Дан хмыкнул.

— Интересно, что у тебя там из глобального, — он помог мне спуститься вниз по крутой лестницы, придерживая за локоть, как какую-нибудь старушку, после чего потащил к лифту.

— Много всего, — я невольно пожала плечами, скопировав его любимое движение. — Хочу в горы, на море, на концерт группы «Между мирами», хочу спеть со сцены, хочу познакомится с барабанщиком «Серой выпи», хочу танцевать в команде Wolfband и… я даже на самолете еще ни разу не летала и даже, страшно подумать, на лошади не сидела…

— А тебе это очень надо? — я взглянула на распахнувшего передо мной дверь Дана. Он улыбался. Я нахмурилась.

— Да, — твердо сказала я. — Мне это очень надо. И с парашютом прыгнуть, и на канатную дорогу еще, и на лошади обязательно.

Мы подошли к машине Волкова, она радостно пиликнула сигнализацией, приветствуя хозяина, и я уже собралась забраться внутрь…

— Не-не-не, — остановил меня Дан, поймав за рукав. Он сам заглянул в салон машины, достал с заднего сидения серую толстовку на молнии и натянул на себя, потому что его куртка все еще висела на моих плечах.

— Давай лучше ты куртку оденешь, а я твою толстовку под свою куртку — раз уж ты так беспокоишься обо мне, — предложила я. Дан кивнул и мы быстренько обменялись одеждой: он всучил мне свою толстовку, оказавшуюся безумно мягкой и даже пахнущей его одеколоном, что безусловно повышало ее ценность в разы =)), а я вернула ему его же куртку.

— И куда мы? — спросила я, когда Волков на глазах изумленной меня закрыл машину, поставил ее на сигналку и направился прочь от «Вершины» по погруженной в сумерки улице.

— Кататься на большой белой машине, — заявил он.

— У тебя где-то неподалеку припрятан белый лимузин? — сама по себе эта идея показалась мне бредовой и я выжидательно уставилась на Дана, остановившись посреди тротуара.

— Хей, — обернулся он ко мне. — Ты ни слова не сказала, что это должен быть лимузин, — сказал он обвинительно. — А теперь поздно. Мы идем кататься на БОЛЬШОЙ БЕЛОЙ машине.

Изнывая от любопытства, я поплелась следом за ним.

Он привел меня на остановку. Обычную крытую остановку, где шумели и толпились люди, должно быть спешащие с работы домой или просто по своим делам. Куда Волков собирался меня везти я никак не могла сообразить — мы пропускали один автобус за другим, Дан же на все мои вопросительные взгляды лишь чуть заметно пожимал плечами, словно бы и сам не знал, что мы здесь забыли.

— Пойдем, — наконец сказал он мне и направился к очередному автобусу, подошедшему к остановке. Табличка сбоку сообщала, что двигается автобус по шестому маршруту. Это была третья шестерка за то время, что мы простояли на остановке.

Чувствуя, что связалась с не совсем адекватным человеком, я влезла в автобус вслед за Волковым, села на любезно уступленное мне место у окна и некоторое время в молчании пялилась на мелькающие за окном яркие витрины, ожидая, что Дан объяснит мне хоть что-то.

— Куда мы едем? — не выдержала я.

— Никуда, — стараясь сдержать улыбку, сказал он. В глазах его мелькнули смешливые искры — я вдруг отчетливо поняла, что он издевается надо мной, но это меня ничуть не огорчило. — Мы просто катаемся.

— Мы пропустили пять автобусов, два из которых, как и этот были шестерками и теперь просто катаемся? — проворчала я, стараясь не обращать внимания на с интересом прислушивающуюся к нашему разговору старушку, сидящую напротив меня.

— Они не были белыми, — ответил он мне и наконец в открытую растянул губы в улыбке. Мне вновь безумно захотелось прикоснуться к ней — я пялилась и пялилась на нее, до тех самых пор пока не сообразила…

— Ты хочешь сказать…

— Ты хотела покататься на большой белой машине — вот, мечты сбываются! Автобус большой и белый, — он засмеялся. Старушка напротив меня улыбнулась тоже — глаза ее светились весельем.

— Что нахмурилась? — подмигнула она мне. — С таким изобретательным парнем нигде не пропадешь.

Я как-то отстраненно кивнула. И наконец расслабилась. В конце концов, автобус в самом деле белый, за окном приятная тьма, рядом более чем приятный парень… и веселая старушка, уже рассказывающая всем желающим как она познакомилась со своим будущим мужем.

— Ужас, — выдохнул Дан мне в ухо, когда мы покинули автобус. — Теперь даже старики знакомятся по сети.

— В смысле? — я с любопытством осматривалась по сторонам, соображая, где это Волков соизволил вытащить меня из транспортного средства. По всему выходило, что мы возле парка. Только не Кремлевского…

— В прямом. Ты вообще слушала, что Анна Евграфовна рассказывала? — Дан чуть подтолкнул меня в сторону черной громады парка и я послушно поплелась в требуемом направлении. — Это Лосиный парк, — пояснил Волков, чувствуя мою неуверенность. — Все желания исполнимы…

— В Кремлевском как-то менее мрачно.

— Ты же просила прогулку по ТЕМНОМУ парку — в Кремлевском слишком много фонарей… Эй, ты ведь не боишься? — Дан взял меня за руку, сжав ладонь чуть сильнее необходимого, заставив мое сердце сжаться от волнения. — Ты замерзла? У тебя руки холодные… — он провел большим пальцем туда-сюда по моей ладони, словно поглаживая и мне почти захотелось вырвать ее из внезапного плена, но у меня не хватило силы воли.

— Баэ… — я в ужасе замолчала, услышав как хрипло и неестественно звучит мой голос. Хм, даже и не представляла, что я такая эмоциональная балбеска. Стыд и позор на мои подведенные ресницы… — Бабушка говорит: «Холодные руки — горячее сердце», — все-таки пробормотала я. Дан ободряюще сжал мою руку, но от этого стало только хуже. Мне хотелось, чтобы он так сжимал в объятиях меня, а еще лучше поцеловал и это было особенно глупо, учитывая сколько времени мы знакомы.

— Это правда? — я чувствовала, что Волков смотрит на меня, и хотя его лицо я разглядеть не могла, мне казалось, что на его губах вновь блуждает полуулыбка-полунасмешка.

— Нет, — сердито ответила я. — Стихи декламировать будешь? Иначе исполнение желания не защитывается.

— Наглая грубиянка, — прокомментировал мой выпад Дан, но ладонь не отпустил, неторопливо ведя по темной тихой аллее. — И какие стихи ты хочешь услышать?

Мне хотелось сказать: «О любви, конечно», но я вовремя заткнулась.

— Хорошие.

— Про осень? — задумчиво протянул Волков, словно размышляя какое стихотворение зачитать.

— Не хочу про осень, — сказала я упрямо. — Кругом и так одна сплошная осень.

Мы остановились на дорожке под большой плакучей ивой, хотя Сашка упорно называл ее плюющейся. Ветер шелестел все еще мокрой после дождя листвой отчего сверху нет-нет, да и падала холодная капля, приземляясь мне на нос или за шиворот. Воздух казался морозно-свежим… и да, сказочным.

Дан встал напротив меня, так близко, что нас разделяло не больше десятка сантиметров, и осторожно взял меня за подбородок. Сердце остановилось — казалось, он меня сейчас поцелует, даже губы стало покалывать от невыносимой пытки предвкушения.

Но он лишь улыбнулся.