И надо же случиться такому: призванная из-за кромки душа воина, как это ни удивительно, казалась одним из моих очень, очень давних предков, о котором я раньше и слыхом не слыхивала: все же он жил несколько сотен лет назад, причем воевал в основном за пределами нашей страны! А может, этот выбор колдуном был сделан не случайно… Впрочем, вынуждена повториться еще раз: теперь этого уже не узнать. Наверняка могу утверждать лишь одно: сам этот хреновый экспериментатор признавал, что результат у него получился несколько иной, не тот, на который он рассчитывал. Не имею представления, какие именно изменения в обряд эценбата внес тот проклятый колдун, Канн — Хисс Д'Рейурр, и что у него пошло не так…
Сейчас я знаю лишь то, что могу многое, причем оно, это многое, относится прежде всего к тому, что знал и умел мой предок, тот давно погибший воин. А кроме того, я уже говорила: не знаю, как так получилось, но я, кажется, стала обладать какими — знаниями и умениями того колдуна, Канн — Хисса Д'Рейурра… Специально он вложил их в меня, или это произошло случайно — и этого я не знаю! Да нет, Кисс, тебе не стоит делать такое удивленное лицо! Я обладаю далеко не всеми знаниями убитого колдуна, но кое — что из того, что он знал, как выяснилось, стало доступно и мне! Представь себе мое потрясение, когда я это поняла! Хотя, если признаться честно, то в полной мере я пока что не осознала всего того, что случилось… Помнишь, как я сегодня отбивала летящие стрелы? А позже, при разговоре с колдуном почувствовала, что способна схватиться даже с ним… Но вот того, что я могу войти в сознание колдуна — не представляла! Это произошло случайно, и, следует признать, что в той схватке мне просто повезло. Он не ожидал от меня ничего подобного, и только по той причине я сумела дать ему отпор. В следующий раз он этого не допустит… Так что, боюсь, ничего хорошего нас здесь не ждет…
— Ясно — Кисс помолчал какое-то время. — Вернее, многое мне еще не ясно, но кое-что становится на свое место. Кстати, должен сказать, что она, та душа твоего давно погибшего предка… Признай, что тот парень особо не вмешивался в твою жизнь, и жить тебе не мешал.
— Да, верно. Марида тогда с ним сумела каким-то образом договориться… Мой предок считает, что каждый из нас должен сам строить свою судьбу, без чужого вмешательства, а также без оглядки и надежды на него, давно погибшего человека. То, что было раньше — про то он может мне рассказать, а вот насчет настоящего… В этом он мне частенько отказывает, считает, что я сама должна решать свою судьбу. Иногда все же помогает… Правда, один раз, на пути в Стольград, когда на нас напали разбойники, он не выдержал и сам вступил в схватку. Со стороны любому покажется, что сражаюсь я. А это он воевал, своим умением, опытом, пусть и моими руками, моим телом… Тут уж ничего не поделаешь: на то он и воин, чтоб не спускать врагам! Я тогда чувствовала и вела себя как… В общем, это была не я, а некто другой, живущий во мне и вступивший в схватку при помощи меня, причем я полностью подчинялась ему. Кукла — марионетка… Видел, как воины мечами орудуют? Так и он, мой предок, может владеть мной, моим телом, и в схватки вступаю не я, а он… В этот момент мое сознание отходит куда-то в сторону, и я становлюсь полностью управляемой, причем делаю все необычайно умело… Предок, если можно так выразиться, вспоминает свою молодость и весь свой многолетний воинский опыт. Не скажу, что мне это нравится.
— Понимаю.
— Но знаешь, будь на то воля предка, то он бы никогда не дал мне знать о себе. И еще ему не нравятся те знания, которые заложил в меня Канн — Хисс Д'Рейурр Именно по этой причине предок очень долгое время скрывал их от меня. Именно по его воле я о них ничего не знала, и даже не подозревала об этих знаниях! Понятия не имела, на что способна… Та короткая схватка с разбойниками по дороге в Стольград — не в счет. Так же, как и милая встреча в застенке с принцем Паукейном, и с Клещом на лестнице… Хотя, должна признать, постепенно предок начинает проникать в мои мысли и в сознание, так что многие из моих поступков и мыслей продиктованы им. Правда, надо отдать должное, почти всегда он предоставляет мне полную свободу выбора, и старается не говорить мне того, чего я, по его мнению, не должна знать… Если бы не сегодняшние чрезвычайные обстоятельства, то я бы и дальше жила в блаженном неведении о многом…
— Кстати, как его звать? Не помешало бы нам представиться друг другу — хмыкнул Кисс. — Парень вроде неплохой, и на тебя, спасибо Всеблагому, не похож нисколько. Готов поспорить, что мы с ним куда быстрей найдем общий язык, чем с тобой…
— Мерзавец ты, Кисс, — уже привычно вздохнула я. — Ничего хорошего от тебя не услышишь…
— Зато я обаятельный! — весело оскалил зубы Кисс. — Думаю, даже ты признаешь это в глубине души… Ладно, не скрипи зубами: на время оставим в покое мою темную личность вместе с моим темным прошлым… Так как звать твоего предка? Надеюсь, это не секрет?
— Для тебя — нет. Его звали Койен. И он просит передать, что тоже рад знакомству с тобой, Дариан.
— Что? Как ты меня назвала? — после короткой паузы спросил Кисс непонятным голосом.
— Не я, а Койен. Он сказал, что ты ему тоже нравишься, и назвал тебя этим именем. Дариан… Кстати, красивое имя, и оно мне нравится куда больше, чем эта твоя кошачья кличка — Кисс!
— Меня звать Кисс! — неожиданно враждебно отрезал мой спутник. — Только так, и никак иначе! А никакого Дариана я не знаю, и знать не хочу!..
— Хорошо, — не стала спорить я, хотя меня несколько удивило его поведение. — Пусть будет Кисс. Так мне даже привычнее… Хотя именем Дариан обычно называют лишь высокородных…
— Ну, имя Лиана — это тоже не для простолюдинов. Но ты же предпочитаешь, чтоб тебя называли Лия! Хотя правильней называть тебя Лиа…
— Ну, Лиана и Лия — эти два имени все — же схожи между собой, хотя и не очень. Но Дариан и Кисс…
— Просто наши родители соригинальничали, что твои, что мои, назвали деток невесть как… Так что забудь это имя — Дариан. Меня звать Кисс. И больше этого вопроса мы не касаемся. Договорились?
— Да пожалуйста! Впрочем, нам сейчас есть о чем подумать, причем о куда более важном, чем о том, кого и как звать… Наверное, сейчас уже вечереет…
— Похоже на то…Может, попробовать вздремнуть?
— Поспать бы нам не помешало — согласилась я. — Только вот пока это делать не стоит. Мало ли что может произойти…
— А вы, парни, открывайте глаза, — скомандовал Кисс. — Хватит притворяться, что спите! Вон, даже дышать чуть ли не перестали, так внимательно нас слушаете, боитесь пропустить хоть слово…
Братья, и верно, уже давненько слушали наш разговор, хотя все это время старательно изображали из себя крепко спящих людей. Я не вмешивалась — просто не знала, как мальчишки поведут себя узнав, что я эрбат. Но, как ни странно, это их не испугало. Больше того — они уставились на меня с повышенным интересом.
— А ты правда эрбат? Не, ну надо же! Настоящий эрбат! Ты чего, и правда с ума сходишь? И убить тогда можешь? Мы эрбатов не видали, но много о них слыхали… Лиа, ты на самом деле человека голыми руками можешь порвать, как цыпленка?
— Поверь мне на слово — вздохнула я, — в этом нет ничего хорошего. Вам бы лучше держаться от меня подальше. Мало ли что… И со стороны приступ безумия эрбата смотрится просто отвратительно.
— А я бы поглядел…
— А я, дитятко, в отличие от тебя, льщу себя надеждой, что Высокое Небо не допустит, чтоб вы увидели это мерзкое зрелище!.. Кстати: вы давно не спите? Много слышали?
— Давно — не стал отпираться Толмач, хотя Лис неопределенно пожал плечами. — А вы оба, между прочим, сами не больно-то таитесь! Чуть ли не в полный голос орете друг на друга… Совсем как наши папка с мамкой!
— Тихо ты! — шикнула я на мальчишку. — Не видишь разве, Зяблик спит! В отличие от вас, пустозвонов! — я снова легонько погладила по голове ровно посапывающего малыша.
— Ну-ну! Мне указываешь, а сами шумите — в голосе Толмача отчетливо пробивались ревнивые нотки. Ах, ребята, ребята… Конечно, дети, лишенные родительской ласки, всегда тянутся к любому проявлению любви, и мое, столь явное предпочтение Зяблика среди них не могло остаться незамеченным. Все же я женщина, в их глазах олицетворяю подобие матери…