— Из-за пены? — я старалась не засмеяться, но сейчас я чувствовала себя действительно хорошо после того ада, через который мне пришлось пройти.

— Да, из-за проклятой пены. Ты закончила? — он заерзал на стуле.

— Я только что залезла.

Никсон испустил проклятия и положил голову на ладони.

— Верно. Ну, не могла бы ты… просто… делать это быстрее?

— Я думала, ты хотел, чтобы я отдохнула? На меня же напали.

Он настолько быстро сдвинулся с места, что я дернулась от неожиданности. Через считанные секунды его руки погрузились в воду, он выхватил из моих рук мочалку и начал неторопливо мыть мне спину. Его кадык дергался каждый раз, когда он медленно сглатывал.

Ванна казалась чертовски обжигающей, и я до сих пор была не в состоянии отвести взгляд от его лица, пока он окунал мочалку в горячую воду, а затем нежно проходился ею по моей голой коже, смывая остатки мыла и всего того, что произошло час назад.

— Хорошие ощущения, — я закрыла глаза, когда его теплые руки пришли на смену мочалке и начали массировать мою шею и плечи.

— Просто, чтобы ты знала, — прохрипел он, продолжая размеренно мять мою плоть, — мне еще никогда в жизни не приходилось так много и усердно проявлять сдержанность.

— Это воспитывает характер, — пробормотала я, открывая глаза.

Руки Никсона замерли, и его взгляд устремился куда-то ниже моей груди.

Хочу напомнить, что пена, как правило, начинает растворяться, если вы находитесь в ванне слишком долго. Его пальцы крепко сжали мои руки, прежде чем он закрыл глаза и крепко сжал губы, глубоко вдыхая и выдыхая.

— Извини, — я передвинулась, пытаясь хоть как-то прикрыть себя оставшейся пеной, которая стремительно исчезала прямо на глазах.

Его глаза распахнулись.

— Не извиняйся, — Никсон медленно сглотнул. — Ты никогда не должна извиняться за то, что ты красивая… за то, что ты идеальная. Ты… — одной рукой он подхватил мой подбородок. — Изысканная.

Может быть, это так сказался весь стресс сегодняшнего дня, но я вовсе не чувствовала себя изысканной. Я чувствовала себя грязной, уродливой и использованной. В целом, я ощущала себя той шлюхой, которой меня прозвали благодаря Фениксу, почти сумевшему доказать, что это правда. Во всяком случае, я снова разрыдалась, на этот раз без малейшего стыда, смотря в глаза единственному человеку, который заставил меня почувствовать, что я для него целый мир, когда я была такой сломленной, избитой и потерянной.

— Трейс, — Никсон обвил меня своими мускулистыми руками, совсем не заботясь о том, что он может намокнуть, и поднял меня из ванны.

Не говоря ни слова, он схватил ближайшее полотенце, и обернул его вокруг моего дрожащего тела, вновь поднимая меня на руки, как маленького ребенка, и унося в другую комнату.

В углу стояла просторная кровать, и я подумала, что, скорее всего, ребята здесь ложатся подремать или просто отдохнуть, когда приходят к Никсону в гости, если, конечно, эта пещера Бэтмена не являлась его тайным убежищем. Он совершенен. Иногда мне кажется, что у него даже есть суперсила, или что-то вроде этого.

Сейчас я не хотела спрашивать Никсона о чем-либо. Он точно знает, в какие именно моменты я нуждаюсь в нем, и он дает мне это. Он принес мне футболку и спортивные штаны, которые пахли им.

Когда я приподнялась, чтобы натянуть на себя футболку, он, как джентльмен, закрыл глаза, хотя я не просила его об этом.

После того, как я надела на себя штаны, я поцеловала его в щеку. Таким образом, я дала ему знать, что закончила с переодеванием и поблагодарила за предоставленную одежду.

Он бросил полотенце на пол и обхватил меня руками. С тихим ворчанием он опустил меня на кровать, укрывая сверху своим телом.

Я не осознавала, что все еще плачу, пока он не вытер несколько стекающих слезинок.

— Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось… Клянусь своей жизнью, я буду защищать тебя вплоть до своей смерти, — прошептал хрипло Никсон.

— Это довольно серьезное обещание.

— Ну, а ты очень важный для меня человек. Важные люди заслуживают серьезных обещаний, и ты в их числе, Трейс. Ты заслуживаешь целый мир.

Я покачала головой. Откуда у меня вдруг появилось это чувство неуверенности? Неужели действия Феникса действительно навели такой беспорядок в моей голове? Я не привыкла испытывать подобные чувства, будто я ничего больше не заслуживаю.

Выругавшись, Никсон притянул меня ближе.

— Ты заслуживаешь белое платье, Трейс. И цветы, и музыку. Ты заслуживаешь первый танец со своим мужем и восторг в его глазах, когда он увидит тебя, идущую к алтарю. Ты заслуживаешь з амок и принца, человека, который будет обожать тебя, семью, которая готова будет на любые жертвы ради тебя, друзей, которые будут заботиться о тебе. Трейс… ты заслуживаешь это, и ты должна в это верить.

Я всхлипнула.

— Что, если я хочу только тебя? Что, если хочу лишь этого?

— Черт побери, Трейс, я как раз тот, кто не заслуживает тебя. Я знаю, как все запутано сейчас, но, в любом случае, я хочу тебя, не смотря ни на что.

— Хочешь?

— Нуждаюсь, — прохрипел он. — Я нуждаюсь в тебе так же, как нуждаюсь в сердце, чтобы оно качало кровь по всему моему телу, как нуждаюсь в воздухе, чтобы иметь возможность дышать, как мы нуждаемся в гравитации, чтобы удержаться на Земле. Черт, Трейс, ты — моя гравитация. Будучи с тобой рядом, я чувствую себя полноценным, но я облажался, и теперь не могу убедить тебя в этом. Я слишком эгоистичен, чтобы отпустить тебя в чьи-то чужие руки, даже осознавая, что в моих руках тебе будет только хуже.

— Но я хочу… — моя нижняя губа задрожала. Я крепко прикусила ее, чтобы закончить свою фразу. Постаравшись нормализовать дыхание, я попробовала сказать снова: — Я хочу тебя.

Его дыхание стало учащенным, а затем его губы коснулись моей шеи. От этого прикосновения я почувствовала тепло, разливающееся по всему телу. Я прижалась к нему максимально близко. Никсон пробормотал что-то на сицилийском, осторожно поворачивая меня на спину. Он не взял меня так, как я хотела. Вместо этого он просто лежал рядом и продолжал целовать мою шею, а затем подбородок, и, наконец, дошел до глаз.

— Где он прикасался к тебе?

— Что?

— Где? — осторожно подгонял Никсон.

Я указала на шею, за которую держал меня Феникс. Никсон поцеловал точно то место, на которое я указала, и, очевидно, там уже отчетливо был заметен синяк. Я указала на свою руку. Губы Никсона накрыли то место, где Феникс оставил очередной след, и так прошли последующие десять минут, пока Никсон проходился губами по каждому участку моего тела, над которым извратился Феникс.

— И здесь, — я указала на свой рот.

Никсон улыбнулся, а затем буквально укусил — не поцеловал — мои губы. Его губы раскрыли мой рот, когда его язык проскользнул внутрь, вступая в контакт с моим.

Мои руки потянулись к его шее, и я притянула его голову к себе ближе. После небольшого колебания он медленно двинулся на меня, стараясь удерживать свой вес над моим телом. Его руки нырнули в мои волосы, и он углубил поцелуй. Я прикусила его губу, обхватывая и посасывая металлическое кольцо.

Издав рычащий звук, он схватил мое лицо. Мое тело все еще не чувствовало достаточной близости между нами, поэтому я выгнулась ему навстречу, сокращая расстояние, но его руки мягко отодвинули меня спиной к кровати.

— Ты убиваешь меня, Трейс, — Никсон простонал в мою шею. С последующим стоном он отстранился. — И я, вероятно, буду ненавидеть себя позже за эти слова, но после всего… — он покачал головой. — Я не могу… Я не могу… — он облизнул губы, наклоняясь вперед.

— Ах, черт возьми, — в одно мгновение его рот нашел мой. Это был желанный и невероятно горячий поцелуй. Мое тело просто плавилось в его руках. Я хотела сорвать с него всю одежду, чтобы полностью потеряться в нем, чтобы забыть кошмар, который недавно случился со мной.