Яков, лет 40, буфетчик, суетливый, добродушный, живущий только деревенскими семейными интересами.
Семен, буфетный мужик, лет 20. Здоровый, свежий деревенский малый, белокурый, без бороды еще, спокойный, улыбающийся.
Кучер, лет 35. Щеголь, с усами только, грубый и решительный.
Старый повар, лет 45, лохматый, не бритый, раздутый, желтый, трясущийся, в нанковом летнем оборванном пальто и грязных штанах, и опорках, говорит хрипло. Слова вырываются из него как бы через преграду.
Кухарка, говорунья, недовольная, лет 30.
Швейцар, отставной солдат.
Таня, горничная, лет 19-ти, энергическая, сильная, веселая и быстро изменяющая настроение девушка. В минуты сильного возбуждения радости взвизгивает.
1-й мужик, лет 60-ти, ходил старшиной, полагает, что знает обхождение с господами, и любит себя послушать.
2-й мужик, лет 45, хозяин, грубый и правдивый, не любит говорить лишнего. Отец Семена.
3-й мужик, лет 70-ти, в лаптях, нервный, беспокойный, торопится, робеет и разговором заглушает свою робость.
1-й выездной лакей графини. Старик старого завета, с лакейской гордостью.
2-й выездной лакей, огромный, здоровый, грубый.
Артельщик из магазина. В синей поддевке, с чистым румяным лицом. Говорит твердо, внушительно и ясно.
Действие происходит в столице, в доме Звездинцевых.
————
ДЕЙСТВИЕ I.
Театр представляет переднюю богатого дома в Москве. Три двери: наружная, в кабинет Леонида Федоровича и в комнату Василья Леонидыча. Лестница наверх, во внутренние покои; сзади нее проход в буфет.
ЯВЛЕНИЕ 1-е.
Григорий (молодой и красивый лакей, глядится в зеркало и прихорашивается).
Григорий.
А жаль усов! Не годится, говорит, лакею усы! А отчего? Чтобы видно было, что ты лакей. А то как бы не превзошел сынка ее любезного. И есть кого! Хоть и без усов, а далеко ему... (Вглядывается с улыбкой.) И сколько их за мной волочатся! Только никто вот не нравится, как Таня эта! Простая горничная! Нда! А вот лучше барышни. (Улыбается.) Да и мила! (Прислушивается.) Вот, она и есть! (Улыбается.) Вишь постукивает каблучками... в-ва!..
ЯВЛЕНИЕ 2-е.
Григорий и Таня (с шубкой и ботинками).
Григорий.
Татьяне Марковне мое почтение!
Таня.
Что, смотритесь всё? Думаете, очень из себя хороши?
Григорий.
А что, неприятен?
Таня.
Так, ни приятен ни неприятен, а середка на половину. Что ж это у вас шубы-то понавешаны?
Григорий.
Сейчас, сударыня, уберу. (Снимает шубу и накрывает ею Таню, обнимая ее.) Таня, что я тебе скажу...
Таня.
Ну вас совсем! И к чему это пристало! (Сердито вырывается.) Говорю же, оставьте!
Григорий (оглядывается).
Поцелуйте же.
Таня.
Да что вы в самом деле пристали? Я вас так поцелую!... (Замахивается.)
Василий Леонидыч. (За сценой слышен звонок и потом крик.)
Григорий!
Таня.
Вон, идите, Василий Леонидыч зовет.
Григорий.
Подождет, он только глаза продрал. Слушай-ка, отчего не любишь?
Таня.
И какие такие любови выдумали! Я никого не люблю.
Григорий.
Неправда, Семку любишь. И нашла же кого, буфетного мужика сиволапого!
Таня.
Ну, какой ни-на-есть, да вот вам завидно.
Василий Леонидыч (за сценой).
Григорий!
Григорий.
Поспеешь!.. Есть чему завидовать! Ведь ты только начала образовываться и с кем связываешься? То ли дело меня бы полюбила... Таня...
Таня (сердито и строго).
Говорю, не будет вам ничего.
Василий Леонидыч (зa сценой).
Григорий!!!
Григорий.
Уж очень строго себя ведете.
Василий Леонидыч (зa сценой, упорно, ровно, во всю мочь кричит).
Григорий! Григорий! Григорий!
(Таня и Григорий смеются.)
Григорий.
Меня ведь какие любили!
(Звонок.)
Таня.
Ну и идите к ним, а меня оставьте.
Григорий.
Глупая ты, посмотрю. Ведь я не Семен.
Таня.
Семен жениться хочет, а не глупости.
ЯВЛЕНИЕ 3-е.
Григорий, Таня и артельщик (несет большой картон с платьем).
Артельщик.
С добрым утром!
Григорий.
Здравствуйте. От кого?
Артельщик.
От Бурде, с платьем, да вот записка барыне.
Таня (берет записку).
Посидите тут, я подам. (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ 4-е.
Григорий, артельщик и Василий Леонидыч (высовывается из двери в рубашке и туфлях).
Василий Леонидыч.
Григорий!
Григорий.
Сейчас!
Василий Леонидыч.
Григорий! разве не слышишь?
Григорий.
Я только пришел.
Василий Леонидыч.
Воды теплой и чаю.
Григорий.
Сейчас Семен принесет.
Василий Леонидыч.
А это что? От Бурдье?
Артельщик
Так точно-с.
(Василий Леонидыч и Григорий уходят. — Звонок.)
ЯВЛЕНИЕ 5-е.
Артельщик и Таня (вбегает на звонок и отворяет дверь).
Таня (артельщику).
Подождите.
Артельщик.
И так дожидаюсь.
ЯВЛЕНИЕ 6-е
Артельщик, Таня и Сахатов (входит в дверь).
Таня.
Извините, сейчас вышел лакей. Да вы пожалуйте. Позвольте! (Снимает шубу.)
Сахатов (оправляясь).
Дома Леонид Федорович? Встали?
(Звонок.)
Таня.
Как же, давно уж!
ЯВЛЕНИЕ 7-е.
Артельщик, Таня и Сахатов. Входит Доктор.
Доктор (ищет лакея. Увидав Сахатова, с развязностью).
А? мое почтение!
Сахатов (пристально вглядывается).
Доктор, кажется?
Доктор.
А я думал, что вы за границей. К Леониду Федоровичу?
Сахатов.
Да. А вы что же? Болен разве кто?
Доктор (посмеиваясь).
Не то чтобы болен, а знаете, с этими барынями беда! До трех часов каждый день сидит за винтом, а сама тянется в рюмку. А барыня сырая, толстая, да и годочков-то немало.
Сахатов.
Вы так и Анне Павловне высказываете ваш диагноз? Ей не нравится, я думаю.
Доктор (смеясь).
Что же, правда. Все эти штуки проделывают, а потом расстройство пищеварительных органов, давление на печень, нервы, — ну, и пошла писать, а ты ее подправляй. Беда с ними! (Посмеивается.) А вы что? Вы, кажется, спирит тоже?
Сахатов.
Я? Нет, я не спирит тоже... Ну, мое почтение! (Хочет итти, но доктор останавливает.)
Доктор.
Нет, ведь я тоже не отрицаю вполне, когда такой человек, как Кругосветлов, принимает участие. Нельзя же! Профессор, европейская известность. Что-нибудь да есть. Хотелось бы как-нибудь посмотреть, да всё некогда, другое дело есть.
Сахатов.
Да, да. Мое почтение! (Уходит с легким поклоном.)
Доктор (Тане).
Встали?
Таня.
В спальне. Да вы пожалуйте.
(Сахатов и Доктор расходятся в разные стороны.)
ЯВЛЕНИЕ 8-е.
Артельщик, Таня и Федор Иваныч (входит с газетой в руках).
Федор Иваныч (к Артельщику).
Вы что?
Артельщик.
От Бурде с платьем да с запиской. Велели подождать.
Федор Иваныч.
А, от Бурде! (К Тане.) Кто это прошел?