..

Ощутив под ногами песчаное дно, из последних сил, мощно, будто на последних соревнованиях, где ставкой была его жизнь, отчаянно толкнулся ногами. Пробкой выскочив на поверхность, рванулся к близкому берегу. Выполз буквально на четвереньках, и в изнеможении рухнул на землю. Долго лежал, все не мог отдышаться, успокоить чуть было не разорвавшееся сердце… Сколько прошло времени, не помнил.

Наконец, успокоившись, поднялся и медленно побрел, подбирая свою одежду.

А вокруг природа радовалась солнечному дню. Ничто не изменилось, все было по-прежнему - легко и спокойно. Лишь черного коршуна нигде не было видно…

- Что это было? - Игорь всерьез задумался. – Наверное, пригрезилось все это, зацепился ногой за корягу и всего делов-то.

Вздохнув с облегчением, заметно повеселел.

– Ну конечно, ерунда какая. Скажи кому – смеяться будут. Это все после той ночи мысли всякие в голову лезут. Глупости какие-то…

Отдохнув после жаркой баньки, плотно поужинав, стал собираться.

- Пойду я бабуля в клуб схожу, развеюсь, – Игорь обнял старушку.

- Сходи, сходи. Дело молодое… - она гордилась внуком. – Придешь, покушай, я на столе оставлю…

В сельский клуб привезли новую постановку «Пираты ХХ века». После сеанса будут танцы. День был субботний, и вся деревенская молодежь, да и люди постарше, семейные, потихоньку подтягивались на небольшую площадь перед клубом.

Будто маленькие ручейки весной сбегают в большой водоем, так наполнялась народом свободное пространство перед клубом. Здоровались, шутили, смеялись и рассказывали друг другу всякие небылицы. Игоря узнавали, подходили, приветствовали, останавливались, разглядывая молодого городского красавца, модно одетого и независимого. Скоро вокруг него собралась приличная кучка молодежи, знакомые, приятели, друзья детства. Он весело шутил, крепко обнимался, приветствуя простодушных сельчан. Все выросли, сильно изменились, стали настоящими мужиками, многие по последней деревенской моде отпустили длинные волосы и густые усы.

Все это было так наивно, так мило доброму сердцу Игоря, он любил их всех, часто вспоминал. Они – определенный этап его жизни, и это было очень дорого ему.

- А что мы стоим? Пошли в чайную…

- Да ты что, Игорь? Угощаешь? – парни загомонили и толпой двинулись к дверям кафе.

- Ящик красного!

- Ого! – заревел народ.

- Давайте ребята, давно не виделись. - Он был искренен и щедр.

Сидел, слушая веселый гомон, рассказы о сельской жизни, армии, совхозе. Вино лишь чуть пригубил. На душе было беспокойно. Волновался чего-то. Знал, что сегодня увидит ее. Свою первую юношескую любовь. Надю, Наденьку…

 Два года не видел ее. Переписывались, но все как-то закрутился он в городе, замотался, загулял… Девчонки были, и не одна… А ведь любил-то оказывается он только ее… Первые касания, первый поцелуй… Жаркие объятия, чудесные летние ночи, признания…

 То лето прошло, будто в угаре. Ничего у них серьезного-то и не было, но те чувства, слова, ощущения – нет, не забыть этого никогда, как хорошую добрую сказку, рассказанную в далеком детстве…

Игорь вышел из душного, накуренного помещения на свежий воздух. Площадка поредела, начали уже запускать в клуб, и зрители потихоньку занимали места. Он скользил взглядом по стоящим нарядным женщинам, вглядывался в разрумяненные лица. Искал. Ее нигде не было видно. Он заволновался, немного сник…

Вдруг, среди тесной стайкой стоящих девушек, мелькнул знакомый образ. Пересохло в горле, в ногах обнаружилась дрожь, щеки побледнели.

- Надя!.. – молнией проскочило озарение…

Она его не видела. Стояла, улыбаясь, внимательно слушая веселый щебет подружек. Два года Игорь не видел ее, в памяти осталась хорошенькая девушка, почти девочка, невысокого роста, очень обаятельная и нежная…

Теперь же он наблюдал высокую стройную, уверенную в себе молодую женщину, бесконечно пленительную, загадочную, таинственную, необычную, зрелую но в то же время девственно-чистую, непорочную, недосягаемую, желанную…

Легкое белое платье, высокий каблук – лишь усиливали четкую границу талии, изящество стройных загорелых ног, красоту обнаженных рук… Высокая грудь оттеняла посадку головы, а тонкая шея, переходя плавным изгибом в линию спины, придавала всей фигуре особую статность, граничащую с надменностью и недоступностью. Водопад вьющихся черных волос ниспадал тяжелой волной на магнит плеч, серые глаза сияли в игривых лучах заходящего вечернего солнца…

Он не верил своим глазам. Как-то сжался, потускнел на фоне столь неожиданно распустившегося, восхитительного в своей непосредственности, удивительно-яркого, ослепительного соцветия, воплотившего в себе все мечты и чаяния поэтов Серебряного века…

 Надя повернула голову и их взгляды встретились. Губы шепнули его имя, она вздрогнула, покачнулась от неожиданности, но тут же, взяла себя в руки. Они двинулись навстречу друг другу, и казалось все вокруг замерло, остановилось, притихло… Чудилось, будто все вокруг смотрят только на них. Ждут…

- Здравствуй, Игорь!..

       - Здравствуй… - слов не было, хриплый от волнения голос предательски дрожал. Он не знал, что сказать ей. Смотрел, глупо улыбаясь. Полными восторга глазами обнимал дорогое лицо, ощущал сладость прекрасных губ, горячий жар поцелуев. Он помнил все. И от волнения нахлынувших воспоминаний стоял, совершенно не понимая, что ему делать дальше.

К счастью в клубе громко зазвенел последний звонок, приглашая всех в кинозал. Она взяла его руку, и они вместе со всеми направились занимать места.

Начался фильм. Игорь смотрел его уже раз десять, наверное. А здесь это была новинка, и деревенский люд с замиранием следил за происходящими на экране событиями. Зал охал и ахал, некоторые, не выдерживая, громко бросали встревоженные реплики, что говорило о сильнейших переживаниях за судьбы героев фильма.

Наде очень хотелось посмотреть кино, о нем так много говорили… Но рядом Игорь…

Она положила свою руку на его ладонь, и чутко следила за сюжетом. Он сидел вполоборота, смотря только на нее. В полутьме профиль ее лица казался чарующим наваждением, сном. Поражался изменениям, произошедшим с ней. Верил и не верил, что это она, его Надя. Ощущения были настолько необычными, живыми, реальными, что хотелось уйти, чтобы разобраться в своих чувствах. И в то же время он ни за что на свете не ушел бы сейчас от нее, не выпустил из своей руки ее теплую ладонь.