– Ладно, нечего гадать на кофейной гуще. Занимайся. Насчёт охраны команду дам. Не беспокойся.

– Отлично.

– Однако вот что я тебе скажу, – прикуривая сигарету, медленно произнёс полковник. – Ты на новую попытку преступников совершить повторное убийство мальчика не слишком рассчитывай. Это вряд ли случиться. Они не дураки подставляться. На дно легли. Может, вообще свалили. Тут нужно что-то другое.

– Что же?

– Нужно самому поставить себя на место преступников. Нужно понять, за что можно убить пятилетнего мальчика. Заметь не новорождённого. Тут понятно: залетели по случаю. Воспитывать нет возможностей. Родили и избавились. А тут совсем другое. Его растили, кормили, поили, одевали, обували. Может, даже сказки на ночь читали. Словом, любили. Бросился же он к матери. В общем, заботились о нем, заботились, а потом вдруг решили убить. Повесить. Причина должна быть веской. Как только поймёшь, за что можно убить пятилетнего ребёнка, сразу найдёшь преступника. Так что думай. Ты можешь. Я знаю.

– Будем стараться.

– Уж постарайся.

Аверьянов собрал в папку документы и собрался уходить. Полковник его остановил, высоко подняв указательный палец.

– Держи меня в курсе. Лично докладывай мне.

– Хорошо.

– Учти дело это резонансное. По городу уже разлетелись слухи о повешенном ребёнке. Причём самые нелепые. Масло в огонь подлили журналисты. Для них это сенсация. Слухи дошли до …

Полковник ещё выше задрал указательный палец, чтобы обозначить уровень начальства, проявившего интерес к расследованию данного дела.

– Товарищ полковник, я всё понял.

– В общем, мне уже звонили. Видимо, дело поставят на особый контроль.

– Это же хорошо.

– Ты что, в отпуске перегрелся?

– Нет, я к тому, что помогать будут, зелёная улица…

– Помогать будут, но спрашивать в сто раз больше.

– Да, – остановившись в дверях, вспомнил Александр. – Ко мне заходил один журналист.

– Неужели?

– Некто Журавлёв Константин. Так он себя назвал. Это он сообщил о смерти Попова в больнице.

– Значит, они ведут своё расследование, – сделал вывод полковник.

– Возможно.

– Смотри, чтобы они нас не опередили.

– Это вряд ли.

– Надеюсь, ты ему ничего не рассказал.

– Нет.

– Смотри, не болтай.

– Буду нем, как могила.

– Ступай.

Аверьянов покинул кабинет начальника и направился к себе. Спрятав документы в сейф, закрыл кабинет и пошёл домой. Рабочий день кончился. Это был первый рабочий день после отпуска, и Александр не хотел сразу перегружать себя работой, предпочитая постепенно увеличивать нагрузку. К тому же он клятвенно обещал маме не задерживаться на работе, а поскорее вернуться домой.

Выйдя на улицу, Александр вдохнул полной грудью свежий воздух и медленно побрёл к ближайшей автобусной остановке.

Неожиданно рядом, визжа тормозами, остановилась серебристая иномарка. Александр, испугавшись наезда, отпрыгнул назад.

Медленно опустилось затемнённое стекло, и из машины высунулась голова улыбающегося Журавлёва.

– А вы, товарищ капитан, трусоваты.

– Какого …, вы тут ездите? – грубо ответил Александр.

– Признайтесь, я вас напугал.

– Кто вам права выдал, наверное, вы их купили?

– Да, – признался Журавлёв. – Купил у продажных ваших коллег. Они всё продают, в том числе и права.

– Что вам нужно?

– Я хочу предложить свои услуги.

– Какие?

– Просто хочу подвезти до дома.

– Я такси не вызывал.

– Меня вызывать не нужно. Я тимуровец. Помогаю бескорыстно.

– Да, но я не бабушка, справляюсь сам.

Шутка следователя рассмешила журналиста. Он звонко и заразительно засмеялся. Его смех смягчил Александра, он тоже заулыбался. Лёд непонимания был сломлен. Журавлёв это тут же почувствовал. И, чтобы закрепить успех, перешёл в наступление:

– Садитесь, будущий генерал, карета подана. И, ради бога, не бойтесь меня. Я не кусаюсь. Информацию выуживать из вас тоже не собираюсь. Я больше вашего знаю. Это не вы, а я вам могу кое-что рассказать.

«Действительно, – подумал Александр, – журналист прав. Стоит с ним поговорить. Да и домой добраться с комфортом тоже хорошо».

Александр кивнул в знак согласия и быстро уселся на пассажирском сиденье, рядом с журналистом.

– Поехали, – скомандовал Александр.

– Ох, и прокачу с ветерком!

Журавлёв с силой нажал на педаль акселератора и машина, заревев, мгновенно дёрнувшись с места, понеслась по шоссе.

– Вы лихач.

– Это я чтобы произвести благоприятное впечатление на вас, – пояснил журналист. – Мне рассказали, что вы человек рисковый.

– У вас на меня досье?

– Нет, просто навёл кое-какие справки.

– А что вас, собственно, интересует? – задал вопрос Александр. – Моя скромная персона или расследуемое мной дело.

– Не обижайтесь, – доброжелательно начал разговор Журавлёв. – Мы можем быть друг другу полезны.

– Не думаю.

– Это точно. Нам делить нечего. Вы хотите найти преступников, и я хочу того же, будем помогать друг другу.

– Вам нужна сенсация.

– И вы расследуете дела не ради одной справедливости. Показатели, награды и многое другое. Поэтому не кажитесь лучше, чем есть на самом деле. Я повторяю, нам с вами делить нечего.

Поэтому я начну первым, поделюсь, так сказать, своими соображениями и информацией. Введу вас в курс дела. Я понимаю, вы дело приняли только сегодня и ещё не вникли во все тонкости. Дело интересное и резонансное. Вы слышали, что сейчас навалились на проблему защиты детей. Сам президент выступил по этому поводу, призвав бороться с насилием против детей. Поэтому дело без внимания не останется. Я некоторое время занимаюсь этой проблемой и имею кое-какой опыт и знания в этом вопросе. Связи в различных комитетах по защите детей тоже имеются. Смогу, если будет нужно, прикрыть.

– Спасибо, – с нескрываемым сарказмом, поблагодарил собеседника Александр.

– Не стоит иронизировать. Я хоть и маленькая сошка, но пригожусь.

– Хорошо, пусть будет по-вашему.

– Вот и славно.

Журавлёв протянул пассажиру правую ладонь, которую Александр пожал.

– Всё, союз заключён.

– Союз меча и орала, – пошутил Александр.

– Нет, союз меча и пера, – поддержал шутку журналист.

Новоиспечённые товарищи рассмеялись.

– Теперь можно перейти на ты, – предложил Журавлёв.

– Можно.

– Тогда слушай.

– Весь во внимании.

– Я встретился со всеми пассажирами этого злополучного автобуса. После в больнице поговорил со спасённым мальчиком. Его спасители о нём ничего практически не знают. Расспросить не успели. Но с их слов я твёрдо уверен, что его убийцей выступала его мать или женщина, выдававшая себя за мать малыша.

– Даже так?

– Вполне возможно.

– Это что же, родила или усыновила, а потом убила?

– А я думал, работники правоохранительной системы ничему не удивляются, – иронически заметил Журавлёв.

– Это да, но всё же бывает.

– Так вот, – продолжил рассказ журналист. – Расспрашивая мальчика, я полностью убедился, что моё предположение верно. Его мать и есть убийца.

– Что он за ребёнок?

– Вполне нормальный. Ребёнок как ребёнок. Ухожен, любим. Рассказывал, что жил с мамой в деревне. У них был собственный дом. Довольно, судя по его рассказам, неплохой. У него была своя комната, на втором этаже, куда он поднимался по большой лестнице. Мама жила внизу. У него была собака. Маленькая пушистая, её звали Мэри.

– Мэри? – переспросил Александр.

– Да, Мэри.

– Странное название для собаки ребёнка.

– Согласен, тут много странностей.

– Много?

– Всё по порядку.

– Продолжай.

– Мама очень любила малыша, ухаживала за ним, убиралась в доме, готовила обеды. Пекла вкусные пирожки с повидлом, которое делала сама из яблок. Ещё она делала варенья всякие, но особенно малышу нравилось вишнёвое, без косточек. Мама часто гуляла с мальчиком во дворе. Учила плавать в летнем бассейне.