— Кисс, помолчи хоть немного и делай то, что тебе говорят. А вы, парни, перестаньте посмеиваться! Спелись втроем против одной слабой женщины… Обормоты! Лучше смотрите внимательно за тем, что я сейчас буду делать. Учитесь, как именно надо растирать ногу, чтоб снять боль. Кто знает: может, вам в жизни подобное пригодится… Кисс, я жду!

— Как, мне еще и штаны снимать? Лиа, такая настойчивость все больше и больше меня смущает! Сейчас краснеть начну! Признайся: что мне еще с себя снять требуется?

— Штанину закатай, охламон!

— Вот с этого все и начинается… Сначала закатай, потом сними…

Как я и предполагала, нога у Кисса распухла. Ему б отдохнуть пару дней, никуда не двигаясь с места… Тогда все наладится само собой. А так… Как бы он ее не перетрудил, ведь в таком случае он потом просто не сможет идти! Что ж, Койен, на тебя одна надежда: подсказывай, каким образом можно так растереть ногу Кисса, чтоб ему полегчало. Он же тебе нравится, только не знаю, почему… Ладно, ладно, не ворчи, потом поговорим… Так что, говоришь, надо сделать? Ага, понятно! Сейчас именно так и сделаем ему растирание, а затем туго перебинтуем. Потом отдохнет котяра до утра, и, надеюсь, ему идти будет полегче.

Перед тем, как снова забраться в наше укрытие, я на всякий случай поставила несколько охранных заклинаний. Надо же было вспоминать то, что когда-то знал и умел ныне покойный Канн — Хисс Д'Рейурр. Возможно, эти заклинания были неумелыми и простенькими, и нам не стоило лишний раз беспокоиться попусту, но тут такой случай, когда лучше перебдить, чем недобдить.

Удивительно, но вновь забравшись в свою нору и прижавшись друг к другу, мы снова заснули, и благополучно проспали всю ночь.

Мы вышли рано утром, когда только-только рассвело, и просыпающееся солнце заглянуло в спящий лес, осветив его своим добрым светом. Хорошо, что завтрак не занял много времени — плитки пемкана все мы жевали на ходу, идя цепочкой за Киссом. Да уж, вчерашний дождь не пожалел воды для леса! Сырость под ногами, влага на деревьях, бесконечно стекающие с веток капли воды… Неприятные ощущения. Но небо было ясное, и день обещал быть теплым. Но это будет позже, а пока, ступая по мокрому мху, мы вымокли до нитки. Но лучше быть мокрым, но свободным, чем сухим попасть в лапы к колдуну.

Плохо и то, что за нами на сыром мху оставались следы, да еще на кустиках черники и брусники была заметна сбитая влага… Увы, тут уж ничего не поделаешь. Будем надеяться, что среди возможных преследователей нет опытных охотников, или же помечтаем о том, что наступающий день будет достаточно жарким, чтоб быстро высушить следы как вчерашнего дождя, так и от нашей сегодняшней ходьбы.

Впрочем, в этом нам повезло. Наступающий день был теплым, но не жарким, да еще и с легким ветерком вдобавок. К полудню солнце высушило влагу на деревьях, а позже постепенно подсохла и наша одежда. Кисс шел, почти не прихрамывая, и это уже радовало. Предок не подавал никаких сигналов опасности, да и в лесу я не замечала ничего такого, что могло б привлечь наше опасливое внимание.

Ближе к вечеру мы прошли немалое расстояние, причем Кисс вновь гнал нас по лесу без всякой жалости. С утра были долгие переходы и краткие остановки на отдых. Однако ко второй половине дня переходы становились все короче, а время для отдыха — все длиннее. Радует, что мы сумели так хорошо отдохнуть вчера, и с утра направились в путь со свежими силами. Все правильно: пока есть силы — надо полностью выкладываться, а позже сменить тактику ходьбы… Дорогой предок, я и так знаю, что это твои мысли, но ты хотя бы объясни мне, что означает это слово — тактика?

За весь день мы, спасибо за то Пресветлым Небесам, не встретили в лесу ни одного человека и ничто из окружающего не показывало никакой опасности. Вроде все обычно, все спокойно. Тишина, голоса птиц, да небольшой шум деревьев… Даже Кисс, который напряженно вслушивался в звуки леса и постоянно внимательно осматривался — и тот не замечал ничего подозрительного.

День давно перевалил за свою половину, когда Кисс в очередной раз махнул нам рукой — отдыхайте. Мы попадали на землю, и я с удовольствием растянулась на все тех же чудесных серо — голубых мхах, придающих и без того необычно красивому лесу дополнительные чистоту и свет. Высокое Небо, как хорошо! Еще бы поесть — вот тогда все было бы просто замечательно! У нас пемкана должно было остаться пара плиток, или около того… Как же есть хочется! Ничего, потерплю: уж если мальчишки помалкивают, то мне уж и подавно не следует громко глотать слюну! Интересно, сколько мы прошли за сегодняшний день? Думаю, немало. Вон, Кисс опять достал карту и уткнулся в нее носом…

— Тихо! — внезапно даже для себя прошептала я. — Слышите?

— Что такое? — одними губами прошептал Кисс.

— Не знаю… Но предок велел быть настороже.

Ой, неужели люди? Сейчас ни на что другое не подумаешь… Иначе с чего это Койен приказал быть наготове? Вроде все тихо, никаких подозрительных звуков…

Впрочем, очень скоро все разъяснилось. Неподалеку от нас показался козленок. Ну надо же! Обычно лесные козы с козлятами живут в других местах, там, где много листьев и травы, а уж никак не мха и хвои. И, кстати, где его мать? Лесные козлята редко уходят от своей матери, да и та, как правило, никогда не покидает своих детей. Значит, неподалеку люди…

А ведь дело в другом! Козленок тяжело шел на трех ногах, подволакивая за собой четвертую. Она у бедняги была ранена. Кто ж его так? Звери или люди? Раз матери рядом нет, то похоже, что люди. Звери бы первым делом козленка задрали. Да и рану бедное животное получило совсем недавно…

Увидев нас, козленок шарахнулся в сторону и попытался бежать. Правда, подобное у него получалось не очень хорошо. Ну, быстрым бегом от нас это подпрыгивание назвать было никак невозможно — все же полученное недавно ранение давало о себе знать. Хотя еще как сказать… Несмотря на рану, сил у козленка оставалось немало…

— За ним! — скомандовала я, и ребята, подхватив сумку, кинулись вслед за ковыляющим козленком. Правда, для чего и зачем — не знаю! Предок велел… Хотя, следуя логике, нам бы следовало держаться от бедного животного как можно дальше — вдруг охотники идут по следу? А кто может охотиться в этих местах — о том я предпочитала не думать.

Кажется, нам снова повезло. Это был наш последний привал для отдыха, и вскоре мы должны были подойти к краю лощины. Как видно, нас там поджидают. Правда, от скуки кто-то из сидящих в засаде решил поохотиться, время скоротать… На свою беду коза с козленком забрели в те места, попались людям на глаза… Если в засаде сидят высокородные, да еще и гражданские, то для некоторых из этих людей подобное нарушение в порядке вещей: решили развлечь себя небольшой охотой. Настоящие охранники никак не могли позволить себе такое нарушение. Н-да, дисциплина них, скажу я вам…

Козленок ранен и перепуган, оттого и бежит туда, где он сумеет укрыться, спастись. Я слышала о том, что зверь поведет человека к своим тайным тропкам лишь в самом крайнем случае, если он ранен и сам, своей шкурой чует нешуточную опасность и пытается спастись, не оглядываясь на тех, кто идет вслед за ним. Впрочем, нет! Зверь чует товарища по несчастью…

Даже подраненный, козленок двигался быстрее нас. За ним нам пришлось чуть ли не бежать, причем лесной обитатель и не думал останавливаться. Мы, конечно, поспевали за ним чуть ли не из последних сил, но чего нам это стоило! Стало сбиваться дыхание, пот заливал глаза, сердце билось, как сумасшедшее… Козленок, милый, ну хоть немного сбавь темп! Куда ж тебя несет, зверюшка мелкая?! И с чего это предок настолько к тебе привязался? Между прочим, еще немного такого бега — и мы окажемся на последнем издыхании!

Между тем козленок привел нас к самому краю долины, а точнее, к высокой отвесной стене, уходящей ввысь и вдаль, как справа, так и слева, и к которой чуть ли не вплотную подступали сосны. Почти гладкая каменная стена без выступов и шероховатостей, делавшая невозможным выход из лощины. Такое впечатление, кто-то словно опустил вглубь земли это место — Серый Дол, скрыв его подальше от людей, и сделав стены долины крутыми, недоступными для людей. Прямо как своеобразная мышеловка, только очень большая по размеру… Даже вершины растущих здесь деревьев были куда ниже края обрыва, отрезающие Серый Дол от остального мира. Там, наверху, была свобода, возможность скрыться, уйти от колдуна… Всего лишь пару дней назад я сама смотрела сверху на лежащее передо мной зеленое море, и мечтала оказаться внизу. А сейчас с куда еще большим желанием хотела бы покинуть это место, оказавшееся, несмотря на всю свою красоту, таким недобрым… Только вот как бы того не хотелось, мы никак не сможем подняться по этой каменной отвесной стене. И крыльев у нас нет, чтоб взлететь…